Сергей Чупринин - Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

19 ноября.В вечере памяти Велимира Хлебникова, который организован Гослитмузеем, принимают участие Н. Степанов, В. Шкловский, Л. Либединская, пианист М. Юдина, кларнетист Л. Михайлов, чтецы студии ГЛМ.

21 ноября.Запись в дневнике Корнея Чуковского:

Так как, свергнув Хрущева, правительство пребывает в молчании – и обыватели не знают, под каким гарниром их будут вести «по Ленинскому пути», – сочиняется множество эпиграмм, песен, анекдотов, стишков ( К. Чуковский . Т. 13. С. 396).

Председатель Совета по делам религиозных культов А. Пузин подает в ЦК КПСС записку о нарушениях социалистической законности в отношении верующих и, в частности, о том, что за последние три с половиной года к уголовной ответственности привлекли более 700 верующих и, кроме того, многих сослали по Указу о тунеядцах. Эта записка ляжет в основу Постановления Президиума Верховного Совета СССР «О некоторых фактах нарушения социалистической законности в отношении верующих», принятого в январе 1965 года.

26 ноября.На филологическом факультете МГУ обсуждение книги Михаила Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского».

Присутствовало более 300 человек, – 2 декабря пишет Бахтину Вадим Кожинов. – Выступало человек 15. Все, за исключением одного, оценили книгу очень высоко, хотя была и полемика по ряду проблем. Один противник – это… Переверзев. Да, да, тот самый. Ему только что исполнилось 80 лет. Говорил он так, будто на дворе 1929‐й, а (не) 1964‐й. Это было даже странноватое ощущение. С ним никто не полемизировал, его восприняли как некое атмосферное явление (Наш современник. 2015. № 8. С. 257).

До 30 ноября.Пьеса Александра Солженицына «Свеча на ветру» принята к постановке в Театре имени Ленинского комсомола в Москве. Постановка не состоялась. Как и постановки в ленинградском Театре комедии (1966) и московском Театре имени Вахтангова (1967).

30 ноября.В Ленинграде премьера кантаты Эдисона Денисова «Солнце инков» на стихи Габриэлы Мистраль для голоса и камерного ансамбля. Партию сопрано исполняла Лидия Давыдова, дирижировал Геннадий Рождественский.

Это был один из первых случаев публичной репрезентации сочинений плеяды композиторов-авангардистов, возникшей на рубеже 1950–1960‐х годов (А. Шнитке, С. Губайдулина, А. Волконский, В. Сильвестров и др). Поэтому неудивительно, что

до последнего дня исполнение было под угрозой срыва. За несколько дней до концерта из Москвы раздавались телефонные звонки с требованием отменить концерт или снять «Солнце инков». Лишь авторитет Геннадия Рождественского не позволил это сделать. Ленинградская филармония не захотела портить отношения с выдающимся дирижером.

И все же премьера состоялась. Это было первое важное исполнение сочинения Денисова, имевшее большой успех у публики. <���…> Однако официальное мнение Союза советских композиторов совершенно не совпадало с восторженным приемом «Солнца инков» на границей. Обсуждение сочинения в Москве отражено в журнале «Советская музыка» (1966. № 1. С. 30–32). Это была очень показательная так называемая «творческая дискуссия», в процессе которой композитор подвергся уничтожающей критике. <���…> «Полный композиторский произвол» (Хренников), «подмена творчества эрудицией», сомнение в наличии у Денисова подлинного творческого дарования (Щедрин) – такие высказывания звучали во время дискуссии.

Это обсуждение в Союзе композиторов, а также ведущаяся против Денисова кампания, на долгие годы прервали концертную жизнь на родине <���…> кантаты «Солнце инков» ( Ю. Холопов, В. Ценова . С. 21–24).

Ноябрь.В Свердловске проходит первая зональная художественная выставка «Урал социалистический», примечательная тем, что и в представленных в экспозиции работах, и на обсуждении выставки отчетливо обозначилась «сшибка» «оттепели» с новыми идеологическими «заморозками». В центре дискуссии, развернувшейся как среди зрителей и устроителей выставки, так и в местной и центральной печати, оказалась картина молодых тогда художников Г. С. Мосина (1930–1982) и М. Ш. Брусиловского (1931–2016) «1918 год». В этом большом полотне, как отмечалось в редакционной статье газеты «Уральский рабочий» (1964, 24 декабря).

сделана попытка передать дух суровой эпохи восемнадцатого года, создать образ В. И. Ленина – вождя и трибуна. Но в картине нет связи между Лениным и народом, народ изображен как экзальтированная фанатичная масса. Это приводит к идейному искажению большой ответственной темы.

Однако уже через несколько месяцев картина стала одним из событий Всесоюзной выставки «На страже мира», а в августе 1966 года была направлена в Венецию на Международную выставку (Биеннале XXXIII). «Комсомольская правда» той поры в статье О. Вороновой и Е. Спехова «Право на поиск» (1966, 20 апреля) по поводу этой картины, которая «была репродуцирована во многих изданиях, вызвала живой отклик», недоумевала:

Чем больше интереса вызывал на выставке «Урал социалистический» «1918‐й», тем старательнее правление <���Свердловского отделения Союза художников> делало вид, что такой картины не существует. Да и в городской печати, в телевизионных передачах серьезного профессионального разговора о ней не было.

Спустя десятилетия этот сюжет подробно освещен в публикации: Стилистические разногласия: Эпизод из советского прошлого // Наука. Общество. Человек. Вестник Уральского отделения РАН. 2011. № 3 (37). С. 153–167.

Редакция журнала «Знамя» выдвигает роман Юрия Трифонова «Утоление жажды» на соискание Ленинской премии.

В изображении неостановимой силы нового, – сказано в представлении, подписанном Вадимом Кожевниковым, – непреходящая ценность романа «Утоление жажды», рассказавшего правду о наших днях (цит. по: А. Шитов . С. 453).

Осень.Рассказывая о своих неудачных попытках «пробить» чьи-либо публикации в «Новом мире», Александр Солженицын вспоминает:

…мне досталось напористо побуждать редколлегию напечатать «Очерки по истории генетики» Ж. Медведева. В них было популярное изложение неизвестной народу сути генетической дискуссии, но ещё больше там был – накал и клич против несправедливости на материале вполне уже легальном, а между тем клич этот разбуживал общественное сердцебиение. И книга эта, что называется, «единодушно нравилась» редакции (ну, Дементьев-то был против), и на заседании редакции Твардовский просил меня прекратить поток аргументов, потому что «уже убеждены» все. И только «о небольших сокращениях» они просили автора; а потом о больших; а потом «потерпеть несколько месяцев», – да так и заколодило. Потому что эта книга «выдавала» свободу мысли ещё не разрешённой порцией ( А. Солженицын . С. 57).