Елена Попова - Седьмая ступень совершенства

- Голоян прав, - подумала Евгения. - Надо быть осторожной.

Подъехал грузовой фургон, шофер высунулся из кабины и крикнул:

- Колян!

Не дождавшись, выскочил из машины и крикнул в темную, зловонную дверь магазина громче и раздраженней:

- Колян! Заснул, что ли?

И тут из дверей вышел Николай Павлович - в грязной робе, сгорбленный, поникший, осунувшийся, с поредевшими, тусклыми волосами...

- Боже! - подумала Евгения.

За ним показался еще один мужик, пожиже, со сморщенным, старообразным лицом, и вместе они стали таскать из фургона в магазин ящики с яблоками. Когда дело было сделано и фургон уехал, оба вернулись в магазин. Евгения пошла за ними. Перед самыми дверями она вдруг замедлила шаг - прямо перед ней упал кирпич...

- Надо быть осторожней, - опять подумала Евгения. - Несколько случайностей - это уже закономерность.

С Николаем Павловичем Евгения столкнулась в узком коридоре, он ее узнал, в глазах мелькнул даже не страх, а самый откровенный ужас. Он неловко развернулся и побежал прочь. Евгения нагнала его в небольшом складском помещении, забитом картошкой.

- Что тебе надо? - сказал Николай Павлович затравленно.

- Я хочу помочь, - сказала Евгения.

- Уже помогла! - закричал Николай Павлович. - Уже! - он сел на корточки и закрыл лицо руками. - Да я б таких стрелял... Если б не ты...

- Лучше бы не было, - сказала Евгения строго. - Хуже могло быть, а лучше бы не было.

- Куда уж хуже!

Послышались шаги и голоса, Николая Павловича искали. Евгения отошла вглубь, укрывшись за мешки.

Вошла жена Бухгалтера (Евгения видела ее на фотографии), она была в джинсах, кроссовках и спортивной куртке. В руках у нее был целлофановый пакет. Николай Павлович вскочил и подошел к ней, заискивающе улыбаясь.

- Вас здесь навещают? - спросила жена Бухгалтера, протягивая ему пакет.

- Меня? Кто? - сказал Николай Павлович с вполне убедительным удивлением.

Жена Бухгалтера не стала продолжать разговор, скользнула по помещению рассеянным взглядом и вышла.

Следом за ней появился еще один человек, мрачноватый мужчина довольно внушительного роста, и тоже оглядел помещение, но уже более внимательно, от него явственно исходила угроза, - Евгения даже нагнулась. Наконец ушел и он.

Николай Павлович тем временем был занят пакетом. В нем был целый блок сигарет "Мальборо", несколько банок растворимого кофе и внушительный кусок колбасы в вакуумной упаковке. Он нетерпеливо раскурочил пачку сигарет и закурил. Когда Николай Павлович выпустил первое облачко дыма, Евгения вдруг увидела себя в довольно темной комнате со связанными руками и ногами... Через секунду видение исчезло.

- Кто это? - спросила Евгения.

- Не знаю, - сказал Николай Павлович. - Иногда приходит.

Он говорил правду. Вообще, отметила Евгения, Николай Павлович стал как-то спокойнее и даже несмотря на свое удручающее положение ее не выдал. Последнее особенно тронуло.

- Уходи, - сказал Николай Павлович. - Не приходи больше. Лучше так, чем тюрьма.

Он зубами открыл вакуумную упаковку, достал колбасу и начал есть, все еще не выпуская из рук сигарету.

- Хотя лучше всего сдохнуть, - пробормотал он едва слышно.

Жена Бухгалтера ехала в машине и просматривала в записной книжке список. Напротив каких-то фамилий ставила галочку. Кроме посещений театров и выставок, а также закупок картин у бедных художников, у жены Бухгалтера было еще одно занятие - она развозила что-то вроде милостыни своим малоимущим бывшим однокурсницам. Это обогащало ее жизнь дополнительными положительными эмоциями - осознанием собственной доброты с легким привкусом превосходства. Вначале список был не так велик, но со временем стал разрастаться, потому что у малоимущих однокурсников в основном пошли малоимущие дети, плодившиеся довольно активно, и, кроме того, малоимущие больные родственники. Все они скоро привыкли к этому пайку и скорее всего не поняли бы и даже крайне возмутились, если бы поток милостыни прекратился. Это обстоятельство начинало жену Бухгалтера раздражать, - потому что одно дело, когда ты сам, по доброй воле, другое - когда от тебя ждут, когда ты вроде бы уже и должен - так что иногда, закупая продукты на оптовых рынках, она позволяла себе брать кое-что с просроченным сроком годности по совсем уж бросовой цене. "У милосердия тоже есть свои пределы", - думала в такие моменты жена Бухгалтера.

Не так давно к ее списку Бухгалтер своей рукой дописал еще одну фамилию, грузчика овощного магазина, и, в скобочках, сигареты "Мальборо", что особо подчеркнул двумя линиями.

Евгения понимала, что пока не в силах помочь Николаю Павловичу и людям, от которых зависела его судьба, ей нечего предложить. Но в то же время она знала, возможно, лучше других, что каждое мгновение мир, а значит, и все его проблемы, распадается на миллиарды частиц, а в следующее мгновение создается заново. Значит, всегда есть шанс проскользнуть между и решить одну. Для этого иногда бывает достаточно воздействовать хотя бы на один атом. Главное не отступать и не останавливаться.

Зойка работала в небольшом медицинском центре с многозначительным названием "Седьмая ступень совершенства". У входа к Евгении бросилась необыкновенно яркая женщина, напоминающая скорее какую-то диковинную райскую птицу, даже ее ядовито-зеленая кофта была с длинным, как перья, ворсом. Женщина уже готова была заключить Евгению в объятья, как тут же, опытным своим глазом установив, что Евгения не из числа клиентов, поскучнела и вернулась к кассе. Даже кофта ее при этом поблекла, а в цвете стал преобладать болотный.

В тесной комнатке на массажном столе лежала большая, совершенно голая женщина, а Зойка ходила вокруг нее, делала пассы своими маленькими ручками с толстенькими, короткими, напоминающими сардельки пальчиками и нажимала на отдельные части ее тела, при этом женщина не то чтобы взвизгивала, а как-то хрюкала и взбрыкивала ногами, а спина ее колыхалась, как студень. Зойка была занята и сосредоточенна, потому Евгении скупо бросила:

- Привет.

Евгения села на свободный стул и даже отвела глаза, чтобы не сказать что-нибудь про эту женщину, Зойкину пациентку, а ведь ей было, что сказать, - но не хотелось обижать Зойку. Зойка сделала еще несколько пассов, еще несколько раз нажала пальчиком, женщина опять хрюкнула и взбрыкнула ногами.

- Все, - сказала Зойка. - На сегодня хватит. Проблем много, но мы справимся.

Женщина тяжело свалилась со стола и исчезла за ширмой, когда же вышла, то оказалась ну очень внушительной дамой в мехах и роскошной меховой шляпе.

- Ну? - сказала Зойка, когда дама ушла. - Я думала, ты уехала. Видели тебя. Только на другом вокзале.

- Кто? - удивилась Евгения.

- Кто-кто! Люди все видят! Подполковник! Я тебе рассказывала. Наверное, он и там свою несчастную глину роет.