Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

Если не в самом аду, то очень близко от него, совсем близко…. Этого Лейнасар не забудет.

Навигация скоро кончится, а связи нет… лодки нет… он сам замерзнет тут, деньги растают… все полетит ко всем чертям…

Дважды Лейнасар сам пытался вызвать Готланд: раз — из Кемери, а другой раз — из Адажей, из квартир завербованных. Но делал он это чересчур робко и, может быть, поэтому безуспешно.

Положение мог спасти только Фредис Лидак.

Фредис уже три раза обещал прийти к Пакалну, но все не являлся. Лейнасар ругал Пакална. Пакалн — Янку, которому было поручено связаться с Фредисом. Янка — Фредиса. Но так ни к чему и не пришли.

— Узнай же в конце концов, почему он не идет. Может, он давно с коммунистами спутался, и мы не рады будем, что связались с ним? — допытывался Лейнасар у младшего Пакална.

— Да нет… Просто очень его машину гоняют, какой-то новый завод строят.

— Новый завод? Тогда Фредиса тем более найти надо. Да понимаете ли вы, рохли, что настало крайнее время связаться с Готландом и договориться о лодке?!

— Да, да, зима в этом году ранняя, — соглашался Пакалн, — Фредиса надо притащить сюда во что бы то ни стало!

Наконец Фредис явился. Когда Лейнасар вошел к Пакалну, в комнате сидел коренастый сероглазый юноша с совершенно круглым лицом и короткими, зачесанными назад волосами.

Лейнасару сразу показалось, да и казалось потом, что глаза парня постоянно как-то лукаво ухмыляются, хотя круглое лицо его все время остается серьезным. Как Лейнасар ни напрягал память, он не мог припомнить, чтоб встречался где-нибудь с этим человеком… На «Телефункене» работала уйма народу, и далеко не со всеми ему приходилось иметь дело.

— Какой же завод вы собираетесь строить? — спросил Лейнасар, познакомившись с Лидаком.

— Завод сверхточных инструментов.

— Как идут работы?

— Хорошо идут.

— Когда завод пустят?

— К новому году, наверно.

— Вы довольны своей работой?

— Работать можно.

— Все время на колесах?

— Как положено шоферу.

— Но ведь вы радист?

— Я и шофер второго класса.

— Что мешает вам работать по специальности?

— Сразу работенки не нашел, начал на грузовике ездить, ну и остался.

— Прошлое тоже под ногами путается?

— Как это понимать?

— Так, как я сказал. Коммунисты ничего не забывают, «Телефункен» и так далее…

Пакалн прервал их диалог короткой репликой:

— Нечего так долго трясти его, он подготовлен. Они с Янкой обо всем договорились.

Лейнасар как бы успокоился, но инстинктом все же догадывался, что парень этот посложнее всех остальных завербованных. Но очень нужна была радиосвязь, и Лейнасар предпочел отказаться от нежелательных подозрений. Ему не понравилось, что в разговорах Фредиса не улавливалось ни малейшей неприязни к советской власти. Фредиса соблазняли лишь приключения и возможность еще разок покачаться на морских волнах.

В первый вечер ни о чем конкретно так и не договорились. Лейнасар назначил Фредису еще одно свидание там же на улице Кантора. Он не мог сразу прийти к решению. Наконец он сказал себе: придет Фредис — все в порядке, нет — от явки на улице Кантора надо раз и навсегда отказаться.

Когда Фредис ушел, Пакалн заворчал:

— Чего дурачишься? Сказал тебе, что Фредис настоящий латыш, значит, это так, и нечего зря комедию ломать.

Фредис пришел, и Лейнасар обо всем подробно договорился с ним. После очередной попытки связаться со Швецией из Адажей рация осталась в конторе подсобного хозяйства детсада. Фредис как раз ехал в Саулкрасты, так что он мог по дороге захватить ее. Узнав, каких размеров рация, Фредис предложил поместить ее на грузовике, в ящике для инструментов. Пока у Фредиса на машине сменщика не было, и он ездил на ней один. Лейнасар с предложением Фредиса согласился.

В тот же вечер Лейнасар составил первую шифрованную радиограмму, которую Фредис должен был передать в случае, если удастся установить связь.

«Были большие трудности со связью. Теперь устранены. Следить внимательно в условленное время. Все задания выполнены. Срочно сообщите, когда вышлют лодку».

Пакалн позаботился о том, чтобы Фредису в подсобном хозяйстве детсада беспрепятственно выдали рацию.

На четвертый день Фредис принес на улицу Кантора зашифрованный ответ.

Связь установлена! Молодец Фредис!

— Так я же говорил, миллион знаков в секунду передает! — хвалился Пакалн.

Было бы правильней раскодировать радиограмму без свидетелей и уже потом проинформировать остальных о ее содержании. Но Лейнасар не стерпел. Он быстро расшифровал радиограмму, и, когда ее содержание дошло до сознания Лейнасара, у него свело челюсти и он процедил сквозь зубы короткий текст: «Кто такой Рич?»

— И это все?

— Все.

— Что это означает? — не унимался Пакалн.

Фредис был спокоен, словно все это его не касалось.

— Это значит, что не доверяют, хотят проверить.. Но время не ждет.

— Какого черта им еще проверять? Передавали твоим шифром? — чуть ли не кричал Пакалн.

Лейнасар думал. Мимолетная слабость была преодолена. Подчиненные не должны видеть ни его ярости, ни растерянности. А то он может потерпеть поражение совсем с другой стороны.

Да, ничего не поделаешь. Все это справедливо и законно. Если так долго не было регулярной связи, то нужна проверка — закон конспирации. За это время всякое может произойти. Код мог попасть в руки ЧК. Они, думаешь, радировать не умеют?

Лейнасар составил ответ: «Позвони по телефону 62-77-86». Но и этого было еще мало. В следующей телеграмме спрашивали: «Каракулевая шуба цела?»

Лейнасар вначале не понял, о чем речь. Затем вспомнил. Герцог Екаб, прося, чтобы на обратном пути на Готланд перевезли его жену, наказывал не забыть ее каракулевую шубу.

Лейнасар составил ответ и на этот вопрос: «Каракулевая шуба цела, твои интересы обеспечены. Но где лодка? Положение начинает становиться безвыходным. Если лодки не будет, продадим Альвинину шубу и организуем транспорт сами. Рич».

Через несколько дней пришел ответ; было ясно, что лед недоверия сломан. Взволнованный Герцог радировал: «Рич, сжалься, не продавай шубы, Альвина в пути замерзнет. Лодку ремонтируют. Когда вам лучше всего ехать? Каковы условия на берегу? Какие попутчики, сколько их?»

То ли Фредису просто повезло, то ли очень помогало постоянное движение, но регулярная связь была налажена. Он передавал то из Цесиса, то из-под Ливаны, то с Кангарских гор. Частая смена пунктов и далекие расстояния между ними должны были предохранить от пеленгации. Так, по крайней мере, думал Лейнасар.

И все-таки каждый обмен телеграммами требовал нескольких дней. А дело шло к зиме.

Сразу же после Октябрьских праздников установилась ясная погода и начало подмерзать. За несколько дней температура упала до девяти градусов мороза. Лейнасар отправил людей наблюдать за побережьем в районе Приежусилса и регулярно доносить о состоянии льда в Рижском заливе.