Максим Горький - Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935

Достигаев. Постой, дай сообразить…

Елизавета. Ввалился, как слон.

Павлин. И, конечно, нетрезвый. Нет, уж я…

Достигаев. Ты, Павлин Савельев, посиди, не сожрёт он тебя! Нет, ты останься…

Елизавета (берёт попа под руку) . Я буду защищать вас…

(Входят: Губин, Нестрашный, Алексей.)

Губин. А-а, Павлин… Ну, ладно, не бойся… Не до тебя. Здорово, Василий…

Достигаев. Вот не ожидал! Рад… очень рад…

Губин. Ну, где там — рад? Чему — рад?

Нестрашный. Для радости, Василий Ефимович, — поздно! Здравствуй-ко!

Губин. Ты, Перфил, начинай сразу.

Достигаев. В чём дело, а? Что это вы… не щадя себя, так сказать…

Нестрашный. Говори ты, Алексей Матвеич, я — сейчас! (Отводит сына в сторону.)

Достигаев. Ночью… обеспокоились, а?

Губин. Пришли… на поклон хитрости твоей… хитроумию…

Нестрашный (сыну) . Лошадь — у ворот. Езжай, скажи, чтоб вагон с бумагой гнали тотчас, знаешь — куда? По документам в вагоне — сода. Наборщики готовы? Действуй. Я дождусь тебя здесь. Один по городу не езди, возьми кого-нибудь. Иди. Осторожно.

Губин (тяжело, угрюмо) . Слухи оказались — верны. И чем хуже слух, тем боле в нём правды… всегда так было… всегда и все на худой конец живём!

Павлин. Глубоко правильно…

Губин. Ты всё-таки молчи, Павлин!

Нестрашный (звонко) . Ну, слышал? Правительство — арестовано, солдаты с рабочими разграбили и подожгли Зимний дворец, Керенский — бежал…

Губин. А что нам делать?

Достигаев. Ай-яй-яй! Что же это происходит, граждане, а? Отец Павлин — каково? И… и все бегают! То — один, то — другой. Нашалит и — бежать! Звонцов-то, губернатор наш, в Москву удрал…

Губин. Ты — не юли, не вертись…

Нестрашный. Мы пришли посоветоваться… Ты у нас впереди смелых числишься. К твоим словам люди внимательны.

Павлин. Присоединяюсь к сей оценке! Вас, Василий Ефимович, послушают, за вами пойдут…

Губин. Нет… ты, поп, молчи!

(Елизавета пробует открыть дверь в комнату Антонины. Манит пальцем Алексея. Он отмахнулся, не подошёл.)

Достигаев. Я, конечно… очень благодарен за доверие… Что же предполагаете вы начать? Ты, Порфирий Петров, старый воевода — сколько лет командуешь союзом-то Михаила Архангела?

Нестрашный. Время ли старые года и заслуги считать? Мы тебя спрашиваем: что это за комитет безопасности организовали в Москве? И кто здесь, у нас, комитет этот представляет? Ты, что ли?

Губин. И о какой, чьей безопасности речь идёт?

Нестрашный. С нами ты или с кадетами?

Достигаев. Вопросов-то сколько, отец Павлин!

(Елизавета быстро ушла, захватив с собой Алексея.)

Губин. Не тяни за душу, Василий!

Достигаев. Считаю так, что основной вопрос: с кем я? Ответить — просто: ни с кем, только с самим собой.

Губин. Врёшь!

Достигаев. И о безопасности своей сам забочусь, не полагаясь на комитеты, я — сам себе комитет! Я — не Варвара Звонцова, — партию не представляю…

Павлин. Но, простите, вопрос, насколько я могу понять, касается вообще… верований ваших…

Достигаев (обозлился) . Верую в бога, но — предпочитаю коньяк. Это сказал один полковник, — очень хорошо сказал! И что значит — вообще? Сарай, что ли, куда всякую дрянь складывают за ненужностью её? Вообще!.. С кем — вообще? Для чего — вообще? Вы просите у меня совета? По какому делу? Вы что намерены делать?

Губин. Отсиживаться. Обороняться.

Достигаев. Люди есть у вас для этого?

Губин. Вот — Перфил… говори ты, Перфил.

Нестрашный. Офицера есть. Люди — найдутся.

Достигаев. В каком числе? И — кроме количества, — качество надо знать!

Губин. Он — выспрашивает, а сам ничего не говорит.

Достигаев. Заметно, что около вас Мокроусов крепко трётся, а всем известно, что он — жулик.

Губин. Честного дёшево не купишь.

Нестрашный (решительно) . Ну, вот что, Василий Ефимов, довольно вертеть хвостом…

Елизавета (вбегает, останавливается и смотрит на всех молча, определяя: как, каким тоном сказать то, что она знает? Она — подавлена, но не очень огорчена и не испугана. Говорит негромко, как бы с трудом) . Вася… Василий Ефимыч… Нет… это — невозможно!

Достигаев (сердито) . Что? Ну, что такое?

Губин (Нестрашному — ворчит) . Подстроено что-то… фокус какой-то… Я те говорил…

Елизавета. Тоня умирает…

Достигаев. Ты — что? Бредишь?

Нестрашный. Разве она хворала?

Павлин. Но — позвольте! Как же это? Полчаса тому назад… она…

Губин. Видал? Даже Павлин… не верит…

Елизавета. Застрелилась.

Достигаев. Антонина? Не… может быть!

Елизавета. Ещё дышит… Алексей… за доктором…

Достигаев. Где? (Бежит в тёмную комнату.)

Елизавета. В угловой… (Идёт за Достигаевым, оглядываясь на всех.)

Нестрашный (Елизавете) . Какая же причина? Надо причину объяснить…

Губин. Нет — каково? Я тебя, Перфил, предупреждал — толку не будет!

Павлин. Не могу не сказать: весьма… необычное событие! Вполне здоровая девица…

Нестрашный. Ну, положим, она была взбалмошная, капризная…

Губин. Ах, Васька, Васька… Вот как, Павлин, а? Всё, брат… лопается…

Павлин. Высокоумие, атеистическая мечтательность — причины таких и подобных фактов.

Губин. Ну, что ж будем делать здесь, Перфил?

Нестрашный. Подождём. Надо посмотреть.

Губин. На дочь-то? (Налил вина, пьёт.) Я — не пойду, не хочу. Не люблю я покойников в доме.

Нестрашный. Кто их любит…

Губин. Надо так: помер, и сразу неси его в церковь, пускай там стоит. Верно, Павлин?

Павлин. Допустимо.

Губин (вздохнув) . Фальшивый ты человек всё-таки! Все вы, попы, ябедники богу на нас, грешных.

Нестрашный (думает вслух) . Как же это произошло? Жили-жили, строили дома, города, фабрики, церкви… и — оказались чужие всем. И даже — друг другу.

Губин. То-то вот. Жаден был ты на власть, на славу…

Нестрашный (тоскуя) . Армию поили-кормили, чиновников, судей, губернаторов… полиции сколько…

Губин. А — попов? Попов развели, будто — крыс. Мы, старообрядцы, беспоповцы… Впрочем… ладно! Не обижайся, Павлин, давай выпьем! {Павлин молча кланяется, чокнулись, пьют.)