Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

— Снимай штаны и полезай в воду.

Паэгле с Лейнасаром вздрогнули. Ледяная вода обожгла им пятки. Чем ближе они подходили к лодке, тем сильней их пробирал леденящий холод. Волны тоже как будто становились больше. Паэгле с Лейнасаром наконец забрались в лодку.

Рыбак сказал:

— Ничего, ничего, это хорошо ревматизм лечит.

Ждать пришлось долго. Паэгле трясся, стуча зубами. Рыбак спокойно сосал зажатую в ладонь трубку. Потом и ему надоело ждать.

— Поживей собраться не могут, я и поужинать не успел.

В море опять трижды сверкнул огонек, что означало: господин Круминь уже на моторной лодке. В дюнах пробудилась жизнь. Со всех концов посыпались люди. Их уже никто не останавливал. Даже подгоняли.

Раздавались всплески воды, визг женщин, ругань мужчин. Вскоре лодка была набита до отказа.

— Хватит! Отчаливаю! — крикнул рыбак и налег на весла.

В третий раз Лейнасар покидал этот берег. Но теперь все было иначе. Лейнасар чувствовал себя опустошенным и надтреснутым, как брошенная капустная бочка.

Лейнасар устроился поближе к мотору, где было теплее. Паэгле, не желая тащить с собой портфель, подал его Лейнасару, чтоб тот положил себе под голову. В портфеле ничего не было такого, чего нельзя доверить другому. Паэгле точно выполнил условие Доктора: никакого багажа, только никакого багажа!

Лейнасар быстро согрелся и уснул. Проснулся он только на второй день. Одежда почти совсем высохла. Он достал из кармана завалявшийся кусок хлеба, нехотя съел его и повернулся на другой бок. Под вечер его разбудили громкие голоса. Лейнасар вышел на палубу. Первое, что ему бросилось в глаза, — это огромная елка, освещенная яркими электрическими лампочками. Готланд был совсем близко. Шведы готовились к празднику рождества.

Да, уже было 20 декабря. 1944 год был на исходе.

А в Курземе тем временем события развивались так, как и на всех фронтах Отечественной войны.

В последнюю декаду декабря центр борьбы находился в Венгрии и Чехословакии. На других фронтах шли бои местного значения.

Такие же бои «местного значения» шли и в «Курземском котле». И все-таки они были весьма упорными, даже ожесточенными. Окруженный враг, как загнанный волк, дрался не на жизнь, а на смерть.

Бои в Курземе затянулись до мая 1945 года, до самого дня капитуляции.

За непрерывно пылающей и грохочущей дугой фронта латышская буржуазия разыграла несколько позорных трагикомедий. Такой трагикомедией была и вся деятельность ЛЦС и его трусливое бегство за границу.

Были и настоящие комедии. Особенно смешной оказалась так называемая комедия «Потсдамского правительства». Она началась в декабре 1944 года, но занавес в последнем действии был опущен только в апреле 1945 года.

В декабре 1944 года, когда поражение Германии ни у кого не вызывало сомнения, генерал Бангерский и генеральный директор Данкер решили, что можно наконец достать из огня каштаны, на которых так глупо обожгли себе руки представители ЛЦС и «курелисовцы». Теперь это можно было сделать умно и без риска, с разрешения и благословения того же германского фашистского правительства.

О вмешательстве и поддержке Англии и других западноевропейских капиталистических государств (на что в кругах ЛЦС только тайно надеялись) теперь надо было заговорить открыто, как об одном из средств борьбы против Красной Армии, в интересах великой Германии. С особым эффектом это можно было осуществить именно в «Курземском котле».

Оставалось только убедить руководящих государственных деятелей Германии, что в Латвии, то есть в «Курземском котле», необходимо создать «латвийское правительство», которое могло бы стать предметом раздора между Англией и Советским Союзом. Если это правительство обратится за поддержкой к Англии, та сразу же выступит в его защиту. Видные государственные деятели фашистской Германии во глазе с самим Гитлером надеялись, что Англия и другие западноевропейские государства не допустят полной победы Советского Союза. В декабре 1944 года бывшие генеральные директоры во главе с Данкером донесли имперскому министру Розенбергу, что «самоуправления», действующие в Латвии как вспомогательные учреждения германских гражданских властей, в новой ситуации, возникшей после падения Риги, ничем больше не могут помочь ни латышам, ни великой Германии. Было бы целесообразно создать новый орган с функциями представительства и правительства латышского народа.

В связи с этим бывшие генеральные директоры рекомендовали: созвать под руководством первого генерального директора О. Данкера Латышский национальный совет (ЛНС), который, в свою очередь, образовал бы Латышский национальный комитет (ЛНК) с правами, которыми пользуется правительство в чужой, но союзной стране.

ЛНС выдвинул бы президента ЛНК, который, в свою очередь, назначил бы остальных членов комитета.

ЛНС комплектовался бы на корпорационных началах из представителей легиона, членов самоуправления и других верных великой Германии организаций. Разумеется, что предварительно состав ЛНС должен быть утвержден германским правительством. В виде образца могли бы послужить румыны, болгары, французы.

Утопающий и за соломинку хватается. Германские правящие круги пошли на этот трюк.

7 февраля имперский министр Розенберг поручил генеральному директору Данкеру представить список лиц, которые должны были бы войти в состав ЛНС.

Вначале решили создание такого правительства осуществить в Дрездене, а затем избрали для этого Потсдам.

Приглашение на Потсдамское совещание разослал телеграф германского министерства внутренних дел. Были также приглашены литовские и эстонские представители.

Помимо официально состоящих на германской службе предателей народа из Курземе в Потсдам доставили на самолетах двух «представителей» — Галдиня и Анцана.

Торжественное создание «латвийского правительства» состоялось 20 февраля. В церемонии участвовали и представители дружественных Германии государств.

Заседание открыл Данкер и объявил о создании ЛНС. Затем он сообщил, что на должность председателя ЛНК он может назвать только одну кандидатуру — генерала Бангерского. Он предложил избрать Бангерского аккламацией.

8 зале раздались выкрики и возгласы. Это и было избрание аккламацией. Аккламация, как известно, означает принятие или непринятие предложения не путем подсчета голосов, а выкриками присутствующих.

Таким образом было создано «латвийское правительство», или же Латышский национальный комитет (ЛНК), с генералом Бангерским в качестве президента правительства.

Новоиспеченный президент произнес торжественную политическую речь.

В это время Советская Армия уже вышла на Одер и находилась не более чем в 80 километрах от Берлина.