Николай Лейкин - В родном углу
- Название:В родном углу
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Лейкин - В родном углу краткое содержание
ЛЕЙКИН Николай Александрович (1841–1906) — юморист 80-х гг. Писатель огромной плодовитости — автор нескольких тысяч сцен и рассказов. Р. в купеческой семье. Служил в различных коммерческих предприятиях. С 60-х годов отдался всецело лит-ой деятельности. Сотрудничал в журн. «Искра», «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки». С 70-х годов работал главн. обр. в «Петербургской газете». С 80-х годов стал редактором и издателем журн. «Осколки».
В родном углу - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Ну, что «Русскій Вѣстникъ»! Вѣдь это-же славянщина на славянщинѣ ѣдетъ и славянщиной погоняетъ и все это на ретроградныхъ началахъ. «Историческій Вѣстникъ» вы выписывали?
— Выписалъ и ужъ получилъ.
— Ну, дайте хоть «Историческій Вѣстникъ» что-ли!
— Возьмите!
Сухумовъ передалъ Хоботовой книжку. Хоботова сказала «спасибо», закурила папироску и вздохнула.
— Ахъ, Раичка, Раичка! И вотъ такимъ-то немудрымъ всегда счастье, — проговорила она и спросила Сухумова, подмигнувъ: — Послушайте, Леонидъ Платонычъ, она вамъ очень нравится?
Сухумовъ пожалъ плечами.
— Что за странный вопросъ! И даже какъ-то подмигиваете… — проговорилъ онъ строго.
— Да потому, что это видно, сейчасъ видно, что вы ею очарованы. Во всемъ просвѣчиваетъ. Правду я говорю?
— Позвольте мнѣ на этотъ разъ умолчать.
Сухумовъ поднялся со стула.
— А ужъ вы и обидѣлись? Какой обидчивый! А главное нервный… — вскинула на него Хоботова глаза. — Съ одной вы горды, съ другой… Ну, да что объ этомъ!.. Когда-нибудь въ другой разъ… Вы сегодня на какой-то особенный ладъ настроены. Не буду васъ утруждать своимъ присутствіемъ. Спасибо за книгу. Прощайте.
Сухумовъ не удерживалъ. Хоботова протянула ему руку и опять посмотрѣла на него сквозь очки.
— А знаете, есть люди, которые даже думаютъ, что вы можете на ней жениться, — проговорила она.
— Кто? на комъ? — закричалъ Сухумовъ, весь вспыхнувъ.
— Да вы, на Раисѣ. Я-то понимаю, что она до васъ не доросла, но другіе…
— Ну, ужъ это мое дѣло
Хоботова уходила и говорила:
— Какой вы сегодня не любезный! Неужели все это изъ-за того, что я наканунѣ праздника къ вамъ пришла? Но, вѣдь, развитые люди вообще не придаютъ этому значенія. А для меня такъ, право, что канунъ, что самъ праздникъ, что будни, — рѣшительно все равно. Всѣ дни одинаковы.
Сухумовъ послѣднихъ словъ даже и не дослушалъ. Онъ не проводилъ Хоботову до прихожей. Онъ былъ взбѣшенъ.
XLI
Сухумовъ пріѣхалъ въ Крещенье къ отцу Рафаилу въ началѣ третьяго часа. Пріѣхалъ онъ во фракѣ и въ бѣломъ галстукѣ. Сдѣлалъ онъ это послѣ долгаго обсужденія, чтобы своимъ костюмомъ показать Раисѣ всю оффиціальность его пріѣзда. Явился онъ съ двумя новыми книжками журналовъ и съ букетомъ живыхъ цвѣтовъ, который привезъ въ коробкѣ. Утромъ онъ увидалъ у себя въ оранжереѣ двѣ распустившіяся розы и нѣсколько цвѣтущихъ бѣлыхъ гіацинтовъ и велѣлъ сдѣлать изъ нихъ букетъ. Семья Тиховздоховыхъ ожидала уже Сухумова и, когда онъ подъѣхалъ, высыпала въ прихожую встрѣчать его. Тутъ были всѣ, кромѣ старика-тестя, и даже песъ Гусаръ. Отецъ Рафаилъ облекся въ темно-фіолетовую рясу, матушка-попадья была въ сѣрой фланелевой блузѣ, опоясанной кушакомъ, Раиса — въ голубой канаусовой кофточкѣ и даже двое старшихъ ребятишекъ-мальчиковъ были прифранчены въ красныя фланелевыя рубашки съ золотыми мишурными поясами. Одинъ изъ мальчиковъ, увидавъ въ рукахъ у Сухумова коробку, тотчасъ-же толкнулъ брата въ бокъ и сказалъ:
— Смотри, Павля!.. Видишь? Съ гостинцами.
Мать тотчасъ-же дала ему легкій подзатыльникъ, но Сухумовъ все-таки услыхалъ его слова и произнесъ:
— Нѣтъ, милый… опять забылъ для васъ гостинцы… Гостинцы я вечеромъ пришлю.
— Да не надо имъ, ничего не надо, безстыдникамъ. Что вы безпокоитесь! — отвѣчала за нихъ мать. — Лавочникъ нашъ и такъ превыше мѣры награждаетъ ихъ леденцами, — проговорила, глядя на ребятишекъ, мать. — Фу, срамники! И откуда вы научились нахальству!
Сухумовъ началъ раздѣваться. Отецъ Рафаилъ, попадья и Раиса начали снимать съ него шубу. Онъ сконфузился, вырвался отъ нихъ, самъ снялъ ее съ себя, повѣсилъ на вѣшалку и сталъ здороваться со всѣми.
— А вамъ книги, которыя вы забыли прошлый разъ у меня, и маленькій букетъ цвѣтовъ изъ моей оранжереи, — сказалъ онъ Раисѣ и передалъ коробку съ букетомъ и завязанныя въ бумагу книги.
Раиса сконфузилась, вся вспыхнула, открывъ коробку, а отецъ Рафаилъ и его супруга заговорили:
— Ахъ, зачѣмъ вы это ее балуете! Право, не стоитъ она этого…
Сухумова повели въ гостиную и усадили на дивамъ передъ столомъ, покрытымъ бѣлой вязаной филейной скатертью, на которомъ стояла лампа, обложенная вокругъ альбомами съ фотографическими карточками. Отецъ Рафаилъ сѣлъ направо отъ него въ мягкое кресло, а матушка-попадья помѣстилась налѣво въ такое-же кресло. Очевидно, самоваръ и все относящееся до чаепитія было уже готово, потому что Раиса тотчасъ-же принесла подносъ съ двумя стаканами и чашкой чая и подала первому Сухумову. На подносѣ были вазочки съ медомъ и двумя сортами варенья.
— Съ вареньицемъ… Вишневое и клубничное есть, — предлагала попадья. — Была у меня маленькая баночка персиковаго вареньица… Помѣщица Пещерина мнѣ подарила еще по осени… Варенье рѣдкое у насъ… Все берегла его и хотѣла сегодня васъ угостить, да ужь извините, грѣхъ случился, съѣли его. Такъ зря стравили у насъ нѣкоторые люди, — прибавила она и улыбнулась.
Отецъ Рафаилъ тяжело вздохнулъ и произнесъ:
— И вообразите, старикъ-тесть съѣлъ. Охъ, крестъ это нашъ, великій крестъ! И вѣдь все до капельки съѣлъ, безъ остатка.
Сухумовъ, положивъ себѣ въ стаканъ чая ложку вишневаго варенья, недоумѣвающе смотрѣлъ на отца Рафаила.
— Съѣлъ-съ… — подтвердилъ-тотъ. — Самъ съѣлъ и ребятишкамъ нашимъ скормилъ. Вчера у насъ большая служба была съ водоосвященіемъ… Сами знаете, служилъ я… Раиса пѣла на клиросѣ. Отправилась и она на воду… — кивнулъ онъ на жену. — А пока жена ходила въ церковь, тесть своевольно сходилъ въ чуланъ, взялъ оттуда банку варенья и съѣлъ ее вмѣстѣ съ нашими ребятишками. Сегодня начали искать — нѣтъ банки… Да ужъ ребятишки покаялись. Да-съ… Это истинное насланіе на нашъ домъ! — заключилъ онъ.
— Ну, полно… не говори такъ… — снисходительно замѣтила отцу Рафаилу жена. — Вѣдь если-бы батюшка въ своемъ умѣ былъ, а то вѣдь онъ до малоумія, до дѣтства дошелъ.
— До малоумія дошелъ, однако, ключъ-то подобрать къ чулану съумѣлъ! Наказаніе! Истинное наказаніе такой старикъ!
— Да наказанія-то тутъ немного, — улыбнулась матушка-попадья. — Пусть кушаетъ, я не жалѣю… Но надо-же такъ случиться, что онъ именно на эту банку напалъ съ персиковымъ вареньемъ, а не на другую!
Сухумовъ слушалъ и не зналъ, что ему говорить въ отвѣтъ, съ чего начать. Онъ искалъ глазами Раису, но ея не было въ комнатѣ.
— Свадьбы у васъ здѣсь въ приходѣ не предвидятся? — спросилъ онъ наконецъ, чтобы что-нибудь сказать. — Очень я интересуюсь крестьянскую свадьбу въ деревнѣ посмотрѣть.
— Какія свадьбы! — махнулъ рукой отецъ Рафаилъ. — Годъ отъ году меньше свадебъ. Молодые парни стали осторожны, не женятся, пока солдатскаго жребія не вынутъ. А попадетъ въ солдаты — онъ ужъ не нашъ, вернется послѣ службы только на побывку, а потомъ…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: