Игорь Афонский - Грозовой перевал – 2

Пение во время молитвы, это только часть шоу, которое они услышат , — решила она. — На самом деле всем им будет намного хуже! — Она сделает все, что от нее зависит. — Я сломаю каждому его хребет, если это только у меня получится!

Конечно, такие слова и мысли ей приходилось всё время маскировать более простыми и доходчивыми для сослуживцев словами. Её всегда уважали. Быть «самой крутой сукой» в своем секторе — это нужно заслужить.

В ее отделении не было слабаков, не каждый военнослужащий мог выжить в такой дыре, как это подразделение.

— Мы не собираемся их воспитывать, мы их просто уничтожим! Но сначала пусть они поймут, что были не правы, что им никто теперь не поможет! — повторяла она, когда устраивала очередные процедуры экзекуции. Новичкам просто не везло. Обливание грязной водой. Снятие стресса, путем подсоединения к голому телу клейм аккумуляторных батареей. Все это предложила, к сожалению не она, но она поддержала. Увидев в этом некий потенциал.

Потом ее будут допрашивать, но это случится не сразу.

Какой смысл беречь военных преступников? Тратить на них деньги наших налогоплательщиков? Значить, следует сделать их жизнь невыносимой!

Как сделать взрослому мужчине больно, этому ее учить совсем не нужно. Она могла избить человека тяжелыми ботинками так, что он очень быстро истечёт кровью. Потом в акте напишут о попытке самоубийства.

Суицидные настроения — это не наша проблема. Нам следует беречь демократию на своих рубежах!

Так получалось, что ее идеи не находили положительного отклика в офицерском составе, особенно в кругу военного прокурора. Так получалось, что господин полковник выражал недовольство состоянием дел в тюрьме.

Очевидно, что он имел своих людей, которые доносили об этом.

Ирэн ненавидела стукачей, она знала, что этим промышляют даже её подчинённые, но за её спиной. Она сама порой мутила воду в чужих прудах, когда следовало навести удар по противнику, бывшему союзнику, или неугодному сотруднику.

Власть прокурора пока была безграничной, но существовали различные ведомственные комиссии, которые тоже интересуются положением дел на базе. Вот туда лейтенант Гард и запускала свои щупальца, и её действия имели успех. Достаточно было очернить помощника господина прокурора, обвинив его в превышении своих полномочий, как этот человек был вынужден покинуть территорию базы.

Каково было удивление Ирэн Гард, когда вдруг тот же, а не новый помощник появился на территории закрытого сектора. Да, он обладал каким-то туда пропуском, но по сути дела и ему должны были запретить вести все служебные расследования. И самое главное, этого капитана должны были отправить в другую воинскую часть.

Что он тогда сказал? Что-то о служебной надобности. Вот козел! Появиться, чтобы ему дали пинка под зад!

Заметить, что это совершенно другой человек, Ирэн не смогла потому что некоторое время страдала от ухудшения зрения. Она панически боялась следующей медицинской комиссии, но знала, что ещё сможет выкрутиться. Зрение — это ещё не всё. Небольшая компьютерная коррекция, и все исправится.

Странно, но тот помощник больше не появился. Так внезапно вынырнул на базе, а потом исчез. Она пыталась его найти, но это оказалось невозможно. Знакомые офицеры из прокурорского круга уверяли ее, что тот парень очевидно «сгорел», и больше не вернётся.

Странное чувство дискомфорта возникло в момент, когда она увидела на общем построении смутно знакомую ей фигуру, напоминающую того самого человека. Не веря своим глазам, она еще поинтересовалась этим солдатом. Он оказался из новичков, которые недавно прибыли в часть. Некоторые черты лица очень напоминали её противника. Но это был простой рядовой солдат, даже не офицер.

И что такого делать солдату в закрытой для него зоне? Очевидно, что я ошиблась, и это был совсем не он.

Так и есть, между ними существовали некоторые различия: и глаза другие, и фигура стройней, и форму тот носил совершенно другую.

Потом она точно узнала его имя и фамилию.

Рядовой Норви, так его зовут. Кажется, ничего особенного, но слишком он стар для новобранца!

Для себя она отметила, что ошиблась, а больше причин для тревоги у неё не было.

Как только появилась возможность выбраться за территорию базы, Алекс взял у знакомых своего приятеля Джорджа гражданскую машину. Она стояла на небольшой стоянке, напротив выхода одного из КПП базы. За пятичасовую аренду он заплатил всего полсотни долларов, и не считал, что это было дорого. Как говорится, тариф был умеренный.

Ключи ему дали сразу, с этого момента он точно знал, где их можно будет взять, чтобы потом там же оставить. Гражданскую одежду он вынес через проходную в темном пакете. Парни на воротах никогда не смотрели, что именно военнослужащие выносят из части, если это не огромная сумка или большая кладь. Увольнительную он получил уже не в первый раз, тут никаких неприятностей быть не должно. Поехал один, чтобы разведать дорогу своего запасного отхода.

Небольшая прогулка по территории стоянки. Алекс пока не понял, какая именно машина ему дана на прокат. Парни между собой говорили на таком чудовищном сленге, что переспрашивать было крайне неудобно. Он знал цвет машины, поэтому сразу подошел к небольшому серому «Ситроену», так оно и оказалось, ключ благополучно подошел. Алекс открыл и осмотрел багажник, потом проверил уровень масла в двигателе, все это он делал не спеша, чтобы внимательно рассмотреть само данное место. Оно могло пригодиться в недалеком будущем. Номера у этой машины были местные.

Потом он сел за руль, салон был старый, с признаками пыли и затхлого запаха. Следовало проветрить машину. Он открыл окно и мягко провернул ключ зажигания, стартер заурчал, двигатель благополучно заработал. Все, кажется было в порядке. Теперь следовало заправить машину, для этой цели у него были местные деньги. Он еще раз заглянул в автомобильную карту, и тронулся с места.

Всё оказалось очень просто, через некоторое время он миновал пост местной, кубинской гвардии. Те только помахали ему рукой, тут никто ничего не проверял, не записывал. Не осматривал. Очевидно, что они знали эту машину. Не халатность, просто, как говорили приятели, им все «до башни».

Американцев не проверяют. Ему пришлось проехать целый кубинский поселок насквозь. Там были прямые широкие улицы с плохим асфальтом. Вдоль улицы выстроились многочисленные столбы электропередач. Кажется, что он попал в далекие семидесятые годы, когда многое из окружающего сейчас было популярным. Может быть, время остановилось? Тут даже машины такие, каких давно нет в штатах.