Михаил Савельев - Парни из легенды

— Английские? — и жест в сторону могучих орудий.

— Свои, уральские, — отвечали артиллеристы.

— Америка? — и жест в сторону танков.

— Урал! — с гордостью отвечали танкисты.

Немцы задирали головы и, глядя на самолеты, задавали все тот же вопрос:

— Из Америки?

— И это свои, отечественные, — отвечали наши солдаты.

О «катюшах» немцы были наслышаны и не спрашивали, чьи они. Робко ходили вокруг остановившихся машин и шепотом передавали друг другу казавшееся им страшным слово: «катуша», «катуша».

Индустриальный Урал демонстрировал свою боевую технику на улицах поверженного Берлина.

Мощный трактор «Сталинец», подцепив на крюк подбитого «тигра», оттягивает его с проезжей части улицы, расчищает путь для прохода трофейной техники (сдавшиеся в плен фашисты стягивали ее на приемные пункты). Отвоевавшиеся гитлеровцы бросают в кучи винтовки, автоматы и пулеметы, минометчики сдают тягачи вместе со своими «самоварными трубами». Подсчитывая трофеи, наши солдаты порой останавливают незадачливых вояк:

— А ну, погоди. Ты что сдавать принес — оружие или металлолом? Сейчас же вычисти…

Виноватые без переводчика понимали, что от них требуется; и выполняли эти требования беспрекословно.

На пункт приема артиллерийского вооружения фашисты притащили гаубицу, на щите которой была изображена географическая карта. По карте протянулись пунктирные линия от Берлина к Парижу, от Парижа к Афинам, оттуда к Москве, затем к Ростову–на–Дону и к Орджоникидзе. Здесь пунктир обрывался. Под каждым из названий упомянутых городов стояла дата.

Наш лейтенант спросил у пленного обер–лейтенанта, привезшего гаубицу:

— Что это означает?

— Боевой путь нашего полка. Из этой гаубицы мы вели огонь по обозначенным городам.

— А в Берлине вы вели из нее огонь?

— Да…

— Сейчас вам дадут краску и кисточку, вы отметите ваш путь от Кавказа к Берлину и обозначите дату: «2 мая 1945 года». Ферштейн зи?

Фашист понял. А лейтенант пояснил:

— На выставку трофейного оружия отправим ее. Интересный экспонат.

Еще вечером 30 апреля над куполом рейхстага было водружено Знамя Победы. Этот исторический акт совершили сержант Кантария и младший сержант Егоров. Но всю ночь и весь день 1 мая внутри здания продолжался бой. Вечером около полутора тысяч гитлеровцев — основная масса гарнизона, оборонявшего Рейхстаг, — сложили оружие.

Фашистские войска сдавались повсеместно. Складывали оружие и шли к местам сбора военнопленных. Шли большими колоннами во главе с генералами, старшими офицерами. Шли по центральным улицам поверженного Берлина: от Бранденбургских ворот, по Унтер–ден–Линден, по Фридрихштрассе, по улице Вильгельма, по улице Геринга.

Но далеко не все гитлеровцы сдавались в плен советским воинам. Многие из них предпочитали попасть к американцам. А некоторые рассчитывали избежать плена — бежать в Южную Америку. В одном из переулков пытался скрыться в подвале припадающий на ногу обер–лейтенант. Выяснилось, что у Германа Мозеля были веские основания скрываться от возмездия. В кармане этого летчика–аса оказалась грамота, удостоверяющая, что, сражаясь на Западном фронте, он сбил 67 английских и американских самолетов. В честь него берлинцы устраивали банкеты, он привык к помпезности и славе, и ему никак не улыбалось оказаться в числе пленных.

Но как же он, летчик–ас, оказался в узком переулке, отдаленном от аэродрома, от центральной части Берлина? В конце апреля гитлеровский пилот был сбит над Берлином советским истребителем, и ему приказали защищать столицу в пешем строю.

Во дворе разрушенного дома наши автоматчики захватили гитлеровского генерала, который с помощью ординарца торопливо снимал генеральскую форму. Выяснилось, что генерал–лейтенант Бауэр был шеф–пилотом Гитлера и командиром правительственного авиаотряда. На его самолете летали не только Гитлер и его ближайшие соратники, летали и Муссолини, и Антонеску. Генерал Бауэр пытался пробраться в Тиргартен, где его ждал самолет, и перелететь к англичанам. Советские солдаты «отменили» этот полет.

У станции метрополитена задержали подозрительного гражданина с небольшим чемоданчиком в руке. Наш капитан потребовал у него документы. Человек ответил, что он парикмахер и документов при себе не имеет. Но проходившая мимо женщина сказала, что это вовсе не парикмахер, а заместитель Геббельса доктор Фриче, выступление которого она только вчера слушала по радио…

Второго мая гарнизон Берлина капитулировал.

На стенах рейхстага множество надписей: «Дошел от Москвы до Берлина. Старший сержант Н. Петров», «Не Фриц вошел в Москву, а русский Иван взял Берлин», «Мы пришли сюда, чтобы Германия никогда больше не воевала».

Оставив на серых стенах свои автографы, мы вернулись к себе в штаб.

Получили приказ: вывести подразделения в район озера Тейфельзее. А ночью пришло распоряжение приготовиться к маршу. Куда — пока не известно. Но в штаб поступили топографические карты, и они подсказали, что нам предстоит марш на Прагу.

Нелегким он был, этот марш. Идя на помощь восставшей Праге, мы одновременно выполняли еще одну задачу — отрезали пути отхода на запад миллионной армии генерал–фельдмаршала Шернера, отказавшейся выполнить приказ о капитуляции…

Ранним утром 9 мая наши части вступили в столицу Чехословакии. С гитлеровцами расправились быстро, но сразу же оказались… в плену у пражан, заполнивших все улицы и площади в центре города.

Кое–где над толпой уже вспыхнули красные транспаранты с надписями на русском языке: «Слава Красной Армии», «Да здравствует дружба советского и чехословацкого народов!», но еще больше было восторженных возгласов в честь советских воинов, освободивших столицу' Чехословакии: «Слава!», «Наздар!», «Ура!».

Наших солдат обнимали и целовали, их поднимали на руках и подбрасывали вверх. К раненому сержанту сразу подбежало несколько человек с приглашениями:

— Пойдемте к нам, мы окажем вам помощь, будем ухаживать лучше, чем в госпитале.

— Я врач, я сумею быстро, залечить ваши раны…

Старая женщина, вытирая слезы, без конца повторяла по–русски одну фразу:

— Спасибо, наши родные, вы спасли моих детей…

Здесь, на улицах Праги, мы приняли радиосообщение из Москвы о том, что Германия безоговорочно капитулировала. В. истории Великой Отечественной войны поставлена последняя точка.

Накануне Дня Советской Армии в клубе собралось необычно много народу: в совхоз приехали гости из города, перед собравшимися должен был выступить боевой генерал. Говорили, что он защищал Москву, освобождал Киев и штурмовал Берлин.