Михель Гавен - Дорогая Альма

— Да, не сообразил, — согласился Пирогов. — Думал, меньше возиться. А получилось — плохо.

— Пойдемте, я сама дам ему лекарство, — предложила Маренн. — Впрочем, может быть, потребуется и укол.

— Благодарю вас, фрау Сэтерлэнд.

Они вышли в коридор.

— Гертруда, я спущусь во флигель и скоро вернусь, — сказала Маренн дежурной медсестре.

— Слушаюсь, фрау Сэтерлэнд.

— Вот запомните эту фрейлейн, Иван, — спускаясь по лестнице, Маренн указала взглядом на Вагнер. — Она остается здесь, на хирургическом посту, вместо фрейлейн Беккер. Я знакома с ней всего несколько дней, но впечатление она произвела на меня хорошее. Я говорила с ней о вас и о Юре. Большой помощи от нее не ждите, хотя точно сказать не могу. Но на небольшую опеку можете рассчитывать. Она мне обещала.

— Спасибо, фрау Сэтерлэнд, — кивнул Пирогов. — Мы и малому будем рады.

Они подошли к флигелю. Еще с аллеи, прищурившись, Пирогов разглядел, что входная дверь распахнута.

— Неужели убежал? Вот только этого еще не хватало.

Они поднялись на крыльцо, прошли сени.

— Юра, ты здесь? — обеспокоенно спрашивал Пирогов. — Юра, откликнись!

В комнате никого не было.

— Так и есть — убежал! — Пирогов в отчаянии ударил шапкой по двери. — Вот я дурак вдвойне. Зачем его оставил? Он же здесь ничего не знает, в округе, заблудится. Может быть, побежал в сторожку?

— Он знает лесную тропу, по которой вы обычно ходите туда? — спросила Маренн обеспокоенно.

— Да, я ему показывал на всякий случай. Как до Миколы добраться, если со мной что-то случится. Он ходил по ней.

— Ну, тогда вам надо отправляться туда, Иван, и немедленно, — решила она. — Конечно, он побежал за Альмой. Я же вам говорила. Сходите к леснику уверена, что он там. Ну а уж если нет, — Маренн вздохнула, — я прикажу начальнику охраны, будем искать в лесу. И вот возьмите с собой успокоительное, думаю, ему пригодится. — Она передала Пирогову пузырек с лекарством.

— Я постараюсь побыстрее, фрау Сэтерлэнд. — Тот поспешно спустился с крыльца. — Когда вы уезжаете?

— Транспорт придет в двенадцать. Я же, скорее всего, на час позднее.

— Постараюсь успеть.

Вернувшись в кабинет, Маренн села за стол. Аккуратная Гертруда уже положила папку с карточками тяжелораненых, которых отправляли в «Шарите» в первую очередь.

— Представляешь, мальчик убежал. Я предупреждала Ивана, — добавила она, просматривая и подписывая документы. — Сейчас он побежал за ним в сторожку. Уверен, что Юра там, убежал за Альмой. Я сказала фрейлейн Вагнер, сейчас нам принесут кофе. — Она подняла голову и взглянула на Фрица.

Тот спрыгнул с подоконника и сел напротив.

— Сейчас семь тридцать. — Он посмотрел на часы. — Если обойтись без кофе, то часа полтора, пока фрейлейн Вагнер подготовт все документы, у тебя есть.

— Что ты имеешь в виду?

— Исполняй свое обещание. — Он положил руку поверх ее руки. — Другой возможности до Берлина уже не будет. У тебя на всех хватает времени — на раненых, на лесников, на собак, на рейхсфюрера и Дитриха. Для меня у тебя найдется часа полтора? — Он сделал паузу. — Машина внизу. Прекрасная операционная, но и спальня неплохая. На все сгодится. И лес вокруг большой. Поехали? Или мне опять ждать в Берлине, когда Отто уедет на полигон? А тебя вдруг по какой-то счастливой случайности не отправят в очередной прифронтовой госпиталь собирать раненых для «Шарите», и Джил позвонит, что меня якобы срочно вызывает бригадефюрер. Еще и он должен оказаться в Берлине. Вот сколько составляющих. И как все сложно. А здесь не сложно, очень даже просто. Ни бригадефюрера, никого.

— Но Иван побежал искать Юру, я обещала ему, что, если он его не найдет в сторожке, я направлю охранников искать его в лесу.

— Пока Иван вернется, мы все успеем. Поехали, — настаивал Фриц. — Если нет, скажи Гертруде, она передаст унтершарфюреру, он выполнит приказ.

— Нет, это некрасиво, — отказалась Маренн. — Я останусь на месте. К тому же очень странно будет отлучиться, пока идет подготовка к эвакуации. Я никогда так не делаю. За всем слежу сама и не доверяю даже опытным людям. А тут ты хочешь, чтобы я все взвалила на медсестру, которая вообще занимается этим в первый раз? Нет, это невозможно. Это не в моих правилах. — Она решительно покачала головой. — Но зато мы можем раньше выехать на аэродром, сразу вслед за транспортом, — предложила она. — И тогда в Берлине не надо будет ничего дожидаться. То есть надо будет, конечно. — Она улыбнулась. — Но не завтра, во всяком случае. Согласен?

— Согласен. — Раух кивнул. — Вот только я очень сомневаюсь, что ты выедешь раньше. Будешь искать мальчика, наставлять Гертруду, как ей и что делать, вот еще красноармейскому командиру в сторожке станет хуже, тоже надо будет бежать, я просто уверен, — добавил он с притворным недовольством. — Короче, все переносится на Берлин. Но мое дело — добиваться. И я буду тебя добиваться, так и знай. — Он наклонился к ней.

— Добивайся. — Маренн тоже слегка наклонилась вперед, глядя ему в глаза. — Я же не отказываю. Уверена, что обойдемся без политрука. Ему просто не может стать хуже. Даже если они вообще ничего не будут делать. Я сделала все, чтобы этого не случилось. Уж поверь, я свое дело знаю. Гертруда все подготовит вовремя, она очень ответственная девушка, ты не заметил? Ну а Юра, я думаю, найдется в сторожке, с собаками. И мы узнаем об этом еще до нашего отъезда. Я предполагаю на всякий случай, что его придется искать, но скорее всего — нет. Он же хочет быть с Альмой, и он к ней побежал. Так что, мы выедем вместе с транспортом. Не веришь? — Она улыбнулась.

— Не верю. — Фриц еще приблизился и поцеловал ее в губы. — Разве можно тебе верить? А Отто тебе верит? Конечно, нет, вот ни на секундочку. И я не верю. Ни на долю секундочки. Тебе во всем можно верить, во всем положиться, как на себя, кроме любви. Все могут рассчитывать — и шеф медицинского управления, и рейхсфюрер, и дети, и раненные легко, и раненные тяжело, и местные жители, даже красноармейский политрук. Но только не мужчина, который рядом.

— Это ты что всем этим вообще хочешь сказать? — Маренн опустила голову, неотрывно глядя в документы. — Я что-то не понимаю.

— Только то, что ты — прекрасная женщина. Очень красивая, с добрым сердцем. И от предложений у тебя нет отбоя. И ты не всегда крепко держишь свои бастионы. Вот Дитрих, например…

— А что Дитрих-то? — Маренн недоуменно вскинула брови. — Он при чем?

— Да у него в твоем присутствии весь разговор сводился только к девушкам. — Раух усмехнулся. — И в санатории ему отдельную палату выделите, и чтоб девушек побольше, а то у него задач мало, он хвост распустил. Это он тебя все завлекал, да и кто тебя не завлекает? Даже рейхсфюрер не отклонил ни одной твоей просьбы. А сколько он гоняет начальников управлений, того же Мюллера и Шелленберга. А тут пришла фрау Сэтерлэнд и все подписала.