Владимир Глушаков - Цветение калины

— Но развод-то, насколько я осведомлен, фиктивный — из-за квартиры?

— Не все знаете. Его из охраны погнали на днях, служебку обещают отнять… Уже приходили несколько раз проверять: я говорю — живет. А что делать? Отнимут — жалко.

— Где ж обретается теперь?

— А где вздумается ему. Тома говорит, что дома раз в неделю ночует… — Вера отвела глаза и с трудом справилась с охватившим ее вдруг волнением: еще подумает о ней неизвестно что… И вообще, какое ей дело до всего этого? Сами разберутся…

— Так теперь вы занимаете служебку?

— Теперь я. Иначе отсудят, понятно? Сперва квартирантов хотели туда взять, да не нашлось таких, которые бы уплатили за год вперед. А в рассрочку и я сгодилась. Ой, что это я треплюсь вам?..

— Спасибо за новости. Ничего не скажешь — веселая получается завязка…

— Почему — завязка? — Вера внимательно посмотрела на Сергея. — Наверное, развязка: все стало на свои места. Вы приехали… Я, кстати, знала о вашем приезде, мне Тома говорила, и я уже присмотрела себе комнату.

— А при чем тут я и… шуринова служебка? Опять не стыкуется. Я ж не на совсем приехал! И потом, почему вы вдруг решили, что я претендую на что-то…

— Простите. Я ничего не решала в данном случае. Так сказала ваша сестра.

— Ну если она решает за меня такие вопросы, то я завтра же и уеду.

— Вы уедете, а я опять останусь в виноватых, — грустно кивнула Вера, строго посмотрела Сергею в глаза. — Не надо завтра же уезжать, ладно? Вы ведь в отпуск приехали. — Она взяла у него из рук сына, показала глазами на двенадцатиэтажный блочный дом, высившийся на взгорке перед автобусной остановкой.

— В этом доме Томина квартира. Знаете адрес? Дом шестнадцатый, квартира девятнадцать, второй подъезд.

— А вы как же? А-а, ну да — вам же на старую… — хлопнул себя по лбу Сергей. — Я провожу?

— Спасибо… Не нужно. — Вера наклонилась к сыну, чтобы скрыть беспокойный румянец на лице. — Заговорились мы. Детям давно пора в постель — утром не раскачать. — Она помедлила, словно раздумывая над чем-то, резко вскинула на него глаза — голубоватые белки вокруг черных неподвижных зрачков дымились легким укором. — Вы, кажется, плохо обо мне подумали?

— Я?.. — растерялся Сергей. — С чего вы взяли?

Вера, слабо улыбнувшись, машинально пожала плечами.

— Тамара же о вас не думает плохо? — попробовал подыграть себе Сергей, однако получилось жестковато.

— Ваша сестра слишком хорошо знает своего мужа, чтобы думать обо мне плохо. До свидания.

— А где ж хозяин? — Сергей обошел пустые комнаты, с легким деланным недоумением поглядел на сестру. Та поджала губы.

— Собакам сено косит.

— Вроде не пора… — Сергей, услышав по радио сигналы точного времени, подогнал стрелки ручных часов. — Давно у вас квартирантка?

Тамара, выронив полуочищенную картофелину в ведро, удивленно уставилась на брата:

— А ты откуда знаешь?

— А почему она малого из сада забирает?

— Значит, ты Игорька не видел?..

— Видел. Как встретились — радости полно, а как получил гостинец да увидел ребят, и забыл про дядю Сережу. Остался играть в песочнице. Так ты мне и не ответила. Почему она, как ее… Вера забирает малого из сада, а не ты?

— По очереди забираем детей.

— Ясно. Ну, что у вас с Жоркой?

— Хоть ты не напоминай о нем. Хватает на мою шею забот без него.

— Он что… правда, дома не ночует?

— Ат! — отмахнулась. — Было б той беды. Я б с ним боле не жила, да видишь, как все обернулось… — Тамара вздохнула. — Из охраны его на днях турнули! С заезжими охламонами спутался. Короче, вывели на чистую воду. Его и целую компашку, там у него была любовница, ты б поглядел на нее. Служебку вот жалко. Пока там Вера с мальцом, да могут попросить. А может, и оставят… а? Раз у нее ребенок от него? Может, ей к юристу сходить?

Сергей пожал плечами, и она с деланным безразличием отмахнулась:

— Ой, да дело не мое! Был тут два дня назад, к сыну приходил. Ничего, не скандалил. Молчком посидел и ушел. А мне уже его и жалко, будто я во всем виновата. Заказать ему дорогу сюда не могу, хоть и разведены, — вот чувствую свою вину, и все тут.

— Раньше надо было чувствовать… Ладно, он тоже не ангел. И раз уж так получилось — выбрось все из головы. Или что — всю жизнь будешь должна кому-то?

— А что мне теперь делать, скажи? Ты-то знаешь, как жить дальше? — В голосе Тамары послышались слезы, но она справилась с собой, тихо продолжала: — Раньше не придет ночевать — хоть бы одна жилка шевельнулась во мне. А сейчас уснуть не могу, голова к утру как чугунная: из-за меня пропадет, непутевый… Вот где он сейчас?

— Где? У подруги… — Сергей сказал, и, похоже, ему самому сделалось неудобно за свои слова, опустил глаза. — А откуда она родом?

— Кто — Вера? Землячка наша, из Хотомля. — И добавила равнодушным усталым голосом: — А своего бывшего я не ревную…

— Ну и не надо. — Сергей скинул пиджак, поискал глазами вешалку, напряженно думая о чем-то. — Хоть бы гвоздь вбили, хозяева… Видно, мне придется тут навести марафет. Говоришь, из Хотомля? — Он с любопытством посмотрел на Тамару. — Сон мне в вагоне привиделся. Тоже про Хотомль…

— Ой, интересно! О чем сон? Я в снах малость разбираюсь. Может, к хорошему?

— В другой раз, сестра. Тут надо бы самому сперва маленько разобраться… Ладно?

— В другой так в другой. Садись, марафетчик, бульба остыла. Завтра проявишь свои способности… — Тамара горько усмехнулась. — Надо бы брата угостить как положено, да не держу — испаряется быстро.

— Ничего, обойдемся без допинга, да и вообще ни к чему он. — Сергей обмакнул картофелину в топленое сало на сковородке. — Ну, как вы тут устроились в новых хоромах?

— А то не видишь? Хоть сама вешайся на стены… Все повынес на толкучку.

— Да вижу: не много добра нажили за пять лет.

— Зато без всякой волокиты на суде, — невесело усмехнулась Тамара. — Всей мебели — диван-кровать, да и тот просроченный…

— Как это?

— Так. Он, когда работал, в кредит взял. Полгода уже не платил, раньше бумажки присылали, теперь вообще молчат…

— Да-а, живете вы тут, я б сказал… — Сергей удивленно-весело покрутил головой. — Лихо живете! Как на вулкане. Раскладушка хоть найдется гостю?

— Сломанная… В самом деле — не на полу же тебя класть? — спохватилась Тамара, вылезая из-за стола. — Может, посмотришь, а? С пружинами что-то…

— Где она у тебя?

— На балконе.

— Ладно. Заодно покурю.

На них — немолодого пьяного мужчину и пятилетнего мальчонку, видимо, сына, — поначалу никто не обратил внимания. Взгляды нескольких десятков людей, растянувшихся неровной цепочкой вдоль дороги, были прикованы к пролетавшим мимо продолговатым коробкам автофургонов, мощным «КамАЗам», юрким щеголеватым «Жигулям»…