Фёдор Достоевский - Полное собрание сочинений. Том первый. Бедные люди. Повести и рассказы (1846-1847)

Из последующих прижизненных отзывов о «Хозяйке» следует выделить отзыв П. В. Анненкова (также отрицательный): «Кому не казалось <���…> что повесть эта порождена душным затворничеством, четырьмя стенами темной комнаты, в которых заперлась от света и людей болезненная до крайности фантазия? <���…> Разумеется, что, раз отдавшись без оглядки собственной фантазии, отделенной от всякой действительности, авторы этого направления уже и не думают об оттенках характеров, о живописи, так сказать, лица, о нежной игре света и тени на картине. Требования эти замещаются туманным стремлением к величию характеров, тяжелым поиском колоссальности в образах и представлениях. И действительно, к концу рассказа главное лицо облекается в некоторый род величия, но величие это весьма близко подходит к тому, которым поражает бедняк с картонным венцом на голове и деревянным скипетром на страдальческом ложе своем» (см.: Заметки о русской литературе прошлого года. С, 1849, № 1, отд. III, стр. 1–2; ценз. разр. — 31 декабря 1848 г.).

Несколько более сочувственно, чем Белинский и Анненков, отнесся к «Хозяйке» лишь А. А. Григорьев, отметивший как положительное достоинство повести ее «тревожную лихорадочность», хотя и оценивший ее в целом, в отличие от Белинского, как продолжение отвергавшейся Григорьевым линии «сентиментального натурализма» 1840-х годов, к которому он относил всё творчество Достоевского вплоть до «Неточки Незвановой» ( РСл, 1859, № 5, отд. II, стр. 22).

Повышение интереса к «Хозяйке» началось лишь в 1880–1890-е годы, когда эта повесть начала восприниматься критикой как один из ранних подступов Достоевского к социально-психологической проблематике его позднейших повестей и романов 1860–1870-х годов (кроме вышеуказанной оценки Н. Н. Страхова, см. характерную в этом отношении статью: В. Случевский. Достоевский и внушение. «Книжки Недели», 1893, № 1, стр. 33–42).

В 1912 г. в Париже была поставлена пьеса Савуара и Нозьера «Гений подполья» («L’espritsouterrain») по повести Достоевского «Вечный муж» с включением эпизодов из «Хозяйки» и «Записок из подполья» (см.: Исторический вестник, 1912, № 7, стр. 369).

В 1922 г. инсценировка «Хозяйки» шла в Передвижном театре П. П. Гайдебурова в Петрограде (см. об этой постановке, премьера которой состоялась 21 декабря 1922 г.: Еженедельник петроградских гос. академических театров, 1922, № 14, стр. 14–15; 1923, № 1–2, стр. 28; Записки Передвижного театра, 1922, № 42, стр. 3–4; № 43, стр. 1–2; 1923, № 45, стр. 5; Жизнь искусства, 1923, № 1, стр. 12).

Стр. 266. Он глазел на всё как фланер. — Слово «фланер», которым Достоевский пользуется также в фельетоне «Петербургская летопись» от 1 июня 1847 г. (наст. изд., т. XVIII), было в то время новым в русской литературе. Оно проникло в Россию под влиянием французского физиологического очерка, повестей и романов Бальзака, где одним из характерных типов стал тип светского фланера — праздношатающегося завсегдатая парижских бульваров. Поэтому Достоевский выделяет это словечко курсивом.

Стр. 269. …немца, по прозвищу Шпис… — Фамилия этого персонажа образована, вероятно, в подражание фамилиям гоголевских немцев-ремесленников в повести «Невский проспект» (Шиллер, Гофман). X. Шпис (Ch. Н. Spiess; 1755–1799) — немецкий писатель, романы которого на рыцарские и фантастические сюжеты были популярны также и в России (см.: Н. К. Козмин. О переводной и оригинальной литературе конца XVIII века в связи с поэзией Жуковского. СПб., 1904, стр. 9–10). Кроме того, Шпис — начало немецкого слова «Spiessbürger» — обыватель.

Стр. 279. …целые кладбища высылали ему своих мертвецов… — Это место в описании грез Ордынова, возможно, навеяно сходными словами из монолога Барона в трагедии Пушкина «Скупой рыцарь» (сцена 2):

О связи этого образа у Пушкина и Достоевского со сходными мотивами в «Макбете» Шекспира (где, так же как в описании бреда Ордынова, прорицания ведьм и человеческая жизнь уподобляются сказке — действие 3, сцена 4; действие 5, сцена 4 — и упоминаются могилы, шлющие назад мертвецов, — действие 3, сцена 4) см. статью: Ю. Д. Левин. Метафора в «Скупом рыцаре». «Русская речь», 1969, № 3, стр. 17–20. Монолог пушкинского Барона Достоевский любил и знал наизусть (см.: Бем, стр. 82–123).

Стр. 283. Я теперь уже в здешней части. — Как видно из рассказа «Господин Прохарчин», где действует тот же персонаж (см. стр. 259 наст. тома), Ярослав Ильич — полицейский чиновник.

Стр. 287. Сам Пушкин упоминает о чем-то подобном в своих сочинениях. — Возможно, что Ярослав Ильич имеет в виду не только «таинственные» мотивы в произведениях поэта (например, в «Пиковой даме»), но и такие полулегендарные факты биографии Пушкина, как посещение гадалки или ношение кольца-«талисмана».

Стр. 296. …смотрю: бурмицкие зерна… — Бурмицкое зерно — крупная, окатистая жемчужина.

Стр. 305. …серебряный поставец… — Поставец — шкафчик или поднос с графином и чарками.

Стр. 312. …то есть это malheur… — Malheur (франц.) — несчастье, беда; здесь: недуг, нервное расстройство.

Стр. 318. …сравнение самого себя с тем хвастливым учеником колдуна… — Имеется в виду баллада Гёте «Ученик чародея» (1797; русский перевод Н. Холодковского — 1879). Достоевскому мог быть известен и источник ее — диалог Лукиана «Любитель лжи, или Невер» (см.: Разговоры Лукиана Самосатянина. Пер. И. Сидоровского. Ч. 3. СПб., 1784, стр. 562–563).

Стр. 319. …он отрастил бакенбарды. — Намек на то, что Ярослав Ильич по каким-то причинам (вероятно, за взятки) должен был оставить службу (ношение бакенбард было при Николае I запрещено гражданским чиновникам особым указом — см. выше, стр. 460–461).

(Стр. 321)

Автограф неизвестен.

Впервые напечатано в изданном Н. А. Некрасовым юмористическом иллюстрированном альманахе «Первое апреля» (СПб., 1846), где рассказ сопровождается иллюстрациями А. А. Агина, П. А. Федотова и др. Дата выхода альманаха устанавливается не только по его названию, но и по объявлениям о его выходе ( СП, 1846, 1 апреля, № 73, стр. 292; ВСП, 1846, 1 апреля, № 73, стр. 73).

В собрание сочинений впервые включено в издании: 1928, т. XIII, стр. 479–496.

Печатается по тексту первой публикации.

Рассказ написан совместно Д. В. Григоровичем (гл. II, IV, V и VII), Достоевским (гл. III и VI) и Н. А. Некрасовым (последнему принадлежат, вероятно, не только стихи, но и часть прозаического текста). Авторство рассказа раскрыто и участие Достоевского в его написании установлено К. И. Чуковским в статье «Неизвестное произведение Ф. М. Достоевского» (см.: Жизнь искусства, 1922, 10 января, № 2 (825), стр. 5–6).