Георгий Марягин - Стратег и зодчий

— Что же, по-вашему, мы должны делать? Ждать, когда кулаки начнут открыто восставать против нас? — спросил Ленин.

— Самое первое, Владимир Ильич, — бросить агитаторов в деревню. Крестьяне толком не знают, что такое Советское правительство, что им несет Советская власть. Эсеры сочиняют все, чтоб против нее народ поднять. Им не только кулачье, но и бедняки верят. Про вас разные небылицы пускают. Пользуются тем, что под Симбирском был помещик Ульянов, вас его наследником сделали. Хлеба у мужиков много. Нужно его скупать. Поднять цены на хлеб, не жалеть керенок. Петроградцев послать в деревни — они бедняков сумеют защитить и сами от голода спасутся. Беднота в поддержке нуждается. Кулаки ее зажали так, что все под страхом ходят, боятся даже признаться в доверии к Советам. Отряды, которые приедут, вооружить надо. В деревнях теперь оружия немало. Его с собой солдаты с фронта привезли.

— Вы правильно обстановку оценили, товарищ Каюров. Нужно питерцам выезжать на Волгу. Покажите пример, создайте продотряд. Я напишу Зиновьеву, Лашевичу, Стасовой. Кулак пошел на нас войной. И нам нужно не обороняться, а наступать. Мы уговаривать кулака не будем. Пусть вопят эсеришки, что мы применяем насилие… Мы не христосики.

Каюров понял, что рассказывал Владимиру Ильичу, как о первооткрытии, о том, что ему было уже известно по сообщениям ходоков и делегатов с мест.

— Вы своим живым рассказом о деревне, товарищ Каюров, еще раз подтвердили, что кулак начал необъявленную войну. И миндальничать с ним мы не имеем права. Не слушает наших приказов — применим власть, пошлем в деревню наше войско — продотряды из рабочих. Декрет о комбедах читали?

— Прочел. Я сразу понял, кто его писал, кто придумал сельскую бедноту объединить.

— Кто же?

— Ваш зачин.

— Ан и не угадали. — Ленин, улыбаясь, смотрел на Каюрова. — Цюрупа эту замечательную идею предложил, он и проект декрета готовил… Беру с вас слово, товарищ Каюров, что, как только приедете в Питер, приметесь за организацию рабочих продовольственных отрядов, — прощаясь, говорил Ленин. — Завтра зайдите к Горбунову, я оставлю у него письмо петроградским рабочим.

Когда на другой день Каюров зашел к Горбунову, тот вручил ему письмо.

— Владимир Ильич передал, что можете ознакомиться с ним, — сказал Горбунов. — Оно поможет вам выполнить его поручение. Прочтите, а потом я законвертую. Садитесь за стол дежурного секретаря.

Каюров дважды перечитал письмо к питерским рабочим.

«Дорогие товарищи! — писал Ленин. — Пользуюсь поездкой в Питер т. Каюрова, моего старого знакомого, хорошо известного питерским рабочим, чтобы написать вам несколько слов.

Тов. Каюров побывал в Симбирской губернии, видел сам отношение кулаков к бедноте и к нашей власти. Он понял превосходно то, в чем не может быть сомнения ни для одного марксиста, ни для одного сознательного рабочего: именно — что кулаки ненавидят Советскую власть, власть рабочих и свергнут ее неминуемо, если рабочие не напрягут тотчас же все силы, чтобы предупредить поход кулаков против Советов, чтобы разбить наголову кулаков прежде, чем они успели объединиться.

Сознательные рабочие могут в данный момент осуществить эту задачу, могут объединить вокруг себя деревенскую бедноту, могут победить кулаков и разбить их наголову, если передовые отряды рабочих поймут свой долг, напрягут все силы, организуют массовый поход в деревню.

Сделать это некому, кроме питерских рабочих, ибо столь сознательных, как питерские рабочие, других в России нет. Сидеть в Питере, голодать, торчать около пустых фабрик, забавляться нелепой мечтой восстановить питерскую промышленность или отстоять Питер, это — глупо и преступно. Это — гибель всей нашей революции. Питерские рабочие должны порвать с этой глупостью, прогнать в шею дураков, защищающих ее, и десятками тысячдвинуться на Урал, на Волгу, на Юг, где много хлеба, где можно прокормить себя и семьи, где должно помочь организации бедноты, где необходим питерский рабочий, как организатор, руководитель, вождь.

Каюров расскажет о своих личных наблюдениях и убедит, я уверен, всех колеблющихся. Революция в опасности. Спасти ее может только массовый поход питерских рабочих. Оружия и денег мы им дадим сколько угодно.

С коммунистическим приветом Ленин.

12.VII.1918».

После оккупации Мурманска союзники начали занимать другие населенные пункты Кольского полуострова. К началу июля отряды союзников находились в Мурманске, Кеми, Кандалакше, Печенге. Нота Наркомата по иностранным делам представителям США, Англии и Франции с требованием вывести военные корабли из советских территориальных вод осталась без ответа. В Мурманске по-прежнему стояли на рейде французский крейсер «Адмирал Об», британский броненосец «Глори», американский крейсер «Олимпия». Англо-французские войска захватили северную часть Мурманской железной дороги. Ночью 2 июля вблизи Архангельска появился первый иностранный крейсер.

Было очевидно, что союзники подготавливают оккупацию Архангельского края.

Чрезвычайный комиссар по Архангельскому краю Кедров выехал с докладом в Москву. На Северном вокзале его встретил работник Совнаркома, специально присланный Лениным.

— Как здоровье Ильича? Как он настроен? — озабоченно расспрашивал Кедров своего спутника по пути в Кремль.

— Здоровье, кажется, хорошее, а настроение отличное, — ответил сотрудник Совнаркома.

— Отличное настроение?! — удивленно воскликнул Кедров и недоверчиво посмотрел на своего спутника. — Отличное настроение в такие дни? Ведь вся страна в железном кольце. Выход к морю только у нас, на Севере, но и тот скоро будет закрыт.

Но спутник Кедрова не обманывал, говоря об отличном настроении Ленина.

— Поморскому витязю добрый поклон, — товарищеской шуткой встретил Кедрова Ленин. — Ну, рассказывайте, кто там прогуливается по нашему Студеному морю? Под какими флагами пираты? Что в Архангельске? Какое правительство заготовили англо-французские оккупанты?

Кедров начал докладывать о состоянии в крае, о работах по эвакуации материальных ценностей.

Ленин порой шутя намекал на упущения, ошибки.

Кедров, знавший Ленина по подполью, по эмиграции, еще раз убеждался, что Ленин оставался верен себе: с трудностями возрастали его энергия, бодрость, уверенность.

Кедров видел, что Ленин, слушая его доклад, продумывает оборону Севера.

Неожиданно в кабинет вошел Троцкий в черном кожаном костюме и авиаторском картузе с очками на околыше. Он задал Кедрову несколько вопросов о работе Беломорского военного округа, о том, что успели сделать за два месяца со дня его создания. Спросил, как работает бывший генерал Самойло, назначенный начальником штаба округа.