Сергей Чупринин - Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

В Театре эстрады спектакль-феерия «Пришедший в завтра». Режиссер-постановщик Иоаким Шароев. В роли Маяковского Роман Филиппов.

Ее <���премьеры> продолжением, – вспоминает режиссер, – стал поэтический диспут, возникший в фойе театра, у бюста Маяковского. А около полуночи все решили идти к памятнику поэта на площадь его имени. Большая толпа – и исполнители, и молодые поэты, и зрители – с цветами отправились в центр Москвы к Маяковскому. Там до утра читали стихи, пели песни. Удивительная то была ночь – на всю жизнь одна! ( И. Шароев ).

До июня.Галина Уланова, Наталья Сац, Дмитрий Шостакович, Вано Мурадели, Вадим Рындин обращаются к Н. С. Хрущеву с письмом, где сказано:

Мы горячо вдохновлены идеей создания Детского музыкального театра и филармонии школьника при ней. Музыка – могучий помощник партии в деле коммунистического воспитания. <���…>

Мы горячо просим Вас, Никита Сергеевич, поддержать это дело, которое вполне можно начать и со скромными затратами в небольшом помещении (цит. по: А. Богданова . С. 182).

Музыкальный детский театр под руководством Натальи Сац будет организован в 1965 году.

Журналы в мае

В «Знамени» (№ 5) рассказ Эммануила Казакевича «Приезд отца в гости к сыну». Первоначально этот рассказ был сдан в «Новый мир». Однако, – 28 февраля 1960 года рассказывает Казакевич в письме к дочери, —

Дементьев испугался чего-то и послал рукопись Твардовскому в Барвиху. Твардовский тоже испугался, звонил мне оттуда, завтра мы увидимся. Они испугались конца, где старичок, казавшийся просто темным и глупым, оказывается темным и подлым. «Жестоко, слишком жестоко», – твердил горестно Дементьев. Конечно, разрушена деревенская идиллия, столь милая его сердцу (и сердцу Ал-ра Триф.); не все, что старое, хорошее; не всякая старина – благо. Напротив, старое часто отвратительно. Умиление Ивана стариком, его приверженностью старине сродни умилению наших квасных патриотов; его разочарование больно задевает их. Выходит, я написал не такой уж простой рассказ, как мне это казалось. А может, он и прост, да редактора запутаны и запуганы ( Э. Казакевич . Слушая время. С. 476).

В «Октябре» (№ 5) рассказы Василия Шукшина.

1 июня.В Москву прибывают Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар.

В Литмузее на улице Димитрова вечер к 70-летию Константина Паустовского.

Старинный особняк переполнен, – преимущественно молодежь, – записывает в дневник Всеволод Иванов. – На улице, у входа толпа; толпа и во дворе. Двери крепко заперты: администрация перепугалась – «никогда такого не было <���…>». <���…> Сидят на полу, стоят, сидят на окнах, выбили раму; во время чтения не раз звенят стекла, просят вынести микрофон на улицу. <���…> Публику возбуждает оппозиция, жажда перемен, хотя бы тонюсенькая, в паутинку, щелка свободы. А потом – скука! ( Вс. Иванов . С. 419–420).

1–3 июня.В Новочеркасске Ростовской области массовые демонстрации, митинги и забастовки рабочих, а также членов их семей.

Как рассказывает П. П. Сиуда, приговоренный за участие в этих событиях к 12 годам в колонии усиленного режима, причиной волнений явилось то, что «с января 1962 года на Новочеркасском электровозостроительном заводе в очередной раз снижали расценки до 30–35 процентов. Последним понизили расценки рабочим сталелитейного цеха. Это уже было в мае. А утром 1 июня по Центральному радио было объявлено о повышении цен на мясо и масло. Но не только повышение цен привело к забастовке. На заводе не решалась жилищная проблема, а плата за частные квартиры составляла в ту пору от 35 до 50 рублей в месяц, то есть 20–30 процентов месячной зарплаты рабочего… В магазинах практически не было мясных продуктов, а на рынке все стоило очень дорого. <���…> 1‐го числа по дороге на работу люди возмущались повышением цен. В стальцехе рабочие собирались кучками. В цех пришел директор завода Курочкин и сказал рабочим, что, конечно, всех возмутило: «Не хватает денег на мясо и колбасу – ешьте пирожки с ливером». Эти слова и стали той искрой, которая привела к трагедии. Рабочие включили заводской гудок. К заводу стали стекаться рабочие из 2-й и 3-й смен. Началась забастовка… Появились плакаты: «Дайте мясо, масло», «Нам нужны квартиры». <���…>

Уже поздно вечером рабочие сорвали с фасада заводоуправления портрет Хрущева. Его же портреты изъяли изо всех кабинетов, свалили в кучу и сожгли на площади…».

По воспоминаниям генерал-лейтенанта танковых войск М. К. Шапошникова, бывшего в то время первым заместителем командующего Северо-Кавказским военным округом, 2 июня «около одиннадцати часов распахнулись заводские ворота, и толпа в семь-восемь тысяч человек с красными знаменами направилась в сторону Новочеркасска. <���…> По рации я доложил генералу Плиеву о том, что рабочие идут к центру города. «Задержать, не допускать!» – услышал голос Плиева. «У меня не хватит сил, чтобы задержать семь-восемь тысяч человек», – ответил я. «Я высылаю в ваше распоряжение танки. Атакуйте!» – последовала команда Плиева. Я ответил: «Товарищ командующий, я не вижу перед собой такого противника, которого следовало бы атаковать нашими танками». Плиев раздраженно бросил микрофон. Предчувствуя недоброе, я попытался на своем «газике» перегнать колонну. Навстречу мне попался генерал Пароваткин, которого я посылал раньше за устными указаниями Плиева. «Командующий приказал применить оружие», – сказал он мне. «Не может быть!» – воскликнул я. Тогда Пароваткин протянул мне блокнот, развернул его, и я увидел: «Применить оружие». Мы с Пароваткиным быстро вскочили в «газик», чтобы успеть обогнать толпу и не допустить кровавой акции. Но не доехав метров четыреста до площади перед горкомом партии, услышали массированный огонь из автоматов».

При подавлении беспорядков, санкционированном находившимися в то время в Новочеркасске членами Президиума ЦК КПСС Ф. Р. Козловым и А. И. Микояном, было убито 24 человека, из них один школьник, 30 было ранено. За участие в новочеркасских событиях были осуждены 105 человек, семеро из них (в том числе и одна женщина), были приговорены к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение (Литературная газета, 21 июня 1989 года).

2–21 июня.По инициативе студии «Новая реальность» Элия Белютина 250 художников на пароходе «Мечников» проплыли по Волге от Мышкина, Плеса и Волгограда и через Казань и Кострому вернулись обратно в Москву. По словам участницы путешествия художницы Тамары Тер-Гевондян,

мы поняли, наконец, что мы свободные люди и что наше достоинство – творить ту правду, которая возникает внутри нас и которая – мы не сомневались – так нужна нашим современникам.