Сергей Кольцов - Тихая разведка

— Но немцы могут по нашему следу пустить собак… Как та овчарка: учуяла, видимо, нас, ветер-то со стороны овражка дул. А может, кого-либо из нас заметила: что зрение у них, что нюх…

— В общем, как говорят, собачий нюх, — усмехнулся Черемушкин. — Думаю, что она своим рывком обескуражила первого мотоциклиста. Им-то и управлял, как мне кажется, командир этой пятерки охотников. Резко нажал на тормоза — и получилась настоящая чехарда.

Не дойдя до домика лесника, разведчики остановились. Не изучив дорогу, переходить ее не решились, а вновь послали вперед Касаткина с Сабуровым. Несколько минут подождали, пока по лесу не разнесся троекратный крик кукушки.

Место оказалось не только красивым, но и безопасным — незамеченным здесь никто появиться не сможет. Обзор нашли великолепным — на все четыре стороны. Да и разбросанный повсюду сушняк то и дело, несмотря на старания не задевать его, трещал под ногами разведчиков.

Уже светало, когда подготовили костры для взлетно-посадочной полосы, как и договорились с «Беркутом» и «Гранитом». Касаткин и Сабуров укрылись в метрах семидесяти от домика лесника. Давид Юрский неотрывно следил на Гансом Ганке. Аркадий Цветохин и Коврова занялись хозяйством: готовили обед и ужин. Наташа обещала даже угостить горячим кофе.

Черемушкин решил еще раз вызвать Ганке на откровенный разговор.

— Полковник, — обратился он к нему, выполняя свое обещание говорить только на русском, — вы военный с немалым стажем и понимаете, что наша разведка только начинает выполнять задание. Попытайтесь быть несколько более откровенным…

— Товарищ командир, — обратился внезапно к Черемушкину Глеб Сабуров.

— Что еще произошло? — отойдя в сторону, спросил командир младшего сержанта.

— Новое явление Христа на водах, — заинтриговано усмехнулся Сабуров. — Старший сержант Касаткин срочно прислал меня, чтобы мы с вами скрытно подошли к точке нашего «секрета».

— Конкретнее можно?

— У домика лесника появилась живописная группа неизвестных людей в количестве пяти человек. Ну, скажу вам, товарищ капитан, банда батьки Кныша. По-иному не скажешь. Среди них, так показалось нам со старшим сержантом Касаткиным, находится человек в советской летной форме. Кто он в действительности такой? Правда, на правом плече у него суковатая с набалдашником палица. Ну, прямо Василий Буслай. Раньше, в средневековье, этакую палицу называли гасилом. Гасили жизнь раненых на поле боя. Старший между ними мужик длинноногий — «дядя, подай горобчика», настоящий питекантроп…

— Откуда тебе известно такое занятное, мудреное слово — питекантроп? — поинтересовался Черемушкин. — Ты, как я знаю, из племени колхозников? Только не сочти за обиду…

— Да, так. Просматривал когда-то энциклопедию. Была такая у старшего брата, доцента агрономии.

Время клонилось к той поре, когда солнце, зайдя за черту горизонта, оставляет за собой серовато-сиреневый свет, постепенно переходящий в густые сумерки. Черемушкин с Сабуровым достигли места сплошного бурелома. Поваленные деревья создали что-то вроде блиндажа в несколько накатов. Впереди на обширной, в форме квадрата поляне отчетливо, как на ладони, виднелся домик лесника.

— Туда зашли пятеро мужчин, — информировал командира Касаткин. — Перед вашим приходом все они были во дворе и о чем-то оживленно говорили, жестикулируя. Затем один из них дал корм лошадям и пошел за остальными в дом. Летчик был в синем летном комбинезоне, с офицерским планшетом на левом боку и шлемом, засунутым впереди за пояс. Мне показалось, что его опекал какой-то дерганый, небольшого роста мужичонка с немецким автоматом «шмайссер». Вот, видите, — парная телега и две сытые гнедые лошади.

— Думаю, что в драчку ввязываться пока не стоит. Итак густо наследили. Понаблюдаем…

— А если, действительно, наш человек? Вы же как-то рассказывали, как сбили ЛИ-2, на котором вашу группу забрасывали в глубокий немецкий тыл.

— Тут такое дело… — начал было Черемушкин и осекся.

В домике лесника, едва слышимые, раздались четыре пистолетных выстрела. Затем, спустя доли минуты, — еще один. И вслед за ним — шестой. Наступила напряженная тишина. Казалось, вот-вот — и она разорвется дробью автоматных очередей. Все трое, несмотря на значительное расстояние от пункта наблюдения, бросились к открытой настежь двери домика лесника.

«КОМАНДУЮЩЕМУ АРМЕЙСКОЙ ГРУППОЙ ВОЙСК ПОД КОДОВЫМ НАЗВАНИЕМ „ФЕНИКС“ ГРУППЕНФЮРЕРУ СС ВЕЛЛЕРУ. СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. СТАВЛЮ ВАС В ИЗВЕСТНОСТЬ О ТОМ ЧТО ТЩАТЕЛЬНОЙ ПРОВЕРКОЙ ФАКТЫ ПРОТИВОСТОЯНИЯ И САБОТАЖА СО СТОРОНЫ ШТАБА И ЛИЧНОГО СОСТАВА ПЕХОТНОЙ БРИГАДЫ РОА ПОЛКОВНИКА ЛУКИНА НЕ ПОДТВЕРДИЛИСЬ. НЕДОВОЛЬСТВО, ИМЕВШЕЕ МЕСТО, ВОЗНИКЛО В РЕЗУЛЬТАТЕ НЕПРАВИЛЬНОЙ ОЦЕНКИ ЗНАЧЕНИЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ГЕНЕРАЛА ВЛАСОВА

СО СТОРОНЫ НЕКОТОРЫХ ИЗВЕСТНЫХ ВАМ ЛИЦ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ГЕРМАНСКИХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ. ВОПРОС АССОЦИИРУЕТСЯ В АСПЕКТЕ МАТЕРИАЛЬНОГО И БОЕВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ С ПОЛЕВЫМИ АРМИЯМИ РЕЙХА. ВЧЕРА В ДВАДЦАТЬ ОДИН ЧАС, ПО НЕИЗВЕСТНЫМ ПРИЧИНАМ КОМАНДИР ПЕХОТНОЙ БРИГАДЫ ГАРНИЗОНА „ФЕНИКС“ ПОЛКОВНИК ЛУКИН ПОКОНЧИЛ ЖИЗНЬ САМОУБИЙСТВОМ. ПО ПРИЧИНАМ ЭТОГО ПРИСКОРБНОГО СЛУЧАЯ ВЕДЕТСЯ СЛЕДСТВИЕ ОРГАНАМИ ГЕСТАПО. КОМАНДОВАНИЕ БРИГАДОЙ ПРИНЯЛ ПОЛКОВНИК СИНЕГУБ. ПРИКАЗ О ЕГО НАЗНАЧЕНИИ ПОДПИСАН КОМАНДУЮЩИМ РОА ГЕНЕРАЛОМ ВЛАСОВЫМ. СЕГОДНЯ ПОЛУЧЕНА ДИРЕКТИВА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА РЕЙХА, ПОДПИСАННАЯ ГИТЛЕРОМ, ОБ УРАВНИВАНИИ ЛИЧНОГО СОСТАВА РОА СО СТАТУСОМ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ГЕРМАНСКОЙ АРМИИ. В ДОКУМЕНТЕ КАНЦЕЛЯРИИ РЕЙХСФЮРЕРА СС ГЕНРИХА ГИММЛЕРА ДАНЫ РАЗЪЯСНЕНИЯ ПО ПОВОДУ УСЛОВИЙ СОДЕРЖАНИЯ РУССКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ, О РЕЗКОМ СОКРАЩЕНИИ ПРОТИВ НИХ РАЗНОГО РОДА РЕПРЕССИЙ.

…В начале текущей недели оберштурмбанфюрер СС Крюгер в сопровождении небольшой свиты своих сотрудников посетил один из полков бригады полковника Лукина. Начальнику гестапо хотелось уличить штаб бригады в преднамеренном злостном саботаже, ошельмовать ее командира и этим, не совсем чистоплотным усердием, поднять свой авторитет. Но при осмотре боевой техники он, в прошлом командир танкового батальона дивизии СС «Мертвая голова», не без досады констатировал, что теневые тенденции возникли не беспочвенно. Арсенал полков бригады представлял пеструю смесь боевого и материального обеспечения: устаревшие танки Т-2, а Т-3 — всего шесть машин на бригаду. Артиллерийский парк почти полностью состоял из смешанных систем. Здесь имелись восьмидесятипятимиллиметровые пушки немецкого образца, русские полковые стодвадцатимиллиметровые орудия, румынские стволы… «Каждой твари по паре», — как высказался по этому поводу позже сам командир бригады полковник Лукин. Особенно, Крюгера удивил факт почти полного отсутствия зенитной и противотанковой артиллерии. Он также вынужден был отметить, что личный состав по качеству оставлял желать лучшего: пятьдесят — шестьдесят процентов — солдаты старшего и среднего возрастов, хотя и выглядели они молодо. Крюгер подавил в себе последний остаток предвзятости, когда ему подали сводку потерь личного состава за две недели боев до отвода бригады на переформировку: по вышеуказанным причинам они составляли солидную цифру — пятьдесят семь процентов. Крюгер в философском раздумье покачал головой и решил доложить начальству о существе положения в пехотной бригаде, воспылав благородными устремлениями.