Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

Но Бангерский остался глух к гулу орудий и продолжал читать свою декларацию:

«Мы должны трудиться в большой надежде на то, что несокрушимая жизненная сила немецкого народа, его героическая армия, рядом с которой так же героически борется наше добровольческое войско, сумеет и будет в силах защитить жизненное пространство».

После этой декларации последовало сообщение Бангерского о том, что будет заключен договор о военном сотрудничестве с великой Германией и создана таможенная уния.

Персональный состав правительства полностью известен еще не был. Были только сформулированы посты — президент назывался генералом, затем следовали генеральный секретарь, генеральный контролер, генеральный прокурор и т. д.

Сам Гиммлер сердечно поздравил ЛНК:

«По случаю создания Национального комитета посылаю искренние поздравления латышскому народу, который вот уже несколько лет в верном братстве по оружию с немецким народом и его вооруженными силами отважно сражается против большевиков и их пособников — англичан и американцев».

В тот же день новоявленное Потсдамское «латвийское правительство» начало ждать признания де-факто и де-юре со стороны других государств. Оно дождалось всего лишь одного признания — от Японии. Но уже через несколько часов японский посол в Берлине кусал себе локти, досадуя на свою оплошность. Оказалось, что германская печать квалифицировала ЛНК лишь как беженскую организацию.

Но подлинная начинка пирога обнаружилась не сразу. Она оказалась такой горькой, что даже старая лиса Бангерский расплакался.

В начале марта Бангерский со свитой прибыл в Курземе и сразу отдал приказ латышскому легиону:

«Вы боретесь за восстановление независимой Латвии, вы боретесь за освобождение латышской родины, которая после победы Германии станет самостоятельным государством».

Этого было достаточно, чтобы генерала Бангерского «вызвали в имение» и выпороли по всем правилам, точно как в те времена, когда немецкие бароны вызывали в имение латышских крестьян.

Гиммлер своим личным уполномоченным назначил в Курземе генерала СС Беренда. Тот заявил Бангерскому, что одна из его, Беренда, функций — это быть советником при самоуправленческой организации ЛНК.

— Да разве… да разве… вы не считаете меня главой правительства? — заикаясь, спросил Бангерский Беренда.

Беренд не хотел сразить его наповал. Пускай птичка немного помучается.

— Простите, но имперский министр Гиммлер, которого я представляю, во всех телеграммах говорит о ЛНК только как о латвийском самоуправлении, а не о правительстве самостоятельной Латвии.

Бангерский понял: его околпачили. Оставшись один, он разрыдался, оплакивая свое безвременно погибшее президентство.

12 марта Бангерский созвал свой «кабинет» и произнес длинную мутную речь. Понятной была только одна фраза: «Вы больше не являетесь правительством Латвийского государства».

14 марта 1945 года Бангерский вместе с Берендом прибыли в штаб командира 6-го корпуса генерала Крегера, который в то время стоял в Струтеле. Они договорились, что Крегер освободит полковника Осиса от обязанностей командира 2-го полка и что тот станет офицером связи между Берендом и Бангерским. Это давало Осису возможность болтаться по тылу «Курземского котла». Осис по большей части находился в Лиепае. Здесь, как и в Вентспилсе, собрались авантюристы разных мастей. Только тут их было больше. Если в район Вентспилса устремлялись в основном те, кто хотел попасть в Швецию, то лиепайские авантюристы и предатели надеялись на Германию и на возможность в последнюю минуту удрать вместе с фрицами в фатерланд. Здесь тоже питали иллюзии, что в конце концов все счастливо завершится высадкой английского десанта. Особенно пышным цветом расцвела эта иллюзия во время потсдамской комедии. Когда в середине марта уже было, ясно, что вся потсдамская затея провалилась, и стало известно, что Бангерский от стыда и позора плакал искренними слезами, лиепайские националисты решили, что немцы попросту не хотят, чтобы английский десант нашел на месте «латвийское правительство». Поэтому надо было махнуть рукой на Бангерского и орудовать самим. Главными политиками сепаратистов стали полковник Осис и Артур Кродер.

Осис был типичным солдафоном и политикой занялся от скуки. Артур Кродер, напротив, считал себя опытным, прожженным политиком. С апреля 1919 года Кродер был участником многих сомнительных комбинаций. После путча Андриева Ниедры Кродер, долго раздираемый колебаниями, решил переметнуться к Ульманису. Это тогда обеспечило ему праздную жизнь на все время существования буржуазной Латвии. Он также лучше кого-либо помнил, какую роль в политических событиях того времени сыграла английская поддержка. Поэтому он так смело спекулировал на повторении событий 1919 года.

Артур Кродер и Осис нашли многих сторонников. 28 апреля на проспекте Курмаяс, на какой-то частной квартире, состоялось организационное заседание «народного совета» Курземе, на котором был избран глава «временного правительства». Присутствовали полковник Осис, бывший генеральный директор сельского хозяйства, а также бывший член ЛЦС агроном Андерсон, капитаны Булле и Скребер, полковник-лейтенант Коцинь и генеральный прокурор Звейниек.

С «исчерпывающим» докладом о международном положении выступил Кродер. Он «анализировал» положение США на мировом рынке, особенно в Китае и на Дальнем Востоке вообще. «Там интересам Америки всегда угрожала Россия. Поэтому Америка не допустит укрепления России после войны. То же самое следует сказать об Англии». У него имеются верные и секретные сведения. Они безошибочно свидетельствуют о том, что конфликт между Россией и англосаксонскими странами созрел для взрыва, как пороховая бочка, к которой поднесена горящая спичка. А спичка к пороховой бочке, несомненно, уже поднесена, и все присутствующие господа должны отдать себе отчет в том, что им теперь следует делать.

За столь глубокомысленный доклад Кродера наградили аплодисментами.

Собрание единогласно сформулировало текущие задачи. Прежде всего надо добиться, чтобы красные не заняли слишком быстро Курземе. Это, конечно, было труднее всего, и тут, в основном, оставалось уповать на помощь господа бога. Во-вторых, следует установить связи с западными союзниками. Для этого надо создать курземский «народный совет» и назначить главу «временного правительства». Председателем учреждаемого «народного совета» избрали профессора «божьих наук» А. Фрейя. На посту главы «временного правительства» Кродер выдвинул кандидатуру Осиса. Осиса избрали. После этого Кродер ожидал, что Осис не останется в долгу и выдвинет его своим заместителем. Однако Осис отплатил неблагодарностью. Он считал Кродера фигляром и предложил избрать своим заместителем Андерсона. Кродер, правда, сжимая в кармане кулаки, но все же проголосовал вместе с остальными за Андерсона.