Иван Барков - Нецензурная поэзия (СИ)

Досадно, чаю, вам, красоточки-девицы,
Гомозятся когда в пизде у вас площицы.

Как бычий твердый рог мой хуй всегда стоит,
Но вместо чтоб вредить, он девок веселит.

Тогда живут етись охотницы молодки,
Когда еще у них бывают круты жопки.

Ты мыслишь о себе, что девушка-целок,
Однако, знаю я, пролезет и щенок.

Не тешуся я так в садах весной цветами,
Как тешусь у девиц под юбками пиздами.

О чем ни мыслю, ни гадаю,
А все пизды одной желаю.

Нехудо и с краев щекотят как в пизде,
А лутче, так забив, уж шарят там везде.

Хотя пизда с краев болит,
Но еться не претит.

На мысль старухе ночь коль первая придет,
Старуха тут вздохнет, пизда ее зевнет.

Коль мыслишь обо мне, что еть не дам тебе,
Но встанет когда хуй, так кличь меня к себе.

Пусть люди говорят, что я велика блять,
Грешно же то сказать, чтоб еть кому не дать.

Когда еще пизда моя гола была,
И в те поры попу ети себя дала.

Колико до мущин тот рок злосердый скуп,
Что видит глаз пизду, да не имеет зуб.

Старуха под седлом и стонет и сапит,
Приструнь же более — старуха запердит.

Ленивая пизда всегда сидит одна,
Досужа перед ней сто раз уебена.

Вот видим мы и то,
Что хуй без муд ничто.

В молоденькой молодке случится быть икотке,
То должно быть в пизде ее тогда чесотке.

Вить знать, что хорошо, что девушка хохочет,
Коль страшная битка в пизде ее клокочет.

Как малый хуй ебет, тогда пизда свистит,
А толстый хуй ебет, тогда пизда хлюпит.

Если б так хуи летали, как летают птицы,
Охотницы были б их ловить красны девицы.

Заморскую пизду в России чтут издавна:
Хотя она гнила, однако иностранна.

Если б так хуи летали,
Как летают птицы,
Их бы тот час поимали
Красныя девицы,
Все расставили бы сетки,
Посадили б в нижни клетки.

Если б плавали пиздушки
Так, как плавают лягушки,
Около болот бы мудушки
Построили б избушки,
А хуи бы остряки
Пошли б все в рыбаки
И, закинувши сеть,
Зачали б пизду еть.

Я чаю, господа, согласны вы со мной,
Чтоб за здоровье пить пещерки дорогой,
В которую стремясь, все страхи презираем,
Но в ней бываючи, лишь силы мы теряем.

Кто всякой день ебет, здоровья не теряет,
Кто много пьет вина, а пьяной не бывает,
Тот весел и здоров пускай свой век живет,
Пусть пьет венгерское, красоток пусть ебет.

Кто твердые врата лбом мяхким отворяет
И побежденный град весельем наполняет,
Тому желаю я, чтоб храбр был завсегда,
Хоть с нами вместе еть не будет никогда.

Итти было за речку,
Да путь завял,
Ети было девочку,
Да хуй не встал,
А как хуй и встал,
Так мужик застал.

Между лилей и роз
Там хуй взрос.
Пришла к нему пизда и тако говорила:
О хуй! приди ко мне, я каши наварила.

Тетушка, стой,
Не верти пиздой,
Не чужой ебет, свой —
Племянник твой.

Цицерон премудрый уверяет,
Что чорная пизда не воняет,
Однако Александр говорит,
Что ото всякой равно вони должно быть.

Пизда по лесу ходила,
Пизда голосом вопила,
Пизда лыки драла,
Хую лапти плела:
Не ходи, хуй, бос,
Не роняй, хуй, слез.

Есть у меня
Про тебя
Пизда
С полперста,
Еби, красуйся,
Как по шесту суйся.

Ах вы, девушки скупые,
У вас секели тупые,
Вы придите к нам —
Мы наточим вам.

Пизда не медведь,
На то сделана, чтоб еть,
Да и хуй не тетеря,
Готов ети хоть теперя.

Вари, баба, кисель,
Чтобы хуй не висел,
Ты клади в костер,
Чтоб был хуй востер.

Ты дочь попова,
Я игумнов сын стал,
У тебя пизда готова,
У меня хуй встал.

Ходила девка по мякину,
Нашла она хуй с хомутину,
Батюшке сказать стыдно,
А матушка отнимет — обидно.

Ворожи,
Не смеши;
Парень девку сбег,
Девка землю дерет.

Хуй хую челом
Чорт знает о чем,
А как хуй пизде челом,
Пизда ведает о чем.

Поп на печи
Обосрался ебучи,
А дьякон на полу
Завидует ему.

Девица красная,
Что у тебя в пизде хряснуло?
Грех учинился,
Секель преломился.

Есть ли у тебя ступа,
Что пониже пупа?
А у меня есть пест
Около тех же мест.

Виноват Адам,
Что не сделал места мудам,
Виновата и Ева, что пустила еблю
На всю землю.

Девка шла,
Хуй нашла,
Еще ступила —
На два наступила.

Старик старика во всю ночь ерыкал,
На другой день старик с похмелья отдыхал,
А ныне он, ебена мать, не умрет ли?

Приап, правитель пизд, хуев,
Владетель сильный над мудами,
Всегда ты всех ети готов,
Обнявшись ты лежишь с пиздами.
Твой хуй есть рог единорога,
Стоит бесслабно день и ночь,
Не может пизд отбить он прочь,
Столь ревность их к нему есть многа.

Меж белых зыблющихся гор,
В лощине меж кустов прелестных
Имеешь ты свой храм и двор,
В пределах ты живешь претесных,
Куда толпы хуев идут,
Венчавши каждый плешь цветами,
Плескают вместо рук мудами,
На жертву целок, пизд ведут.

Твой храм взнесен не на столбах,
Покрыт не камнем, не досками,
Стоит воздвигнут на хуях,
И верх укладен весь пиздами.
Ты тут на троне, на суде
Сидишь, внимаешь пизд просящих,
Где вместо завесов висящих
Вкруг храма всё висят муде.