Константин Лордкипанидзе - Избранное
- Название:Избранное
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1985
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Константин Лордкипанидзе - Избранное краткое содержание
Избранное - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Глядите, кто явился! Хрикуна! — хохотнул барабанщик. — Ну, Хажомия, удирай, да поскорей! А то этот богатырь сейчас наломает тебе бока!..
И случилось то, чего Меки так боялся: в липняке раздался взрыв хохота. Краска стыда и гнева залила лицо парня. Меки почувствовал, что у него покраснели даже уши: «Ладно, смейтесь! Но я все равно не отступлю!» Он понял: спасение сейчас в одном — не растеряться, обязательно заставить Хажомию принять вызов. А там — смелый и решительный натиск быстро уймет этот хохот, поможет завоевать поддержку и сочувствие зрителей. Стараясь успокоиться, Меки неторопливо затянул пояс, нагнулся, взял горсть земли, натер ею вспотевшие, мокрые ладони.
— Так что же тебе, уважаемый Хрикуна, нужно? — потрепав его по подбородку, с ласковым презрением спросил Хажомия.
Меки промолчал: скажи он сейчас хоть одно слово, острый на язык Хажомия мог ответить ему так, что крестьяне попадали бы со смеху. Надо было не разговаривать, а действовать. Переступив с ноги на ногу, будто опробовав прочность земли, на которой стоял, Меки обеими руками схватил Хажомию за пояс, рванул на себя и поддал плечом. Хажомия зашатался, но устоял. Но его издевательской улыбки — сразу как не бывало: дело оборачивалось всерьез. Как тут поступить? Схватиться с этим батраком или просто высмеять его?
Зрители притихли — смелость Меки пришлась им по душе. Хажомия смерил противника жестким, беспощадным взглядом:
— Драться хочешь? Или бороться?
Тяжело дыша, но чувствуя растущую уверенность в своих силах, Меки опять ничего не ответил.
— Бороться! Бороться он хочет! — услышал он вдруг за спиной звонкий голос Талико и, ободренный им, глядя Хажомии прямо в глаза, хрипло выдохнул:
— Бороться!..
Хажомия бросился на него. В одно мгновение он оторвал сильного, но неповоротливого Меки от земли и вскинул себе на плечо. Однако он не смог бросить противника на землю и, внезапно выпустив его, отскочил в сторону. Потом, стремительно повернувшись, он выбросил обе руки вперед, как бы собираясь обхватить шею Меки. Тот, защищаясь, невольно тоже поднял руки. Хажомии только этого и нужно было. Обеими руками он обхватил Меки вокруг пояса, приподнял его и, упершись подбородком ему в грудь, перегнул назад. Меки показалось, что у него не осталось ни одного целого ребра. И все же Хажомия не смог повалить Меки. Пришлось снова выпустить его и отбежать. Подбадривая Меки, зрители одобрительно загудели — впервые Хажомии не удалось своим коронным приемом свалить соперника на землю: обычно стоило ему обхватить противника вокруг пояса — поединку сразу наступал конец. Два таких натиска утомили Хажомию, и, когда противники схватились в третий раз, Меки легко завладел его поясом. Хажомия подкосил Меки молниеносной подножкой, но юноша так крепко вцепился в его пояс, что оба вместе упали на колени и вместе вскочили на ноги. Хажомия, не ожидавший, что дело примет такой оборот, изменился в лице. «У этого скотины Хрикуны пальцы как железные клещи», — зло подумал он и посмотрел Меки в лицо ненавидящим взглядом, рассчитывая хоть этим сломить его волю. Но глаза их так и не встретились — Меки видел сейчас только пояс противника, в который намертво вцепились его большие загорелые руки, и тряс Хажомию так, как мальчишки-пастушата трясут по осени стоящую в чистом поле дикую яблоню. Все видели, что теперь хватит самой обыкновенной подножки — и ошеломленный, побледневший от ярости Хажомия окажется на земле. Меки тоже понимал это. Но боялся ошибиться: неудачно проведенный прием мог обернуться для него бедой.
Зрители торопили борцов, они так свистели и кричали, что не было слышно несмолкавшей барабанной дроби. К зареченским присоединились местные парни, и все подбадривали Меки, подсказывали ему, советовали, что делать. Но тот — ничего не слыша — так трепал и мотал обескураженного, растерявшегося Хажомию, словно хотел разбудить уснувшего мертвым сном человека. Талико, нахмурившись, молча наблюдала за этим странным поединком, и нелегко сейчас было угадать, кому она желает победы.
Внезапно Хажомия, по-бычьи нагнув шею, тяжело навалился на Меки — будто решил провести какой-то новый прием. Тела борцов сплелись, и в тишине, снова нависшей над липняком, послышался мгновенный, как молния, стон. Хажомия вцепился в плечо Меки зубами. Тот выпустил его пояс из рук, схватился за укушенное место, и в ту же секунду, срезав Меки излюбленной подножкой, Хажомия бросил его себе под ноги, как мешок с кукурузой. Меки не то что пальцем шевельнуть — глазом моргнуть не успел. Навалившись на соперника всем телом, Хажомия прижал его лопатки к земле и долго не отпускал под восторженные крики зрителей. Наконец он поднялся, снял чоху и, отыскав взглядом дочку Барнабы Саганелидзе, насмешливо крикнул:
— Эй, Талико! Можешь полюбоваться своим палаваном!
Он не мог простить ей тех трех слов: «Бороться он хочет»!
Никто не заметил бесчестной предательской уловки Хажомии. А Меки не выдал своего противника — под свист и улюлюканье, оскорбленный и опозоренный, он молча убежал из круга.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Убитый своей неудачей, Меки в тот вечер домой не пошел. Лежа на поваленном ветром стогу сена в долине Сатуриа, он долго следил за какой-то черноголовой пичугой, которая проворно бегала вверх и вниз по стволу старого граба, обыскивая каждую морщинку его корявой темной коры. Птицу спугнули чьи-то шаги. Меки приподнялся, — к речке, осторожно ступая босыми ногами по горячим камням и на ходу снимая одной рукой рубаху, шел с конем на поводу Бачуа Вардосанидзе, один из первых комсомольцев Земоцихе.
«Счастливый ты, Бачуа! А я… Я — Хрикуна!..»
Меки плакал долго, тяжело, без слез — от жестокой ледяной тоски, стиснувшей вдруг сердце, от одиночества, от пустоты, которая всегда окружала его, от невеселых дум о своей несчастной, тяжелой жизни.
В непостижимо высокой синеве неба загорелась первая вечерняя звезда. Сумерки быстро навалились тяжелой густой тьмой — почти совсем растаял и исчез в ней едва различимый черный горб Катисцверы. Но Меки так и не уснул все лежал и глядел перед собой в звездную тишину ночи… Земоцихские петухи разноголосо пропели во второй раз. Меки прикрыл глаза: скоро утро, после третьих петухов начнет светать. На душе стало немного легче. Опять, перекликаясь, заголосили вдалеке петухи, кажется уже не в третий, а в десятый раз. Но вокруг по-прежнему тревожно и тяжело клубилась непроглядная, полная таинственных звуков тьма.
«До чего же долго тянется эта ночь! А петухи — будто с ума посходили. Как в той сказке…»
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: