Владимир Шатов - Сталинград

- Господи спаси! – молилась испуганная женщина.

Внезапно створки наклонных ворот для приёма товара распахнулись, и в подвал упал немецкий солдат. Его форма была порвана, в пятнах мокрой грязи. На сапогах блестела чужая кровь.

- Мы мирные люди! – закричала хозяйка, выставив перед собой на вытянутых руках плачущего ребёнка.

- Gut! - Солдат быстро осмотрел помещение и успокоился.

Он присел к столу, положил на него потёртый автомат и начал что-то рассказывать по-немецки. Дарья ничего не понимала, но на всякий случай кивала головой.

- Что ему надо? – судорожно соображала она.

Бой наверху затих, Коленька успокоился и заснул. Солдат умылся из фляги, которую он снял с поясного ремня и оказался молодым красивым парнем. Он налил из другой фляги жидкости в стакан и залпом выпил. Налил ещё и протянул женщине. Та нерешительно выпила.

- Водка! – выдохнула женщина и сплюнула.

Молодой мужчина засмеялся, и вдруг притянув Дарью к себе, стал жадно шарить по её объёмной груди, приговаривая:

- Meine Frau!

- Что ж он делает ирод? – возмутилась она.

По мере того как руки солдата опускались ниже - женщина слабела. Она никогда не пользовалась успехом у мужчин, и неожиданная радость кружила её голову.

- Пойдём на кровать, - томно сказала она, и немец её понял без перевода.

Следующая ночь оказалась самой счастливой в жизни тридцатилетней Ушаковой. Солдат любил её словно в последний раз в жизни, а она впервые почувствовала себя счастливой женщиной.

- Ещё, ещё! – шептала она и мужчина не останавливался.

Утром он ушёл, оставив на столе продукты питания, которые вытащил из жестяного тубуса для хранения сухпойка.

До 23 августа 1942 года Сталинград был очень красивым городом, с парками, ресторанами, кинотеатрами, школами и монументальным вокзалом. Но всё изменилось в одну минуту и люди изменились в первую очередь.

- Плохо, что мы теперь не знаем кто враг, а кто друг в данную минуту. – Сказал дед Серов.

- Точно! – согласилась Дарья Ушакова.

- Хорошо быть смелым, - пошутил мудрый жестянщик, - но страшно...

- Особенно женщине! – вставила она, не отрываясь от кормления мальчика.

После нескольких месяцев беспрерывных боёв город и люди почти вернулись в каменный век. Воду приходилось собирать дождевую, в большую бочку, стоящую во дворе, а потом кипятить. Река текла рядом, но вода в ней очень быстро стала чрезвычайно грязной.

- Добраться до Волги нелегко, – вздохнул осторожный дедушка. - Пока донесёшь ведро воды, почти всё выплескаешь или погибнешь.

- К тому же для питания она не годится...

Мылись дождевой водой, или в реке, но чаще всего последнее было слишком опасно.

- Бойцы Красной Армии тоже стреляют в нас, - согласилась Дарья и предположила: - может быть, они думают, что мы набираем воду для немцев.

- Для меня они нынче все враги! – признался жестянщик.

Для отправления естественных надобностей использовали лопату и любой клочок земли или развалин недалеко от дома...

- Загадили всё вокруг, кучек больше чем мин! – возмутился чистоплотный старик.

- Нашли о чём поговорить… - смутилась Дарья.

Очень скоро невольные соседи узнали, что к Ушаковой ходят немецкие солдаты. Самое удивительное, что никто её не осуждал. Большая часть женщин, торговавших собой - были отчаявшиеся матери.

- А как же иначе прокормить детей? – говорили понимающие соседи.

- Ежели дитё плачем, - подвёл итого дискуссии Серов, - не то, что тело – душу продашь…

После того как линия фронта в очередной раз изменилась, руины магазина, где пряталась Дарья оказались на нейтральной полосе. Однажды к ней подвал заглянули советские солдаты и также стали часто наведываться к доброй женщине.

- Не приведи Господи, чтобы они встретились внутри! - молилась вечерами она.

Ушакова больше всего боялась, что желающие женской ласки схлестнутся при маленьком воспитаннике. За месяцы совместного существования она искренне полюбила сироту и жаловалась чуткому старику:

- Ещё зацепят мальца…

- Не звери же они?!

- После таких боёв, - сомневалась Дарья, - кто хочешь озвереет.

Город был разделён на сообщества по районам. На улице где жила Ушакова организовали патрулирование и дозоры, чтобы следить за перемещением солдат.

- Постоянно кто-то должен следил за улицей... – определили жители на сходке.

- Если кто будет двигаться в нашу сторону нужно подать сигнал тревоги.

- Точно!

Подходы к кварталу блокировали обломки зданий, остовы сгоревших танков, брошенные машины и трупы. Если нужно было куда-то идти, ходили только ночью.

- Никогда не ходи одна, - учил её старик Серов, - но и не передвигайся слишком большой группой.

- Почему?

- По группе сразу откроют огонь...

Все жители подвалов и землянок перемещались очень быстро, скрываясь в тени, пересекая открытое пространство по руинам домов, никогда вдоль по улице. Попадались банды мародёров по 10-15 человек. Но много было и нормальных людей, которые убивали и грабили ради прокорма своих семей.

- Нет больше разделения на «хороших" и "плохих". – Постепенно поняла Дарья. - Основная часть существуют где-то посередине, готовые к самому худшему.

Однажды немецкий солдат в обмен за любовные услуги притащил ей канистру с авиационным керосином. Для отопления она его не использовала.

- Слишком дорогое удовольствие! – посоветовал Серов и научил, как разумнее использовать топливо.

Он приспособил к шлангу самодельный наконечник для заправки зажигалок. Зажигалки - очень ценились. Кто-нибудь приносил Дарье пустую зажигалку, она её заряжала и получала за эту операцию банку консервов или свечу.

- Нужно быть умелым, - поучал соседку жестянщик, - в таких условиях умение чинить вещи - стоит дороже золота.

- Ну не дороже…

- Вещи и запасы кончатся, это неизбежно, знания и умения – всегда возможность заработать пропитание.

- А если я ничего не умею?

- Я хочу сказать: учись чинить вещи, обувь или людей.

Дарья слушала пожилого человека и училась. Он показал ей, как заправлять зажигалки и заправлять самодельные лампы. Как-то она поблагодарила старика:

- Благодаря Вам у меня появилось хорошее чутьё.

- Какое?

- Я научилась выживать и чувствовать опасность…

- Знаешь, когда все вокруг говорят, что всё будет хорошо, я точно знаю, что всё рухнет.

- Точно!

- Будь готова к самому худшему и не слушай, что говорят люди…

- Я и не слушаю!

- Ты должна делать всё, чтобы защитить семью и не обращай внимания на мораль.

- Это правильно?

- Когда всё рушится - нужно быть готовым совершать "плохие" поступки, чтобы спасти своих детей.

- Если бы не Коля я бы не знала, зачем бороться!

- Выжить одному - почти нет шансов, даже если ты вооружён и готов физически, если ты один - ты умрёшь… Я видел такое, много раз. Группы и семьи, хорошо приготовившиеся, со знаниями и умениями в разных областях - гораздо лучше.