Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 5

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 5 - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Преступление и наказание, Часть 5
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.25/5. Голосов: 81
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 5 краткое содержание

Преступление и наказание, Часть 5 - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.

Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.

Преступление и наказание, Часть 5 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Преступление и наказание, Часть 5 - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Perhaps he would have been glad to give up everything and get away, but at the moment this was scarcely possible. It would have implied admitting the truth of the accusations brought against him.	Может быть, он бы с удовольствием бросил все и ушел, но в настоящую минуту это было почти невозможно; это значило прямо сознаться в справедливости взводимых на него обвинений и в том, что он действительно оклеветал Софью Семеновну.
Moreover, the company, which had already been excited by drink, was now too much stirred to allow it.	К тому же и публика, и без того уже подпившая, слишком волновалась.
The commissariat clerk, though indeed he had not grasped the whole position, was shouting louder than anyone and was making some suggestions very unpleasant to Luzhin.	Провиантский, хотя, впрочем, и не все понимавший, кричал больше всех и предлагал некоторые весьма неприятные для Лужина меры.
But not all those present were drunk; lodgers came in from all the rooms.	Но были и не пьяные; сошлись и собрались изо всех комнат.
The three Poles were tremendously excited and were continually shouting at him: "The _pan_ is a _lajdak_!" and muttering threats in Polish.	Все три полячка' ужасно горячились и кричали ему беспрестанно: "пане лайдак!", причем бормотали еще какие-то угрозы по-польски.
Sonia had been listening with strained attention, though she too seemed unable to grasp it all; she seemed as though she had just returned to consciousness.	Соня слушала с напряжением, но как будто тоже не все понимала, точно просыпалась от обморока.
She did not take her eyes off Raskolnikov, feeling that all her safety lay in him.	Она только не спускала своих глаз с Раскольникова, чувствуя, что в нем вся ее защита.
Katerina Ivanovna breathed hard and painfully and seemed fearfully exhausted.	Катерина Ивановна трудно и хрипло дышала и была, казалось, в страшном изнеможении.
Amalia Ivanovna stood looking more stupid than anyone, with her mouth wide open, unable to make out what had happened.	Всех глупее стояла Амалия Ивановна, разинув рот и ровно ничего не смысля.
She only saw that Pyotr Petrovitch had somehow come to grief.	Она только видела, что Петр Петрович как-то попался.
Raskolnikov was attempting to speak again, but they did not let him. Everyone was crowding round Luzhin with threats and shouts of abuse.	Раскольников попросил было опять говорить, но ему уже не дали докончить: все кричали и теснились около Лужина с ругательствами и угрозами.
But Pyotr Petrovitch was not intimidated.	Но Петр Петрович не струсил.
Seeing that his accusation of Sonia had completely failed, he had recourse to insolence:	Видя, что уже дело по обвинению Сони вполне проиграно, он прямо прибегнул к наглости.
"Allow me, gentlemen, allow me! Don't squeeze, let me pass!" he said, making his way through the crowd. "And no threats, if you please! I assure you it will be useless, you will gain nothing by it. On the contrary, you'll have to answer, gentlemen, for violently obstructing the course of justice.	- Позвольте, господа, позвольте; не теснитесь, дайте пройти! - говорил он, пробираясь сквозь толпу, - и сделайте одолжение, не угрожайте; уверяю вас, что ничего не будет, ничего не сделаете, не робкого десятка-с, а напротив, вы же, господа, ответите, что насилием прикрыли уголовное дело.
The thief has been more than unmasked, and I shall prosecute.	Воровка более нежели изобличена, и я буду преследовать-с.

Our judges are not so blind and... not so drunk, and will not believe the testimony of two notorious infidels, agitators, and atheists, who accuse me from motives of personal revenge which they are foolish enough to admit....	В суде не так слепы и... не пьяны-с, и не поверят двум отъявленным безбожникам, возмутителям и вольнодумцам, обвиняющим меня, из личной мести, в чем сами они, по глупости своей, сознаются...
Yes, allow me to pass!"	Да-с, позвольте-с!
"Don't let me find a trace of you in my room! Kindly leave at once, and everything is at an end between us!	- Чтобы тотчас же духу вашего не было в моей комнате; извольте съезжать, и все между нами кончено!
When I think of the trouble I've been taking, the way I've been expounding... all this fortnight!"	И как подумаю, что я же из кожи выбивался, ему излагал... целые две недели!..
"I told you myself to-day that I was going, when you tried to keep me; now I will simply add that you are a fool.	- Да ведь я вам и сам, Андрей Семенович, давеча сказал, что съезжаю, когда вы еще меня удерживали; теперь же прибавлю только, что вы дурак-с.
I advise you to see a doctor for your brains and your short sight.	Желаю вам вылечить ваш ум и ваши подслепые глаза.
Let me pass, gentlemen!"	Позвольте же, господа-с!
He forced his way through. But the commissariat clerk was unwilling to let him off so easily: he picked up a glass from the table, brandished it in the air and flung it at Pyotr Petrovitch; but the glass flew straight at Amalia Ivanovna.	Он протеснился; но провиантскому не хотелось так легко его выпустить, с одними только ругательствами: он схватил со стола стакан, размахнулся и пустил его в Петра Петровича; но стакан полетел прямо в Амалию Ивановну.
She screamed, and the clerk, overbalancing, fell heavily under the table.	Она взвизгнула, а провиантский, потеряв от размаху равновесие, тяжело повалился под стол.
Pyotr Petrovitch made his way to his room and half an hour later had left the house.	Петр Петрович прошел в свою комнату, и через полчаса его уже не было в доме.
Sonia, timid by nature, had felt before that day that she could be ill-treated more easily than anyone, and that she could be wronged with impunity.	Соня, робкая от природы, и прежде знала, что ее легче погубить, чем кого бы то ни было, а уж обидеть ее всякий мог почти безнаказанно.
Yet till that moment she had fancied that she might escape misfortune by care, gentleness and submissiveness before everyone.	Но всетаки, до самой этой минуты, ей казалось, что можно как-нибудь избегнуть беды -осторожностию, кротостию, покорностию перед всем и каждым.
Her disappointment was too great.	Разочарование ее было слишком тяжело.
She could, of course, bear with patience and almost without murmur anything, even this.	Она, конечно, с терпением и почти безропотно могла все перенести - даже это.
But for the first minute she felt it too bitter.	Но в первую, минуту уж слишком тяжело стало.
In spite of her triumph and her justification--when her first terror and stupefaction had passed and she could understand it all clearly--the feeling of her helplessness and of the wrong done to her made her heart throb with anguish and she was overcome with hysterical weeping.	Несмотря на свое торжество и на свое оправдание, - когда прошел первый испуг и первый столбняк, когда она поняла и сообразила все ясно, - чувство беспомощности и обиды мучительно стеснило ей сердце. С ней началась истерика.
At last, unable to bear any more, she rushed out of the room and ran home, almost immediately after Luzhin's departure.	Наконец, не выдержав, она бросилась вон из комнаты и побежала домой. Это было почти сейчас по уходе Лужина.

When amidst loud laughter the glass flew at Amalia Ivanovna, it was more than the landlady could endure.	Амалия Ивановна, когда в нее, при громком смехе присутствовавших, попал стакан, тоже не выдержала в чужом пиру похмелья.
With a shriek she rushed like a fury at Katerina Ivanovna, considering her to blame for everything.	С визгом, как бешеная, кинулась она к Катерине Ивановне, считая ее во всем виноватою:
"Out of my lodgings!	- Долой с квартир!
At once!	Сейчас!
Quick march!"	Марш!
And with these words she began snatching up everything she could lay her hands on that belonged to Katerina Ivanovna, and throwing it on the floor.	- И с этими словами начала хватать все, что ни попалось ей под руку из вещей Катерины Ивановны, и скидывать на пол.
Katerina Ivanovna, pale, almost fainting, and gasping for breath, jumped up from the bed where she had sunk in exhaustion and darted at Amalia Ivanovna.	Почти и без того убитая, чуть не в обмороке, задыхавшаяся, бледная, Катерина Ивановна вскочила с постели (на которую упала было в изнеможении) и бросилась на Амалию Ивановну.
But the battle was too unequal: the landlady waved her away like a feather.	Но борьба была слишком неравна; та отпихнула ее, как перышко.
"What!	- Как!
As though that godless calumny was not enough--this vile creature attacks me!	Мало того, что безбожно оклеветали, - эта тварь на меня же!
What!	Как!
On the day of my husband's funeral I am turned out of my lodging! After eating my bread and salt she turns me into the street, with my orphans!	В день похорон мужа гонят с квартиры, после моего хлеба-соли, на улицу, с сиротами!
Where am I to go?" wailed the poor woman, sobbing and gasping.	Да куда я пойду! - вопила, рыдая и задыхаясь, бедная женщина.
"Good God!" she cried with flashing eyes, "is there no justice upon earth?	- Господи! - закричала вдруг она, засверкав глазами, - неужели ж нет справедливости!
Whom should you protect if not us orphans?	Кого ж тебе защищать, коль не нас, сирот?
We shall see!	А вот, увидим!
There is law and justice on earth, there is, I will find it!	Есть на свете суд и правда, есть, я сыщу!
Wait a bit, godless creature!	Сейчас, подожди, безбожная тварь!
Polenka, stay with the children, I'll come back.	Полечка, оставайся с детьми, я ворочусь.
Wait for me, if you have to wait in the street.	Ждите меня, хоть на улице!
We will see whether there is justice on earth!"	Увидим, есть ли на свете правда?