Нодар Думбадзе - Не бойся, мама !

если Али Хорава вышел в море, жди наутро уху и жареную рыбу! И потому сейчас Пархоменко и Луговой, наблюдая за приготовлениями бригады Хорава, молят бога о том, чтобы скорее собрался в поход старый рыбак Али Хорава...

- Добрый вечер, Автандил Джакели!

- Вечер добрый, уважаемый Али!

- Узнал я, ты свободен сегодня.

- Свободен, уважаемый Али.

- А послезавтра кончаешь срок службы, едешь домой.

- Еду, уважаемый Али.

- Рад?

- Очень.

Али уселся на край пирса, свесил вниз ноги, не спеша достал кисет, набил трубку, закурил.

- Пошел сарган.

- Видел, уважаемый Али. Утром, видел, играла рыба, - Сегодня ночью выхожу в море.

- С бригадой?

- Нет, с бригадой пока рано, рыба еще далеко.

- Один?

- Почему один? Ты пойдешь со мной.

- Я? Как я?

- Так сказал Чхартишвили.

- Он сам назвал меня?

- Нет, тебя назвал я. Он разрешил.

- А... Почему именно я, уважаемый Али?

- Ты нравишься мне... Хочу научить тебя своему ремеслу... К двенадцати часам будь готов... До свидания!

- Спасибо, уважаемый Али!

Али Хорава выбил трубку, медленно спустился по бетонным ступенькам, зашагал вдоль берега.

Мы плывем по светлой полосе, проложенной лучом прожектора на море. Я сижу на корме, у мотора, Али Хорава - на носу, спиной ко мне. Море чуть колышется, и брызги воды приятно освежают мне лицо. Рыба играет в свете прожектора. Иногда она подпрыгивает высоко, мелькает в воздухе серебристое ее тело и тотчас же со шлепком падает в воду.

По знаку Али Хорава я выключил мотор. Лодка по инерции проплыла несколько метров, потом остановилась и мерно заколыхалась. Луч прожектора переместился куда-то вглубь. Али Хорава развернул сверток, разложил на дне лодки жареную ставриду, мчади, бутылку водки.

- Подкрепимся, - предложил он.

- Может, после, уважаемый Али? Половим пока... - сказал я.

- Ловить еще рано, - ответил он, - рыба, пойдет к рассвету...

Он наполнил водкой крохотный рог, молча выпил, потом налил мне, затем закусил хвостом ставриды.

Я выпил так же молча и тоже закусил ставридой, - Значит, уходишь из армии? - спросил он.

- У хожу t уважаемый Али!

- Рад, говоришь?

- Рад, конечно... Но, с другой стороны, жаль расставаться...

- С кем это тебе расставаться жаль?

- Да так... Вообще... Привык я здесь ко всему. Трудно будет забыть...

- Что забыть?

Как вам ответить, Али Хорава?.. Разве сможет Автандил Джакели забыть бессонные ночи и веселые дни, проведенные здесь за эти два года? Сможет ли забыть Щербину, Пархоменко, Чхартишвили? Или ту красивую девушку учительскую жену Мевнунэ? Или дом на чужой стороне, сгоревший в ту страшную ночь? Или его самого - доброго мудрого старика Али Хорава? Или... Феридэ?.. Как вам объяснить все это, уважаемый Али? Да и зачем вам знать об этом?..

- Вообще - все... Два года не так просто забыть, - повторил я.

Али Хорава выпил еще и снова налил мне. Я быстро проглотил водку - мне почему-то захотелось напиться...

- А сколько тебе лет, сынок? - спросил он неожиданно.

- Скоро двадцать.

- Двадцать лет - это немало! - сказал он и стал набивать трубку. - Но ты мне не ответил: с чем тебе жаль расстаться?

Али Хорава поднял голову и пристально взглянул на меня. Освещенное луной его худое, испещренное глубокими бороздами лицо напоминало каменное изваяние.

В глазах старика угадывалась какая-то невысказанная мысль.

Меня пронзило подозрение.

- Уважаемый Али, - начал я осторожно, - вы чего-то не договариваете... Скажите мне прямо...

Он, видно, не ожидал такого вопроса и поэтому смутился. Чтобы скрыть смущение, он начал раскуривать трубку. Потом тихо произнес:

- Я жду, что ты сам мяв скажешь все... Давно жду!

- Чего вы ждете, уважаемый Али? - вырвалось у меня.

- Эта девушка - несчастная девушка... - сказал Али, и голос его задрожал. Я похолодел.

- Уважаемый Али, вы могли сказать мне об этом дома... Зачем вы взяли меня в море? - Я налил себе водку и выпил.

- Море - мой дом, Автандил Джакели... Море - чисто, как ничто другое на свете. Море не терпит пыли, грязи, мусора... Оно очищает и тело людей и выбрасывает грязь на берег... Гляди! - Али Хорава зачерпнул рукой воду и рассеял ее в воздухе. Фосфоресцирующие брызги светлячками засияли в темноте. - То, что я тебе скажу, - это правда, как само море. И от тебя я должен услышать только правду!

Я опять потянулся к бутылке. Али, не говоря ни слова, взял у меня бутылку и забросил в море.

- Хорошо, уважаемый Али, я скажу вам все... Я пришел в дом Феридэ и ушел оттуда чистым, как море!

- Селу об этом неизвестно. Село не видело, что ты делал в том доме...

- Клянусь вам, уважаемый Али! Матерью клянусь!

- Феридэ - честь нашего села, дочь нашего села. Тот, кто снимет с нее траурное платье, должен стать совестью и сыном нашего села.

- Я люблю Феридэ больше жизни!

- Когда ты успел, сынок, столько прожить и так полюбить?

- Дядя Али... Уважаемый Али... - У меня пропал голос, одеревенел язык. Я зачерпнул горсть воды и выпил. Соленая вода обожгла горло.

- У тебя, сынок, вся жизнь впереди, а Феридэ уже прожила полжизни... Ты еще ребенок, а Феридэ уже вдова... Феридэ нужен сильный и верный покровитель, ты же сам пока нуждаешься в покровительстве... Феридэ может спасти настоящая любовь, тебе же любовь представляется в лице красивой женщины... Феридэ - женщина простая, деревенская, и с тобой в городе она никогда не будет счастливой... Я знаю, ты чистый, честный парень, но ты слишком пока молод. Ты еще не испытал бури в море, и море еще не просило у тебя души. Ты еще не попадал в пасть к киту и не возвращался невредимым из его желудка... Я прошу тебя, перебори свои двадцать лет, одолей свою страсть и возвращайся домой с миром! Так будет лучше, сынок, поверь мне! Все на свете имеет пару, и человек должен искать себе пару!.. Посмотри на небо:

день и ночь Луна гоняется за Землей, а она, матушка наша Земля, каждое утро ждет не дождется восхода Солнца... Так-то, сынок!..

Али Хорава умолк.

- Дядя Али, дорогой, уважаемый Али, - начал я, стараясь не расплакаться, - Феридэ для меня все! Я люблю ее так сильно, как только можно любить человека!

Большей и лучшей любви я не представляю... Если я потеряю Феридэ... Не делайте этого, уважаемый Али, пе губите меня, не мешайте моему счастью!..

Я зарылся головой в колени и разрыдался. Долго плакал я. Потом я почувствовал прикосновение сильной руки Али Хорава. Старик ласкал меня, как ласкают потерявшегося на улице плачущего ребенка.

- Нет, сынок, нет. Ни в чем я твоему счастью не мешаю и губить тебя, видит бог, не собираюсь... Просто опытный я человек и погоду угадываю неплохо, и я хочу предостеречь тебя, Автандил Джакели: быть завтра на море буре, выйдет вода из берегов и как бы не утонул ты, сынок!.. Вот и все. А теперь вытри слезы, солдат!.. Ну-ка, заводи свой мотор! Эх ты, впервые в жизни возвращаюсь с моря без рыбы! Давай, сынок, не мешкай, через час начнется шторм!