Илья Миксон - Святое дело

Он терзался, ел себя поедом, пока не прибыли на место. Там уже некогда было ни корить, ни жалеть самого себя. Началась работа.

Краснов еще раз внимательно огляделся, оценивая район огневых позиций.

Впереди, в направлении «противника», долина плавно переходила в возвышенность, за которой скрывалась дорога. По ней только что приехала сюда батарея. С флангов и тыла змеился обрыв, весь заросший кустами орешника и жасмина.

Для стрельбы непрямой наводкой огневая позиция была вполне подходящей. Но в случае непосредственной атаки танков на батарею… Обзор с фронта ограничен донельзя, возможностей для маневра — никаких. «И не выберешься из этой мышеловки».

Он вспомнил вчерашний разговор с командиром батареи. Сухой, подчеркнуто официальный тон:

«Имейте в виду, наверняка будет генерал. Я его знаю. Не избежать вводных. На это он мастер. Такую обстановочку подскажет — держись! Подведете, пеняйте на себя».

— Плохо дело, — подумал вслух лейтенант и оглянулся на командиров орудий.

— Почему? — помедлив, отозвался Окунев. — Окопы только расчистить, и ровики уцелели. А местность знакомая, какой раз тут.

— Точно, — подтвердил Журавлев.

— В другом месте не отрыть, — поспешно добавил Окунев. — Камень сплошной.

— Вот и плохо, — повторил Краснов. — И копать негде, и отходить некуда.

Журавлев задумался. Окунев неопределенно улыбнулся:

— Начальству виднее. Не наше это дело — огневые выбирать.

— Без инициативы приказ по-настоящему не выполнить, — заученно, по-курсантски изрек Краснов.

— Знаем мы эту инициативу, — сказал Окунев и отвернулся.

— Расчищайте старые окопы. Установится связь, доложу командиру батареи, — распорядился наконец лейтенант.

— Это правильно, — повеселел Окунев.

«Нужно было сделать замечание», — подумал лейтенант, молча шагая к машинам.

Под небольшим, похожим на куст деревом солдаты натянули палатку, замаскировали ее ветками и листьями. Краснов с удовольствием улегся на разостланную шинель, заложив за голову руки.

В палатку протянулась рука с алюминиевым котелком, затем показалось длинное лицо с маленькими усиками под тонким с горбинкой носом. «Синюков», — вспомнил фамилию солдата.

— Водички не желаете?

Краснов обеими руками взял запотевший котелок и отпил несколько глотков. Вода была такая студеная, что он даже подул на нее.

— Где брали?

— Воду? — переспросил Синюков, принимая котелок, и сразу оживился. Небольшие черные глаза поблескивали живо и нагловато. — А внизу, под сопкой, родничок там.

— Как же вы спустились по такой круче? — удивился Краснов и потер холодные влажные руки. Но Синюков не успел ответить. — Узнайте: связь с наблюдательным пунктом установлена?

Синюков высунул голову из палатки и крикнул:

— Кусик! Есть связь с НП?

— Есть!

Лейтенант поспешил к телефону.

— Вам кого? — с готовностью спросил ефрейтор-телефонист.

— Командира батареи!

Ефрейтор весело завертел ручку индуктора.

— «Блиндаж»! «Блиндаж»! Товарищ сороковой? Будете говорить.

— Товарищ капитан!.. Слушаюсь. Товарищ сороковой, разрешите доложить.

Краснов, волнуясь, изложил свои опасения и спросил разрешения выдвинуть огневые позиции вперед на пятьсот метров. Командир батареи не позволил: район ОП указан штабом полка, и менять его самовольно нельзя.

— Вы там поменьше мудрите. Занимайтесь оборудованием огневых! После обеда приду проверю! — с угрозой предупредил и положил трубку.

«Разве допустимо оставлять орудия в мышеловке?!» — мысленно возразил Краснов. Вздохнул только и поднялся с корточек.

Капитан Стрельцов раздраженно положил трубку, достал портсигар. Чиркнул зажигалкой раз, другой. Искра вылетала слабая, фитилек упрямо не загорался. Стрельцов сунул зажигалку в карман, вынул изо рта незажженную папиросу и машинально стал ее разминать.

«Черт знает что! Только вылупился, а сразу других учить! Умничает: «непосредственная атака», «танки противника», «маневр». Откуда он знает, что такое маневр? А танки противника? Да он и гитлеровца живого не видел! Набирают сосунков в училище, пекут из них лейтенантов, а ты мучайся, отвечай за них».

Стрельцов смял пустую папиросу и швырнул ее под ноги. Он с трудом дождался, когда стало возможным сходить на ОП.

Едва взобрался на пригорок, как наметанный глаз тотчас разглядел далеко впереди замаскированные камуфляжными сетями пустующие свежеотрытые окопы перед дорогой. Около них, сверкая погонами, расхаживал новый командир взвода. С ним было несколько солдат. Вероятно, наводчики и командиры орудий.

Капитан бегом устремился вниз.

— Это что такое? — сдавленным голосом спросил, не дослушав рапорт лейтенанта. На скуластом лице зло задвигались желваки.

Сержанты, стоявшие тут же, молча наблюдали за своим новым командиром взвода. Под их взглядами Краснов смутился, ответ его прозвучал сбивчиво и неубедительно.

«Черт знает что! Лейтенант… Мямлит, как набедокуривший курсантик. «Противник», «запасная позиция», — все больше раздражаясь, подумал Стрельцов. — И краснеет… Не зря он мне не понравился с первой минуты!»

— Все? — Сощурил серые, широко поставленные глаза, опустил уголки губ.

Краснов вздрогнул, будто его хлестнула эта усмешка, за которой угадывались обидные слова. В нем вдруг вспыхнули злая непокорность и дерзость, порожденные оскорбленным самолюбием и твердой уверенностью в своей правоте.

— Нет, не все! — неожиданно выкрикнул. — Я не имел права действовать иначе. Нельзя оставлять орудия в мышеловке. Это недопустимо, немыслимо!

Лейтенант, бледный взволнованный, горячо отстаивал свое решение. И это упрямство, и страстность не разозлили, а неожиданно обрадовали Стрельцова. «Ершистый», — еще недоверчиво, но уже с долей уважения подумал и невольно заулыбался.

— Может быть, вам и смешно, товарищ капитан, но я от своего мнения не откажусь!

— Все? — спокойно, все еще улыбаясь, повторил Стрельцов и полез за портсигаром. «Черт знает что, чем он мне не понравился?! И внешне не плох: плечист, спортсмен, пожалуй. И глаза… Такие должны нравиться женщинам».

Краснов приготовился услышать грозный окрик, резкое «молчать», но не спокойный вопрос.

— Все… — Запнулся, покраснел и снова стал похож на провинившегося курсанта.

— Есть спички?

— Я не курю, — извиняющимся тоном вымолвил Краснов.

Один из солдат подал коробок. Капитан прикурил, возвратил спички и легкой, пружинистой походкой зашагал к орудиям.

— Показывайте свое хозяйство.

Они молча обошли весь небольшой район огневых позиций. Капитан внимательно осмотрел и стрелковые ячейки вдоль обрыва на случай круговой обороны.

— Гм, — неопределенно хмыкнул, искренне удивленный здравыми действиями и смелой инициативой молодого лейтенанта. Вспомнил, что не впервые занимал этот район, но ни предшественник Краснова, ни он сам, Стрельцов, не подумали о такой простой вещи.