Алексей Гребиняк - Вьетнамский иммельман

Истребитель Хваленского быстро приближался к полосе. Капитану оставалось только выпустить шасси и закрылки и потом притереть машину к бетонке.

Он потянулся к крану выпуска шасси, но на полпути вдруг замер — а потом, так и не попытавшись выпустить шасси, решительно двинул вперед рычаг управления двигателем.

— Я «Леопард-один», шасси не выпускаются! — произнес он. — Повторяю, я «Леопард-один», шасси не выпускаются! Сесть не успею! Сообщите количество целей, курс, высоту и скорость.

— «Леопард-один», запрещаю вступать в бой! — ответил РП. — Не сметь! Уходите на запасной аэродром! Курс три-ноль-два… — вьетнамец еще что-то приказал перехватчику с позывным «Лев-четыре», но Хваленский не смог разобрать ни слова. Он пронесся над полосой и, включив форсаж, продолжал лететь на юг. Двигатель теперь жрал топливо десятками литров в минуту, зато самолет быстро набирал скорость. Под крылом стремительно проносились верхушки деревьев — капитан летел на минимальной высоте, чтобы до поры до времени оставаться незамеченным американскими локаторами.

— «Тигр», сообщите количество целей, курс, высоту и скорость! — потребовал он. — Прием.

— Удаление двадцать четыре, высота один и пять, скорость тысяча двести, четыре цели типа «истребитель», — решился вьетнамец. — Идут курсом три-три-ноль. Прием.

— Понял. Наводите меня на них! Прием!

Капитан довернул к юго-востоку, откуда приближались американцы. Скорости и расстояния, дальности обнаружения целей и дистанции пуска ракет — все эти цифры быстро сложились в его уме в четкую и ясную формулу. Тысяча двести километров в час — это двадцать километров в минуту, до американцев чуть больше двадцати — следовательно, через минуту с гаком они будут над аэродромом… Дальность пуска их ракет средней дальности «Спэрроу», — около пятнадцати, значит, через несколько секунд его МиГ будет в зоне их досягаемости…

Значит, надо быть внимательным. Очень внимательным…

…Техники как раз заправляли «спарку» Ашота, а сам старлей в это время объяснял только что летавшему с ним курсанту его ошибки. Базилио сидел в кабине первого из своих МиГов и готовился запускать двигатель. Возле его самолета уже стоял АПА — аэродромный пусковой аппарат, или, проще говоря, электрогенератор, установленный на грузовике. Обычно с его помощью и запускали двигатели самолетов. Вот и теперь техники разматывали кабеля, чтобы подключить генератор к самолету, как вдруг над аэродромом разнесся тоскливый вой. Все остолбенели.

— Че за нахер? — пробормотал кто-то.

Теплилась где-то внутри надежда, что это учения, и не более того. И лишь когда пронесся над полосой МиГ Хваленского, да стали выруливать на взлет дежурные «семнадцатые», все поняли, что тревога не учебная.

— Приехали… — внезапно охрипшим голосом сказал кто-то.

Базилио, чья рация была в это время уже включена, проорал:

— Чапа-а-а-ай! У командира шасси не вышло, он янки бить полете-ел! Живей за мной! Серега, запускай!!!

Кабель АПА уже был присоединен к его самолету, и потому почти сразу взвыла раскручивающаяся турбина. Ашот, не раздумывая, метнулся к соседнему самолету, на ходу надевая шлем. «От бортовых аккумуляторов придется запускаться, — подумал он, птицей взлетая по стремянке в кабину, — не успеют до меня кабель дотянуть…».

На МиГах, как и на любых военных самолетах, имелись бортовые аккумуляторы, позволявшие пару-тройку раз запустить движок без АПА. Обычно ими старались не разбрасываться — вещица была хоть и занятная, но дорогая и капризная, — однако теперь выбирать не приходилось. Затянув привязные ремни и захлопнув фонарь, старлей щелкнул тумблерами и с радостью понял, что аккумуляторы на месте и заряжены.

— Поехали! — ухмыльнулся Ашот. Несколько томительных секунд — и вот, наконец, ожили стрелочки индикаторов. «Кнопочку нажать, РУД чуть вперед…», — самолет слегка тряхнуло, раздался нарастающий рев — двигатель набирал обороты. «Уф! Живем!».

— Чапай, я Базилио, — раздался в наушниках Васин голос, слегка искаженный рацией. — Прикрывай меня, попробуем командира выручить. Поехали!

— Понял! — бросил в ответ Ашот и знаком приказал техникам убрать из-под колес колодки. «Ох, черт, у нас же только пушки…» — мелькнула запоздалая мысль. «Ну, да хрен с ним… выкрутимся!».

Руководитель полетов отдавал приказания своим только что взлетевшим перехватчикам, и потому не сразу заметил два серебристых истребителя без опознавательных знаков, которые без доклада пошли на взлет следом за ними. А когда на командно-диспетчерском пункте спохватились, было уже поздно. Страшно выругавшись, руководитель полетов рявкнул в микрофон:

— Внимание, кто сейчас взлетел? Немедленно вернитесь назад! Повторяю…

— Да пошел ты! — отозвалась рация. РП остолбенел от удивления.

— Я «Леопард-один», сообщите удаление!

Офицер, наводивший Хваленского на цель, вперился взглядом в экран радара, беззвучно шевеля губами. На темно-зеленом экране быстро сближались ядовито-зеленые метки, обозначавшие самолеты.

— «Леопард-один», удаление двенадцать, скорость, высота, курс — прежние…

…По какому-то счастливому стечению обстоятельств самолет Хваленского американцы не заметили. Зато Ашоту с Васей досталось по полной — лейтенанты после взлета стали слишком быстро набирать высоту, и их тут же засекли. Вслед за тем американцы, не раздумывая, выпустили по МиГам несколько ракет.

Едва в наушниках лейтенантов раздался тревожный визг системы, предупреждавшей их об облучении вражеским локатором, Вася заорал:

— Расходимся, ракеты!

— Есть! — Ашот заложил крутой разворот и спикировал, выровнявшись над самыми верхушками деревьев. Ракеты, уже нацелившиеся на самолет, потеряли его из виду на фоне земли и улетели в джунгли, не причинив никому вреда. Васе повезло меньше — он также попытался резко развернуться навстречу ракетам, чтобы сорвать им захват, но одна все-таки достала его. Лейтенант увидел что-то вроде дымящегося полена, летящего ему навстречу, после чего МиГ сильно тряхнуло, будто по нему от души вдарили кувалдой. Визг системы предупреждения сразу стих.

— Блядь! — вскрикнул от неожиданности Вася, бросая взгляд на приборы. Двигатель работал нормально, да и управление ничуть не затруднилось.

— Вася, впереди! — закричал вдруг Ашот. — Видишь?

Базилио различил далеко впереди и выше себя четыре инверсионных следа, тянувшихся с юго-востока на северо-запад, и жирную дымную полосу, почти вертикально перечеркнувшую небо.

— Кто-то сбит! — догадался он.

— Точно! Ты где?

— Слева от тебя. Глянь, у меня там ничего не течет?

Повернув голову, Ашот и в самом деле увидел слева и выше МиГ Васи.