Фриц Вёсс - Вечно жить захотели, собаки?

— Благодарю Вас!

— Но они должны скоро вернуться! — добавил он, видя разочарование Виссе.

— Очень мило с вашей стороны сказать мне об этом!

В их прощании уже появилась тень взаимной симпатии и человеческой близости.

Водитель, надежный и уже старый обер-ефрейтор, легко согласился проехать по Утро, потому что и ему тоже нужно было там кого-то навестить.

В то время, как водитель, очевидно, навещал свою подружку, Виссе прогуливался по указанной улице. Наконец, поскольку поблизости никого не было видно, он даже начал насвистывать «В Сансуси на Мюленберге». И все напрасно! Вернулся обер-ефрейтор.

— Господин лейтенант, пора возвращаться! Еще сегодня мне нужно сообщить в отделение, насколько мы готовы к маршу!

— Поедем снова через Экиан? Это можно сделать?

— Так точно, можно, господин лейтенант!

Виссе все еще надеялся на счастливый случай встретиться с девушкой. Для него было настолько важно увидеть Гвен, что он позвонил в дверь виллы еще раз.

Казалось, Генри ждал его, потому что дверь открылась сразу же.

— Мне действительно очень важно увидеть Гвен еще раз!

— К сожалению, девушки все еще не вернулись! — ответил Генри, приняв извинения Виссе.

— Могу я попросить Вас передать Гвен привет от меня?

— Я скажу ей, что Вы заходили сюда!

— Я напишу Гвен!

Генри кивнул и стало ясно, что он скажет сестре и это.

— До после войны!.. — на прощание сказал Виссе.

— До после войны!.. — ответил Генри. Они сказали одно и то же, не договаривая до конца, надеясь, что снова придет время, когда им удастся встретиться без враждебного отношения друг к другу.

— Поедем назад через Булонь. Дорога там хорошая, и я хочу еще раз посмотреть в мастерской, приступили ли там ребята к работе над нашим грузовиком.

Обер-ефрейтор был не дурак, чтобы поверить этому. Булонь находился в противоположном направлении. Они приехали в Утро, проехали туда еще раз, а теперь ему опять нужно в Утро.

— Тогда лучше держитесь, господин лейтенант, потому что придется гнать.

Водитель выжимал из своего БМВ все что можно. Тем не менее Виссе узнал девушек, шедших навстречу по дороге из Утро.

Виссе поднял руку, и Гвен тоже узнала его, несмотря на каску и огромную скорость промчавшейся машины. Она остановилась и взмахнула рукой.

— Так это, наверное, они? — обер-ефрейтор резко затормозил прежде, чем лейтенант попросил его об этом.

Машина остановилась в двадцати метрах позади девушек.

Виссе спрыгнул с подножки. Раскинув руки» подбежала Гвен, они обнялись. Обер-ефрейтор дал сигнал. Они оба понимали, что предстоит долгая разлука.

— Мне пора ехать, я напишу тебе!

— А тебе можно?

— Я буду писать тебе через мою сестру. Посылай ей свои письма, а она будет пересылать их мне!

— Куда ты едешь?

— Не знаю!

— Ты не можешь сказать мне!

— Нет!

— Проклятая война! — Она сотрясалась от отчаянных рыданий, но совладала с собой, когда он освободился из ее объятий, чтобы попрощаться с Маргарет, стоявшей на обочине дороги.

— До свидания, Гвен!

Обернувшись еще раз, он видел, как она что-то прошептала Маргарет и побежала к нему: «Михаэль, Михаэль!»

Он остановился. На бегу, в вытянутой руке, она держала пакет.

— Возьми еще вот это. Ты же еще не поздравил меня, мне исполнилось сегодня семнадцать лет. Это прекрасный торт, от моей тетушки ко дню рождения! Пожалуйста, сделай мне одолжение, возьми его! Не забывай меня! — Она остановилась посреди дороги, подняла руку и бессильно ее уронила: водитель резко газанул и умчался, увозя Виссе прочь.

Дивизия продвигалась на восток. То, что несмотря на пакт между Берлином и Москвой война с Россией все-таки будет, становилось неумолимой реальностью.

По согласованному пути Виссе через сестру получил три письма от Гвен, в которых она писала, что вместе с семьей все еще живет в Экиане и что у них все хорошо. Потом, когда он уже был в России, почта от нее перестала приходить.

Это было в Вене, в последний день его отпуска после ранения. Он получил приказ снова отправляться во Францию в резервные войска, когда от нее пришло письмо. Его привез солдат, прибывший в Вену из отпуска.

— В Лилле на вокзале меня встретила пожилая дама и просила захватить это письмо!

Виссе узнал почерк Гвен. Отправителем на конверте была указана мадам де Лабус в Лилле.

— Это знакомая! — признался Виссе. Солдат улыбнулся:

— Так она мне и сказала.

В это время опасной слежки приходилось рассчитывать только на доверие других. Было немного доносчиков, но и их хватало, чтобы принести людям невообразимые несчастья.

«…пишу тебе под именем моей знакомой дамы. Я очень долго болела. Немецкий штабной врач, который квартировал у нас, спас мне жизнь. Он нас не выдал. У нас постоянно были солдаты.

Но немецкие гражданские власти обнаружили нас и перевезли в лагерь для интернированных. Мой отец там умер. Сейчас я в Лилле. Не могу сообщить тебе ничего более точно. Мне очень плохо!

Прошу тебя не писать мне! Я каждый день молю Бога, чтобы Он защитил тебя.

Как только будет возможность, я дам о себе знать. Единственное, что дает мне силы жить — вера в твою любовь и надежда, что эта ужасная война скоро закончится. Твоя Гвен».

Виссе стал обер-лейтенантом, снова во Франции: из-за ранения в июне 1942 года он был направлен из своего резерва на учебный курс в Лион. Каждое воскресенье он мог уходить в увольнение.

Он поехал в Лилль, чтобы найти Гвен, зашел к мадам де Лабус, которая была указана отправителем на конверте. Это была очень благородная, любезная пожилая дама. Она извинилась за то, что принимает его в таких жалких условиях. Война полностью разрушила все ее достояние — прекрасный дом. Но она была рада, что удалось получить хоть эту жалкую комнату.

— Даже если бы вы не представились мне, господин обер-лейтенант, я все равно узнала бы вас, потому что Гвен очень подробно описала вас. Но я все равно не знаю, могу ли доверять вам.

Ему показалось, что он заметил, насколько ее раздражает форма германского офицера, и был прав.

— Гвен мне очень подробно рассказала о вас, это ее любимая тема. Я знаю о вашем романе практически все! — Она окинула Виссе взглядом. — Я тоже женщина и считаю, это прекрасно, что люди во имя своей любви готовы преодолеть все опасности. Самое прекрасное в нашей жизни, единственно бессмертное и все связанное с надеждой для человека заключается в любви. Любовь непобедима ничем в мире! Но, к сожалению, не ненависть!

Английская девушка и немецкий офицер! Вы оба не виноваты в том, что между вашими странами идет война. Но всякая война заканчивается. Вам придется ждать друг друга. Я верю вам потому, что вы хотите этого и смиряетесь с обстоятельствами. Или вы думаете о другой возможности? — Она испытывающе посмотрела на него. — Я жена офицера. Не самая легкая судьба для женщины, но если бы снова пришлось выбирать, я выбрала бы то же самое. Мой муж полковник!