МИТРИ КИБЕК (Дмитрий Афанасьевич Афанасьев) - Герои без вести не пропадают. Книга вторая

Самая сокровенная мечта любого арестанта – это побег на волю. В этом смысле Турханов не был исключением, всю неделю думал он о побеге. Но чтобы не предаваться бесплодным мечтаниям, сначала надо было решить принципиальный вопрос: существует ли реальная возможность вырваться на свободу. Чтобы прийти к определенному выводу, надо было тщательно изучить окружающую действительность. С этого он и начал. Высокая каменная стена, колючая проволока под током высокого напряжения, бдительная охрана, чрезвычайно тщательно продуманный внутренний порядок в блоке и другие мероприятия администрации, направленные на ужесточение всего режима, казалось, делали побег невозможным. Обдумав все «за» и «против», Турханов пришел к выводу о том, что необходимо приниматься за дело не в одиночку, а прочно спаянной группой единомышленников Конечно, проще всего было бы присоединиться к такой группе, если бы она существовала в двадцатом блоке, а если ее нет, то надо было создать ее.

По приблизительным подсчетам Турханова, в блоке смерти в то время находилось только советских граждан около шестисот человек, главным образом бывших военнослужащих офицерского состава. За исключением отдельных единиц вроде Михаила Иханова и ему подобных уголовных преступников, остальные попали в лагерь смерти за активную подпольную антифашистскую деятельность в лагерях военнопленных. Любовь к Родине, чувство ненависти к общему врагу и стремление вырваться на свободу могло их объединить в организованную группу. Емельянов с Ксенофонтовым показались Турханову вполне подходящими людьми для привлечения к будущей тайной организации. В ближайшие дни Турханов решил прощупать их, чтобы составить себе окончательное представление о них. С этой целью в ночь с 25 на 26 января Владимир Александрович постарался устроиться на отдых поближе к ним и после отбоя, когда в штубе А все стихнет, приступить к переговорам. Но не успели заключенные уснуть, как ворвалась группа эсэсовцев во главе с блокфюрером в барак. – - Встать! – скомандовал ротенфюрер своим противным голосом. – Живо!

Ночные посещения эсэсовцев всегда сопровождались кровавыми сценами, поэтому заключенные хотя и не чувствовали за собой никакой вины, сразу же пришли в страшное возбуждение.

– Прекратить шум! -продолжал распоряжаться начальник блока. – Кого я вызову, выходите из барака. 56521, 58913, 64247…

Всего он назвал двадцать пять номеров. Вызванные узники, должно быть, догадались, зачем хоти понадобились фашистам, незаметно обменялись прощальными взглядами со своими друзьями и молча вышли из барака. За ними поспешили и эсэсовцы. Горилла яростно прохрипел:

– Шляфен аллес!

Но хефтлингам было не до сна. Лечь-то они легли, но продолжали чутко прислушиваться. Снаружи послышалась команда строиться в колонну по два, топот множества ног, глухие удары винтовочных прикладов, стоны пострадавших, и вдруг кто-то крикнул по-русски-

– Товарищи! Продолжайте наше дело. Нас уводят на расстрел. Прощайте, друзья!

– Голос подполковника Власова,- прошептал Стефан, прижимаясь к Турханову.

– Да здравствует Советский Союз! – послышался второй голос.

– Это – полковник Исупов,- сказал Стефан. – Он хо тел познакомиться с вами. Я обещал ему устроить это делю завтра.

– Да здравствует коммунизм! -крикнул третий.

– Кирилл Чубченков,- определил Стефан.

Штубендист, дежуривший в ту ночь, очевидно боясь эсэсовцев, поспешил закрыть окно, после чего выкрики обреченных хотя и продолжались еще с полминуты, но слова невозможно было разобрать. В конце концов эсэсовцам, видимо, удалось восстановить порядок, и колонна двинулась к воротам. Скоро со скрипом раскрылись и закрылись железные двери, и все затихло.

Страшное событие этой мочи но шло в историю двадцатого блока под термином «ареста арестантов». Как и предполагали узники блока смерти, их товарищи, арестованные в ту ночь, назад не возвратились В течение двух дней их судьбы оставались неизвестными, а на третий день с территории общего лагеря через каменную стену кем-то была переброшена записка, в которой сообщалось о том, что все двадцать пять человек после страшных" пыток в политабтайлюнге были живыми брошены в пылающие печи крематория.

За что же они подверглись такой, страшной казни? Ответ на этот вопрос Турханов услышал из уст самих заключенных. Оказывается, в блоке смерти тайно было получено сообщение о том, что фашисты, желая уничтожить следы своих преступлений, приняли решение в ближайшее время ликвидировать изолирблок, а чтобы избавиться от живых свидетелей, расстрелять и сжечь в печах крематория всех узников этого блока. Узники не сомневались в правдивости этого сообщения. Они знали, что франт быстро приближается к Австрии и с запада, и с востока. С приближением фронта фашисты обычно старались эвакуировать свои лагеря уничтожения в глубокий тыл. Но теперь, когда армии стран антигитлеровской коалиции подступали со всех сторон, такая возможность исключалась. Следовательно, немцы наверняка постараются физически уничтожить узников Маутхаузена. Не приходилось сомневаться и в том, что в первую очередь они расправятся с заключенными блока смерти. Наиболее смелые энергичные люди, такие, как Николай Власов, Александр Исупов, Кирилл Чубченков, решили поднять восстание, создали штаб и разработали подробный план предстоящего боя. Всеобщее выступление было намечено на ночь с 28 на 29 января. К сожалению, в штаб восстания затесался предатель. В результате за два дня до начала восстания его организаторы были арестованы и уничтожены. «Мы получили предметный урок,- подумал Турханов. – Кто хочет развернуть антифашистскую борьбу, тот должен проявить максимум бдительности. Предатель, выдавший фашистам секреты предстоящего выступления и погубивший двадцать пять человеческих жизней, наверняка остался среди нас, поэтому надо быть осторожным в выборе друзей».

Так думал он, идя гусиным шагом во время издевательской зарядки. Сотня медленно приближалась к железным дверям, ведущим в общий лагерь. Двое заключенных из так называемой похоронной команды только что закончили погрузку трупов на тележку и под наблюдением эсэсовцев должны были отвезти свой страшный груз в крематорий, но то ли тележка была перегружена, то ли возчики оказались слишком слабосильными, они никак не смогли стронуть ее с места. Тогда ротенфюрер, давно внимательно следивший за узниками, делавшими зарядку, неожиданно позвал Турханова по личному номеру и приказал помочь возчикам. Эсэсовцы открыли двери, и скоро тележка с трупами выкатилась на территорию общего лагеря. Подобные случаи бывали и раньше. Они всегда заканчивались трагично для невольных помощников из двадцатого блока! Когда они вместе с возчиками привозили трупы в крематорий, фашисты их убивали или живыми бросали в топку. Поэтому Емельянов и Ксенофонтов, увидев своего друга за этим опасным занятием, мысленно навсегда попрощались с ним, а Стефан даже заплакал. Впрочем, сам Турханов, как новичок в изолирблоке, не знал об ожидающей его опасности и вместе с двумя возчиками трупов спокойно покинул территорию двадцатого блока. К счастью, ему не пришлось побывать в крематории – его неожиданно окликнули. Он поднял голову. В трех шагах от тележки стоял незнакомый офицер с повязкой дежурного на рукаве.