Антон Алешко - Дороги без следов

- На машину! - Пищиков показал на дежурный "ГАЗ". - На смотрины поедем...

Выехали в южный конец аэродрома. Солдаты Задоры успели уже заровнять канаву. Обозначали известью попереч­ную линию.

Машина остановилась. Из кабины выглянул Пищиков:

- Все смотрите. Это начало взлетной полосы.. - и мимо свернутых полотнищ "Т" повез летчиков в другой конец аэродрома, где распоряжался сам Задора.- А конец здесь. Вот вам полоса...

- Нормально - отозвался из кузова Сверчков.

- За белой чертой надо поставить елки, - добавил Раж­ников. - Для предостережения и ориентации. Дальше вы­катываться небезопасно.

Летчики поняли, что наконец кончилось время, когда они "загорали" в землянках, не зная временами, к чему прило­жить руки. Пришла новая пора.

И все почему-то разом заговорили, что Задора моло­дец - так неожиданно и так хорошо подготовил полосу, перебивали один другого, догадываясь, что командир полка, наверное, уже задумал что-то такое, чего раньше не бывало.

Между тем машина повернула, проехала вдоль стоянки второй эскадрильи и остановилась возле КП. Пищиков вы­лез из кабины, отошел в сторону, отыскивая взглядом капи­тана Мохарта.

- Будем дежурить, - сказал он, когда Мохарт подошел к нему. - Посадите звено в готовность номер два.

- Одну пару посажу в готовность номер один, - про­гудел Мохарт. - Вторую - в готовность номер два.

- Еще лучше!

Мохарт понимал, для чего это требуется. Недавно он чи­тал приказ по фронту. В нем говорилось о подвозе боепри­пасов и горючего. Приказывалось: истребительной авиации прикрыть фронтовые и армейские тылы от разведыватель­ных самолетов противника. Разведчиков, которые проникли на нашу территорию, обратно за линию фронта не выпус­кать. Тогда взлетная полоса здесь, на полевом аэродроме, была грязная, вязкая. Приказ выполняли армейские полки, которые стояли на аэродромах с бетонными посадочными полосами, и истребители противовоздушной обороны.

Теперь иное дело. И их полк готов прикрывать небо фронта.

Мохарт позвал Степанова и, передав приказ, остался с Ражниковым. Только завел с ним разговор, как увидел, что его первое звено быстро направилось от землянок к самоле­там. Степанов с Кривохижем на ходу надевали шлемофоны; скоро они исчезли за капонирами.

В звонкой тишине солнечного утра вдруг выстрелил, вы­бросив синий дымок, один мотор. Его сразу же поддержали другие. Через минуту четыре мотора взвыли на высокой ноте, и полевой аэродром пробудился.

Первое звено эскадрильи Мохарта опробовало моторы. Порядок!

Не успело стихнуть эхо, как с КП вышел майор Синяв­ский. Глянул на запад.

- Лазарь Трофимович, прошу...

- К вашим услугам, Петр Фомич, - сказал штурман Ражников, продолжая разговаривать с Мохартом.

- Полетим...

Оставив Мохарта, Ражников подбежал к Синявскому.

- Далеко?

Держа перед собой планшет, Синявский показал на карте за линию фронта.

- Посмотрим, что делается здесь, потом вот здесь, и облетаем район.

- Петр Фомич, вот это задача!

Ражников обеими руками схватил планшет, что висел у него на боку, и присел к столу.

- Проложим маршрутик. Сначала... - красным каран­дашом обвел пункт за линией фронта.- Сюда... - под линейку проложил линии от своего аэродрома, сделав соот­ветственно надписи в градусах. - Все готово!

Не был бы Ражников штурманом ш любил карту и кра­сиво чертил на ней маршруты.

- Возьмите меня,- попросился Мохарт.

Синявский подкрутил усы.

- У тебя эскадрилья. Кто ею будет командовать? Это мы с Лазарем Трофимовичем управленцы... - Синявский глянул на небо. - Ясно?

Оба помахали Мохарту руками и двинулись на стоянки. Взревели моторы, рассыпая гул за капонирами, потом один за другим выбежали на старт два самолета.

Солдат-стартер, стоя возле "Т", поднял белый флажок и задержал его в вытянутой руке. Пожалуйста, взлетайте!

Назад от самолетов понеслись бурые клубы пыли. Гул моторов все отдалялся и почти затих. А когда самолеты сно­ва стали видны над пыльным облаком, то были уже далеко над полями, возле самых Куликов. Скоро они исчезли вдали.

Пищиков вышел из КП, сел за столик, на котором лежал выносной микрофон радиостанции.

- Орел ноль два, как меня слышите? Прием! - сказал в микрофон.

- Слышу отлично! - ответил Синявский.

Пищиков подпер подбородок руками, глянул вдаль по­лосы. Что ж, oн, Пищиков, первым в дивизии, как говорят, оторвался от земли. Пара его самолетов давно в воздухе и, наверное, уже за линией фронта. Надо поглядеть, что дела­ется на полевых аэродромах противника, на передовой, на дорогах. Каждому летчику необходим облет своего района после того, как растаял снег. Зимний ландшафт не похож на весенний или летний. Значит, надо всем летать и летать.

Сегодня первый шаг после зимних боев!

Пищиков сдвинул фуражку на затылок. Левее Куликов, за черными полями, увидел тонкую светло-синюю полоску горизонта. В той стороне стационарный вражеский аэродром Балбасово.

Ему хотелось совершить сегодня первый боевой вылет, и именно на Балбасово. Жмурясь от солнца, представил, как он мгновенно свалился бы на стоянки вражеских самолетов и ударил бы по ним из пушек.

Вздохнул от того, что Дичковский не разрешил. По­нимал, что надо беречь силы полка и умело командовать. Коварной тактике фашистских асов противопоставить свою тактику. И ударить! Как следует ударить!

Сидя за столиком, успокаивал себя тем, что если не он полетел, то полетели все же Синявский и Ражников. А им он верил, как самому себе, и, собственно говоря, мысленно был с ними. За линией фронта они сделают все так, как сделал бы это он сам.

Стрелка часов отсчитала сорок минут.

Поглядывая на черные поля за стоянками. Пищиков снова взялся за микрофон.

- Орел ноль два, как дела? Прием!

- Все по плану. Идем домой, - ответил Синявский.

Пищиков поднялся из-за стола. Данные разведки при­дется передавать в штаб дивизии. Оттуда они пойдут выше. А что, если генерал Костин поинтересуется, кто приказал лететь за линию фронта?

Пройдя по тропинке, Пищиков махнул рукой. Э, доло­жим, что при облете района отклонились. А если отклони­лись, то что-то же видели за линией фронта. Вот и все!

Пищиков услыхал знакомый гул мотора. Самолеты спи­кировали и пошли на посадку.

Пищиков бросил фуражку на стол. Заложив одну руку за спину, внимательно вглядывался, как машины вышли на линию, слаженно спланировали к белому "Т", одновремен­но коснулись колесами полосы и будто бы нехотя побежали дальше.

- Посадочка!

Пищиков надел фуражку, прошелся возле стола. Он ду­мал, какую эскадрилью выпустить в воздух первой, чтобы сегодня же облетать район.

Вскоре пришли Синявский и Ражников. Бросили на лав­ку шлемофоны, переглянулись.