Мирмухсин Мирсаидов - Молнии в ночи [Авторский сборник]

Второй звонок…

Алиджан взял девушку за руки, чуть притянул к себе — она прижалась к нему, уткнулась лицом в могучее плечо… Он приподнял ее голову, поцеловал Малику — в это время поезд, загремев сцепами, тронулся. Малика, словно очнувшись, ласково оттолкнула Алиджана:

— Опоздаешь!..

Они побежали к его вагону. Алиджан крепко-крепко пожал девушке руку, на ходу вспрыгнул на подножку, сорвал с головы тюбетейку и помахал ей:

— Я скоро вернусь! Жди-и-и-и!..

К удивлению и радости Алиджана, мать оказалась в полном здравии — она и не думала болеть, а тревожную телеграмму дала потому, что просто стосковалась по сыну. Алиджан не обиделся на Халнису-хола за этот невинный обман, хотя на стройке была самая горячая пора. Он любил мать и тоже успел по ней соскучиться. Она осталась все такой же непоседливой, хлопотала по хозяйству, не позволяя сыну помочь ей, и все ахала да охала, дивясь, как он изменился… Алиджан принимал ее заботы и восторги чуть снисходительно, но грудь его заливала волна гордости. Он пробыл дома два дня — мать не отпускала его от себя. Он тоже не особенно рвался из дому и даже сам себе не признавался, что боялся встретить Фариду… Мать же о ней не обмолвилась ни словом.

Оставив матери все свои сбережения, он сердечно попрощался с ней…

Перед самым отъездом Алиджан заглянул к Андрею Андреевичу, извинился перед ним за внезапное «бегство», объяснил, как все случилось, рассказал о своем новом, трудовом житье-бытье…

Старый мастер ни словом его не упрекнул — он был рад за Алиджана, хотя и огорчался, что не к нему на завод попал в переплавку нескладный этот характер…

Но ведь неважно — где и с чего началась закалка. Она началась.

Как ни крепилась Фарида, как ни старалась заглушить душевную боль работой — любовь и обида продолжали терзать ее сердце. Она пыталась доказать самой себе, что только сослепу, по глупости полюбила парня, недостойного ее любви! На память приходило все дурное, что она слышала об Алиджане. Он еще в детстве был избалован отцом. Он тряпка, тряпка — позволил Буриходже, выходцу из темного прошлого, опутать себя, как змея опутывает глупого суслика… Говорили, что Алиджан носит под рубашкой треугольный амулет, — Фарида и в это заставила себя поверить. Кто-то с насмешкой сообщил, что у Алиджана сорок пятый размер ботинок — Фарида тоже смеялась: ну и ножищи!..

Она, казалось, только искала повода, чтобы посмеяться над этим недорослем…

Но вот до Фариды дошли слухи, что Халниса-хола подыскала сыну невесту, а потом она узнала, что Алиджан уехал на стройку, и от ее внешнего безразличия и насмешливости не осталось и следа. Она и не подозревала, что эти вести смогут так взволновать ее. Видно, в глубине души она все-таки на что-то надеялась…

В смятении Фарида поспешила к сестре, чтобы излить душу. И только заикнулась об Алиджане, как Салияхон задумчиво сказала:

— Славный он парень. Добрый и честный. Если б не был таким задиристым…

— Апа, — вспыхнула Фарида, — я пришла не за тем, чтобы выслушивать похвалы в его адрес!

— Что же тебе надо?.. Взгляни в зеркало: на тебе лица нет!..

— Вы слышали, его хотят женить?..

— А сам-то он хочет этого?

— Не знаю…

— Не знаешь, а говоришь. Ведь он тебя любит, сестренка!

— Нет! Нет!.. — Фарида вдруг всхлипнула, ткнулась головой в колени сестры… Салияхон, ласково поглаживая ее по волосам, проговорила:

— Рассказала бы, сестренка, что там у вас стряслось. Вижу, ходишь как в воду опущенная… Ведь вы же любили друг друга!

— Нет!

— Значит, мне показалось, — спокойно сказала Салияхон. — А нападаешь ты на него напрасно. Молодо-зелено, поживет — пообтешется… Сразу-то никто не рождается мудрым! Он еще не нашел своей дороги.

— Он уехал, апа!

— Час от часу не легче! Куда уехал?

— На строительство ГЭС.

— Вот видишь! Значит, не потерянный человек. Может он как раз и ищет свою дорогу?..

— Не знаю. Ничего не знаю!

— Ох, сестренка, чую — упустила ты свое счастье…

Фарида, разрыдавшись, убежала в сад. Она села на траву под яблоней, обхватила руками колени, задумалась…

Алиджан, как живой, возник перед ее мысленным взором — нежный, неуклюжий, честный, растрепанный, любимый!.. Ну и что с того, что он заподозрил ее бог весть в чем, — значит ревновал! Он такой горячий… Хорошо, он был неправ. Так надо было не фыркать, а доказать ему его неправоту! Чем она-то лучше его? Взъерепенилась, надулась! Его ослепила ревность, ее — самолюбие и обида. И они растоптали свою любовь… Ох, не норовистость тут была нужна — решительность!

Как же теперь вернуть Алиджана?..

Еще долгие недели Фарида мучилась сомнениями, наконец, преодолев себя, осторожно выведала у Халнисы-хола адрес Алиджана и написала ему письмо:

«Алиджан-ака!

Шлю вам свой привет и свою тоску… У нас все по-прежнему, все живы-здоровы. Желаю и вам здоровья и счастья. Помните наш последний разговор?.. Вы оскорбили меня своими нелепыми подозрениями, я решила больше не встречаться с вами и только потом поняла — это же были не ваши слова, это в вас говорил слепой гнев! Неужели же вы всерьез предположили, будто я могла вам изменить? Я люблю вас. И потому прощаю. Выберите свободную минуту и напишите. Рада буду весточке от вас.

Алиджан долго не отвечал. Фарида места себе не находила, душу одолевали растерянность и тревога. Она хотела было еще ему написать, но удержалась. Нельзя совсем уж поступаться своим самолюбием… Она терпеливо выслушивала чужие сердца, а ее собственное сердце сжималось от боли!

Наконец, спустя месяц пришел долгожданный ответ от Алиджана. Фарида непослушными пальцами вскрыла конверт, так и впилась глазами в неровные строки…

«Фаридахон, салам! — писал Алиджан. — Спасибо за письмо. Рад был узнать, что у вас полный порядок. Желаю и вам здоровья и счастья. Ну, а насчет всего остального… Что мне сказать? В одном сердце двоим никак не поместиться… Забудем о старом. Что было, то прошло.

С искренним уважением

Когда Фарида дошла до последних строк, ее словно ударило током. В глазах потемнело, кровь отлила от щек, даже губы сделались белыми и холодными. В одном сердце двоим не поместиться. Значит, он полюбил другую?.. Фариде показалось, что все померкло вокруг. Письмо Алиджана отнимало у нее последнюю надежду. Алиджан полюбил другую! И она сама, сама во всем виновата… Пока терзалась, раздумывала — счастье ушло. Ох, какое же оно увертливое — счастье!.. Стоит выпустить его из рук, взмахнет крыльями, только его и видели! В голове Фариды была такая сумятица, что она никак не могла собраться с мыслями, лишь лихорадочно повторяла про себя: «Улетело мое счастье… Улетело мое счастье…»