Даниил Хармс - Неизданный Хармс

<���Вторая половина 1930-х>

Публикуется впервые. Автограф – ИРЛИ.

Сценарий немого кинофильма (возможно, инсценировка чьего-то прозаического произведения). Имеются также несколько вариантов планов этого сценария и план аналогичного звукового фильма.

Калиндов стоял на ципочках и заглядывал мне в лицо. Мне это было неприятно. Я отворачивался в сторону, но Калиндов обегал меня кругом и опять заглядывал мне в лицо. Я попробывал заслониться от Калиндова газетой. Но Калиндов перехитрил меня: он поджёг мою газету, и когда она вспыхнула, я уронил её на пол, а Калиндов начал опять заглядывать мне в лицо. Я, медленно отступая, ушёл за шкап, и тут несколько мгновений, я отдыхал от назойливых взглядов Калиндова. Но отдых мой был не длителен: Калиндов на четверинках подполз к шкапу и заглянул на меня снизу. Терпение моё кончилось: я зажмурился, сапогом ударил Калиндова в лицо.

Когда я открыл глаза, Калиндов стоял передо мной со своей окровавленной рожей и рассеченным ртом и по прежднему заглядывал мне в лицо.

<1940>

Впервые – Континент. 1980. № 24. Автограф – ИРЛИ.

Похожая фамилия – Кулундов – есть у персонажа другого текста Хармса (см. наст. изд. Т. 1. № 107)

Павел Супов разделся, подошел к зеркалу и начал себя разглядывать.

– Я хорошо сложон, – сказал Павел Супов, – но почему-то успеха у дам не имею. Дамы, почему-то, просто не хотят смотреть на меня. Должно быть у меня хромает разговор, должно быть я не умею сказать во время кое что.

Павел Супов оделся и пошёл в Летний Сад. В саду на скамейке сидела хорошенькая дама и рассматривала какие-то чулки, которые она вынула из сумочки и держала в руках.

<1940>

Публикуется впервые. Автограф – ИРЛИ. Над этим текстом записан другой фрагмент с тем же персонажем:

Павел Супов, глядя пристально на Карусельева, съел четыре килограмма сахара.

Карусельев поморщился, но смолчал.

Тогда Павел Супов вынул что-то у себя из носа и спрятал в карман.

– Что это вы сейчас сделали? – спросил Карусельев

Летний Сад – см. примеч. 32.

Ямочки на щеке. Это ценится. Но у тебя их что-то уж больно много.

<���Август 1940>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Однажды я вышел из дома и пошёл в Эрмитаж. Моя голова была полна мыслей об искусстве. Я шёл по улицам, стараясь не глядеть на непривлекательную действительность.

<1940>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Матвеев прижал руки к груди, поднял плечи, согнулся и побежал.

<���Октябрь 1940>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Удивительная голова у Михаила Васильевича!

<���Октябрь 1940>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Так он распустил свои канаты и так он летел не останавливаясь до полуострова.

Мы стояли с подзорными трубами и, затаив дыхание, глядели вперед.

<���Неизвестных годов>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Егоров посадил семячко и стал ждать, когда из него выростит дерево.

<���Неизвестных годов>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Князь– Вот, наконец-то, я вижу тебя, моя дорогая.

Княгиня– Князь, это вы?

Князь (удивленно) – Я. И счастлив видеть вас.

Княгиня– А я вас не вижу.

Князь– Как так?

Княгиня– Да вот не вижу вас.

<���Неизвестных годов>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ. Под этим текстом записано:

Я жажду одиночества

Здравствуйте, почтеннейшая публика! Прежде чем приступить к исполнению нашей пиесы, я хочу сказать вам несколько слов о нашем театральном коллективе и о самой пиессе, которую вы сейчас увидите.

<���Неизвестных годов>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Соловей пел в саду. И барышня Катя мечтательно смотрела в окно. Какая-то букашка заползла к барышне Кате на шею, но ей было лень пошевелиться и согнать букашку рукой.

<���Неизвестных годов>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Три или четыре мальчика стояли в канале под большим натуральным мостом в Вирджинии. Они видели сотни имён вырезанных на известняковых подпорах, и решили присоединить свои к этому числу. Это сделало, что один из них был охватан сумасшедшим стремлением вырезать своё имя выше чем самое высокое там! Его товарищи пытались отговорить его от предприятия, такого опасного подвига, но ни к чему. Он дикий, опрометчивый юнец; и боясь, чтобы не подумали, что он трус, он высекает свой путь дальше и дальше (up and up) в известняковой скале, пока он может слышать голоса, но не слова объятых ужасом его товарищей по игре.

<1933>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

Фрагмент перевода с английского языка неизвестного произведения.

Завершение работы над изданием сочинений Д. Хармса побуждает к подведению некоторых итогов.

Уже по выходе в свет в 1997 г. первых двух томов настоящего Собрания (а работа над ними велась несколько предшествовавших лет) стали очевидны его недочеты. Они связаны прежде всего и в наибольшей мере с текстологической стороной издания литературного наследия Хармса. Хотя изначально было заявлено и мотивировано намерение следовать орфографии и пунктуации хармсовских автографов, принцип этот, во-первых, был несправедливо ограничен лишь стихотворными текстами, и, во-вторых, даже для них не был проведен с необходимой для этого тщательностью. Появившееся затем исследование А. Кобринского [7]убедительно подтвердило необходимость издания сочинений Хармса с учетом во всей полноте его авангардной поэтики [8]. Более того: сейчас представляется желательным такое издание произведений Хармса, в котором была бы учтена и его своеобразная графика: переход в определенный период творчества на старую орфографию и последующее возвращение к современной, вариативное написание буквы Ф то традиционно, то как фиты Ѳ и так далее – то есть была бы воспроизведена вся палитра средств, которыми Хармс создает оригинальный «вещественный» мир своих текстов.

Помимо текстологических изъянов, в предшествовавшие тома настоящего Собрания вкрались и курьезные ошибки или недочеты. Еще 10 лет тому назад мне довелось писать о том, что публикации хармсовских текстов и работ, которые пишутся о его творчестве, с какой-то мистической неуклонностью сопровождаются анекдотическими происшествиями [9]. Так, в целиком посвященном творчеству Хармса номере журнала «Глагол» (1992. № 4) до 77 страницы на колонтитуле методично фигурирует: Даниил Хармс, но с 77 страницы выскакивает: Даниил Гранин! Систематически печатавший произведения Хармса в «Книжном обозрении» в 1987–1991 годах В. Глоцер умудрился с десяток текстов обозначить: «публикуется впервые», тогда как хорошо конечно знал о Собрании произведений Хармса, вышедшем в 4-х томах под редакцией М. Мейлаха и В. Эрля. В одном из недавних изданий Хармса под его именем напечатан рассказ под заглавием «Юрий Владимиров физкультурник» [10], тогда как это рассказ писателя Юрия Владимирова «Физкультурник»! В очень полезной рецензии А. Кобринского на однотомник Д. Хармса [11]отмечены пять текстологических неточностей в воспроизведении автографов Хармса; при нашем совместном с автором рецензии сличении подлинников и публикации, выяснилось, что ни одно замечание не действительно, а шестое касается текста, вообще отсутствующего в рецензируемой книге [12]!