Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

Во всем остальном мы будем с каждым годом склоняться все более и более к упадку, и ничто не остановит этого могучего естественного процесса, невыразимо тяжкого и убийственного для нас и нашего ближайшего потомства, но необходимого и благодетельного для дальнейших поколений. Мы будем продолжать наше падение умственное, нравственное и физическое и беспощадно всеми мерами разрушать наше государство и истреблять друг друга. Во всем этом до 1927 г. пальма первенства будет принадлежать интеллигенции и городским классам населения.

Все практикуемые в настоящее время попытки остановить или задержать усиливающейся мрак, невежество, преступность, пьянство, самоубийства, разврат, нищету и прочие естественные признаки упадка будут так же жалки и безуспешны, как попытки африканских дикарей стрельбой из ружей, битьем в заслонки и всяким шумом остановить затмение луны. В своих неудачах мы будем обвинять друг друга, избивать воображаемых противников прогресса и тем бессознательно исполнять закон природы, требующий беспощадного взаимоистребления.

Но все наши беды будут только постепенным переходом от теперешнего сравнительного благополучия к тем ужасам, которые наступят с 1927 г., когда с вырождением простонародья придет в полную негодность фундамент нашего теперешнего спокойствия, наша армия. На войне она с самым усовершенствованным оружием в руках будет позорно бежать при появлений неприятеля, а в мирное время бунтоваться, требовать себе разных льгот и грабить мирное население.

Самое тяжкое время для нашего государства будет от 1927 до 1977 г. (первая половина Медного века у простонародья). В это полустолетие надо ожидать всеобщую нищету, отделение завоеванных провинций, эпидемий, уносящих десятки и сотни тысяч жертв, уменьшение населения, революций и междоусобных войн; возможно даже раздробление государства на мелкие части. Среди этого непрерывного упадка будут две коротенькие передышки в виде слабых подъемов около 1938 г. (двадцать шестой год периода) и около 1952 г. (сороковой год периода).

После 1977 г. последует облегчение в финансовом отношении, так как наступит вторая хорошая половина Медного века у простонародья. Денег у правительства и у правящих классов будет много, и тогда-то их охватит настоящий ураган безумной роскоши и мотовства.

Между. 2000 годом и 2012 надо ожидать периода полной анархии, соответственной блаженной памяти «Смутному времени», которым и закончится текущий исторический цикл.

Так как вслед затем наступит Золотой век и его худшая половина, то настоящего подъема при нормальном течении общественной болезни не будет до 2062 г. Но если болезнь примет ненормальное течение, то подъем будет в течение около пятнадцати лет после 1977 г. Но не дай Бог такого несвоевременного подъема, потому что он предвещал бы нам почти сплошной упадок в течение всего следующего цикла, и, следовательно, России угрожала бы судьба древней Римской империи.

Участь, которая предстоит русскому народу в ближайшем будущем, конечно, печальна и при наших современных знаниях совершенно неустранима, а потому лучше бы было совершенно не знать ее. Но к счастью, вместе с законами исторических циклов для нас открылась истинная причина вырождения и безошибочное средство к его устранению. В наших руках есть верное средство, уже испытанное и указываемое нам самою природою обратить Железный век в Золотой.

Во время печатания настоящей книги при других работах по истории мне удалось подметить, что в первой половине Медного века среди упадка, господствующего в этом периоде, есть постоянно повторяющийся нормальный кратковременный подъем, продолжающийся около семи-девяти лет между тридцать четвертым и сорок первым — сорок третьим годах периода. А потому я хочу здесь указать, какие исторические события относятся к этому подъему, в трех примерах, которые приведены нами для иллюстрации нормального исторического цикла.

Во взятом нами отрывке из истории Германии тридцать четвертого — сорок первого годов первой половины Медного века приходится между 1107 и 1114 гг. В это время Генрих V в 1110 г. отправился в Италию с войсками для коронования. Между римлянами и немцами произошла стычка вследствие ареста Генрихом папы и всех кардиналов. «Немцы кинулись на римлян, множество их побросали в Тибр и остальных загнали в крепость. Часть города, в которой находилась церковь Св. Петра, осталась в руках немцев. После того они начали страшно опустошать окрестности Рима. Папа принужден был утвердить за императором право инвеституры и обязался не отлучать его от церкви за последний поступок. В 1111 г. папа торжественно венчал Генриха в церкви Св. Петра».

В истории древнего Рима между 238 и 229 г. до Р. X. римляне присоединили к себе от карфагенян Корсику и Сардинию, а от иллирийцев остров Коркиру и прибрежные города: Аполлонию и Диррахий.

В Русской истории тридцать четвертого — сорок третьего года первой половины Медного века приходятся:

В I цикле между 1046–1055 гг.

«II» _ «1446–1455»

«III» — «1846–1855»

В I цикле Ярослав в 1046 г. помог польскому королю Казимиру одолеть мятежника Маслава, разбив его многочисленное войско.

Во II цикле в 1447 г. изгнан из Москвы Дмитрий Шемяка, в 1450 г. — победа московских, войск над войсками Дмитрия Шемяки и в 1451 г. — нашествие татар на Москву. Татары ночью бежали без памяти, оставив русским весь свой тяжелый обоз. В 1454 г. присоединен к Москве Можайск.

В III цикле в 1849 г. приходится венгерский поход, который для наших войск был победоносным шествием. Ни по устройству армии, ни по уменью владеть оружием венгры не могли идти в какое-либо сравнение с русскими войсками. При первых же успехах русского оружия Кошут бежал, передав диктатуру Гергею, но тот при Вилагоссе сдался на капитуляцию со всей армией русскому генералу Ридигеру. В 1853 г. был знаменитый Синопский морской бой с турками, в котором из всего турецкого флота уцелел только один пароход.

Десять лет тому назад, собирая этнографически материал от солдат Варшавского военного округа, я между прочим наткнулся на представителей маленького, до тех пор неизвестного мне, народца, живущего в Бендерском и Измаильском уездах Бессарабской области, которые называли себя гагаузами. Народец этот особенно заинтересовал меня потому, что природный его язык тюркский, а между тем он с незапамятных времен исповедует православие в противоположность всем другим тюркам, в огромном числе магометанам. Он был мало кому из этнографов известен даже по имени; что же касается его языка, верования, обрядов, обычаев, преданий, сказок, песен и проч., то обо всем этом почти ничего не было в нашей литературе, хотя о происхождении гагаузов существовали уже две гипотезы. По одной из этих гипотез, неизвестно кому принадлежащей, гагаузы считались потурченными болгарами, а по другой, высказанной Иречеком, это был осколок когда-то большого народа половцев или куманов, кочевавших в 11—12-м веке в степях Южной России и исчезнувших почти бесследно после монгольского нашествия. Таким образом мне выпало на долю счастье исследовать гагаузов с филологической и этнографической точек зрения, познакомить с ними русскую публику. Само собою разумеется, что меня лично в вопросе этом интересовало всего больше происхождение гагаузов. Если бы, думал я, мне удалось доказать, что этот народец действительно представляет собою осколок половцев, то для нашей исторической науки открылась бы огромная и совершенно новая область сведений о таких временах нашего отечества, о которых до нас дошли только краткие летописные данные. Задача мне предстояла в высшей степени важная и интересная, а потому я долго обдумывал, как бы мне приступить к ней по возможности во всеоружии современной этнографической науки. Я решил, собравши от гагаузов возможно полный этнографический материал, сравнить его с материалом, собранным у других народов и в особенности с русским. Ясно, что в верованиях, обрядах и обычаях гагаузов должны были остаться следы близких сношений их со всеми народами, с которыми их сталкивала историческая судьба. Так я и сделал. В результате моих сравнительно-этнографических исследований действительно до некоторой степени выяснилась историческая физиология этого народца. Близость гагаузов к русскому народу и в особенности к малоруссам была вне всякого сомнения, не только обычаи и верования этого народца были тождественными с малороссийскими, но сходство доходило до того, что даже многие гагаузские песни оказались переводом малороссийских. Словом, в близости гагаузов к малороссам уже не было ни малейшего сомнения, но вместе с тем мне бросилось в глаза необыкновенное сходство гагаузкого этнографического материала с материалом других народов, европейских и азиатских. Пока дело шло о вотяках, мордве, черемисах и татарах, удивляться было нечему, так как, подвигаясь из Азии в Европу, предки гагаузов легко могли столкнуться с этими народами в среднем течении Волги или на Урале. Точно также можно было себе объяснить сходство их с кавказскими народцами, так как есть предположение, что кавказский народец кумыки — прямые потомки куман или половцев. Когда же в собранном мною этнографическом материале оказалась близость с эстами, латышами, литовцами, шведами, немцами, шотландцами, испанцами и другими народами западной Европы, то я уже окончательно стал в тупик. Однако чем дальше продолжались мои исследования, тем удивление мое возрастало все более и более. В моем гагаузском материале оказалось сходство не только с верованиями азиатских и европейских народов, но и африканских, австралийских и американских. Словом, я против своего первоначального намерения, почти против воли, был вовлечен в исследование так называемых международных верований и обычаев. Для образчика приведу здесь несколько загадочных параллелей, которые я подыскал к моему гагаузскому материалу. Вот, например, суеверие, что «свист на губах привлекает дьявола», кроме гагаузов, оказалось: у великороссов, малороссов, поляков, вотяков, грузин, греков, французов, норвежцев, алжирских мусульман, карагассов средней Азии и у австралийцев. Обычай плевать себе на грудь в случай испуга существует: в Англии, Германии, во Франции, в Богемии, в Силезии, Италии, Греции, Албании, у словенцев, у сербов, в Румынии, в Даши, Швеции, Норвегии, у русских, у поляков, у турок, в Сирии, в Триполи, в Тунисе, в Египте, у африканских негров Уаруа, Конго и Сенегамбии, у индейцев английской Гвианы и Пенсильвании.