Петр Лебеденко - Навстречу ветрам

Андрей сидел в задней кабине и проверял ножное управление, когда к самолету подошел Никита. Взобравшись на крыло, он наклонился к приятелю и сказал:

Слушай, Андрей, мы решили, что завтра тебе надо вылетать самостоятельно. Сколько можно тянуть резину, трын-трава?! Ждать, когда отчислят из училища?

Вы решили? — Андрей невесело ухмыльнулся. — Кто ж это — вы? Ты и Вася? Пожалуй, надо будет вылетать, коль вы решили. Забавно, черт возьми!

А ты не смейся, миллион чертей! — На другом крыле уже стоял Вася Нечмирев и гремел над головой Андрея — Никита сказал точно: завтра тебе надо вылетать, и ты полетишь. Точка.

Вы, случаем, бензину не наглотались? — спросил Андрей.

Вылезай-ка из кабины, сейчас поговорим, — предложил Вася.

Андрей послушно вылез, и они пошли втроем в угол ангара. Усевшись на старый баллон самолета, Никита сказал:

— Слушай, Андрей, может быть, это и нечестно с нашей стороны, но мы случайно подслушали разговор командира звена с командиром отряда. Я драил ленты, а Вася закрыл фюзеляж. Подурачиться. Я хотел было уже поднять крик, вдруг слышу голос командира отряда: «Что же делать со Степным? Вы когда проверяли его последний раз?» — «Вчера». — «И как?» — «Посадка отличная, координация движений отличная, а с расчетом ничего не получается. Просто удивительно». — «Командир эскадрильи, — проговорил комотряда, — поставил вопрос об отчислении всех, кто еще не вылетел. Может быть, он прав: в первой эскадрилье не осталось ни одного не вылетевшего самостоятельно. Через два дня докладывать начальнику училища, а что докладывать? Сроки все прошли. Наша эскадрилья плетется в хвосте. Командир отряда ушел, но в это время подошел Чики-Туко. «Степного вашего хотят отчислить», — сказал ему комзвена. «Что?» Мне казалось, что Человек-Непоседа, даже подпрыгнул. «Это же чье такое заключение?» — «Комэска.» — «Ни за что не соглашусь. Человек хочет летать, любит летать… Вы понимаете, любит летать! Я сам пойду к начальнику училища!» — «Слушай, Непоседа, — говорит комзвена. — Чего ты горячку порешь? Сам же знаешь, что сроки прошли. Не будешь же ты возить его до Ноева потопа?..» Потом они ушли. Наш Чики-Туко, конечно, будет драться, но что он может сделать, Андрей? Прикажет комэска, и все. Завтра с тобой полетит командир отряда. А может быть, после него и комэска.

Никита посмотрел на Андрея и спросил:

Ты все понял?

Ничего не понял, — признался Андрей. — Понял только одно: завтра со мной будут летать командир отряда и комэска, после чего решат, что делать. А вот как я могу вылететь самостоятельно?.. — Он развел руками и взглянул поочередно на Васю и Никиту. — Хоть убейте, не дошло.

Проще пареной репы! — воскликнул Вася. — Способ, которым пользовались еще наши предки. Я говорю о предках-летчиках. Слушай внимательно. Как обычно, первым полетит кто-нибудь из нас. Ты садишься в кабину за пассажира. Делаем три «коробочки». И каждый круг ты — сплошное внимание. Самое главное: точно запомнить место третьего разворота. Запомнишь по земле. Дошло? За полчаса в воздухе ничего не изменится, и ты покажешь Курепину класс расчета. И он тебя выпустит. Точка.

Андрей все понял. Он долго думал, прежде чем ответить.

Значит, летать по шпаргалке? Пустить пыль в глаза командиру и инструктору? Так? — Он почти кричал от возмущения. — Кому вы это предлагаете?

Андрей встал с баллона и направился к самолету, но Вася резко остановил его за плечи.

Ты видел такого психа, Никита? — зло проговорил он. — Садись, Андрюшка, пока не получил в морду, и слушай до конца. Ты знаешь инструктора Федина из первой эскадрильи? Знаешь? Что про него говорят? Что он мастер высшего пилотажа. Что он настоящий ас! А Федин рассказывал, что его чуть не выгнали из училища из-за неумения делать расчет на посадку. И он вылетел самостоятельно вот таким способом. Понял? А сейчас он рассчитывает с закрытыми глазами и говорит: «Я чувствую землю».

Андрей, через месяц ты будешь сам смеяться над собой, — добавил Никита. — Я в этом уверен. Главное — вылететь самостоятельно.

Андрей задумался. Во втором отряде третьей эскадрильи осталось всего три курсанта, которых еще не выпустили в самостоятельный полет. Ясно, что бесконечно с ними возиться не будут. Не завтра, так послезавтра им предложат выбор: или уезжать, или переходить на техническое отделение. Что же делать? Согласиться с планом Никиты и Нечмирева? А потом? Вдруг на другой день инструктор пошлет его в полет первым? И он плюхнется где-нибудь за сто метров от «Т» или, подтягивая мотором, пролетит дальше взлетной полосы? Что скажут Быстров, Курепин? Но если сейчас не пойти на эхо, то они ничего не скажут…

Чего молчишь? — спросил Вася. — Я думал, что пороху в твоей пороховнице больше. Великий иллюзиони-и-ист… Лапоть ты, а не иллюзионист, понял?

Не шуми, Вася, — толкнул Нечмирева Никита.

Ладно, я согласен, — решился Андрей.

Утром, когда Вася Нечмирев готовился к самостоятельному вылету, Андрей сел в переднюю кабину. Взлетели. На душе у Андрея было тревожно, неспокойно. Но он заставил себя ни о чем не думать, а только наблюдать. Подлетая к третьему развороту, Вася обернулся и кивнул головой на землю. Внизу на желто-зеленом ковре темнела дорога, от которой вправо и влево уходили тропинки. Вася начал разворот, и Андрей подумал: «Отличный ориентир». Теперь надо было запомнить место, где Нечмирев уберет газ. Андрей внимательно следил за землей. Вот два деревца, вот куча земли, чуть впереди — три небольших стожка сена. Вася резко убрал газ.

Заметил? — крикнул он.

Да, — ответил Андрей.

Самолет планировал. Выйдя из четвертого разворота, Вася повернул голову и сказал: «Расчет точный». Андрей кивнул головой.

Курсанта Степного вызывает командир отряда на КП! — крикнул дежурный по старту.

Ни пуха ни пера! — шепнул Никита вслед Андрею. Андрей подошел к Курепину. Хотел доложить, но командир просто сказал:

Садитесь, Степной. Андрей сел рядом на скамью.

Мы с вами сейчас слетаем несколько раз, — проговорил Курепин. — Думаю, что пора бы вам уже летать самостоятельно.

Это не от меня зависит, товарищ командир, — тихо ответил Степной. — Сам не знаю почему, не могу до сих пор освоить расчет.

Хороший расчет — дело практики, — подбодрил Курепин. — Есть и среди старых летчиков такие, которые без подтягивания или скольжения не могут сесть точно у «Т». Но все же… Пойдемте, Степной.

…Андрей строил «коробочку» точно по Васиному маршруту. Увидев под собой дорогу с уходящими от нее тропками, он сделал третий разворот. И услышал в шлемофоне голос командира отряда:

Хорошо, Степной.

Но от этой похвалы на душе Андрея не стало легче. Сознание, что он обманывает своего командира, угнетало его. Ему было стыдно самого себя. О полете он сейчас почти не думал. Да и о чем было думать, когда другие заранее нарисовали картину этого полета?! Ему оставалось только выполнить то, что перед ним делали другие. Взглянул на землю, как на шпаргалку, сделал разворот. Взглянул еще раз, убрал газ… «Летчик-копировщик!» — невесело подумал про себя Андрей.