Антон Алешко - Дороги без следов

И ни разу тогда не пришла в голову мысль, что эти чудо-облака когда-нибудь станут его друзьями, надежно спрячут самолет, когда за ним будут гнаться вражеские истребители. Впрочем, из такого же облака может выскочить парочка "фоккеров" и открыть огонь.

Детство, детство... Оно стало теперь как бы сказкой. А давно ли все было? Вспомнился запах аира на лугу. За душу брал какой-то скрипучий крик дергача в орешнике над реч­кой, когда поднимался белесый туман, а на западе догорал закат.

Как быстро прошло время!

Кривохиж оглянулся и увидел Катю. Она не спеша шла по тропинке, помахивая зеленой березовой веткой. В новой гимнастерке, в синей юбке, как у Лели, только движения у нее были не такие резкие, как у той озорницы. Казалось, она задумалась о чем-то или прислушивалась к пению жаворон­ков и совсем не видела, не замечала его, Кривохижа.

А он стоял на обочине тропинки под кленом, в тенечке, и не сводил с нее глаз. Лицо ее было таким задумчиво-на­стороженным, что он не удержался, кашлянул. Она вскинула голову, и Кривохиж кивнул ей, показывая на облака:

- Глянь... Точь-в-точь как у нас над лугом.

Катя присмотрелась.

- Да-а...

Он взял ее за руку и, шагая рядом, стал рассказывать, что было на занятиях. Поглядывал вдоль тропинок, и глаза его светились радостью.

Он не видел, что она как-то по­мрачнела. Надо ж было так случиться! Полюбила летчика на фронте, ребенок будет, а дом, мать под оккупацией. Куда она поедет через каких-нибудь четыре месяца? Кто ее приютит? Как будет жить? Где? Ее брал страх - и за себя, и за того, кто появится на свет. Боже мой, что наделала война! А бу­дущий отец идет и рассказывает, как будет воевать. Кажется, и не думает о них...

- Не нравится мне, что ты будешь разведчиком.

- Ты что?

- Раньше вы ходили группами. Над нашей территори­ей, над линией фронта. А теперь? Что ни вылет, то в тылы врага. Стукнет осколок по мотору, и падай на землю, а там немцы...

- Так я и буду подставлять машину всякому фрицу, что­бы он мне...

Кривохиж был доволен, что она разговорилась. Опять взял ее за руку, мозолистую, жесткую. А Катя потянула его ладонь и прижала к себе, наклонившись вперед. Потом от­пустила.

- Растет, - сказала она.

Кривохиж увидел, как вздрогнули Катины веки. В тем­ных зрачках увидел свое лицо, маленькое, не больше мако­вого зерна.

- Катя! - Он поцеловал ее в щеки, в глаза, в губы. - Катя, любимая!

Она отвела его руки. Пальцем провела по беловатым рубцам на шее, вздохнула.

- Достукались! - сказала раздумчиво.- Домиловались!

Что она говорит! Да каким тоном!

Кривохиж посмотрел на ржаное поле, что начиналось сразу за кустами и бежало на взгорок. Казалось, оно собра­ло самые чистые краски. На краю золотилось в солнечных лучах, дальше в лощине густо зеленело большим пятном, а возле горизонта синело, как грозовая туча. Светлая ли­ния дороги рассекла его на две половины и звала, звала...

А небо? Сверкающая голубизна, кажется, звенит в зените. Ниже цвет мягче, сходит к горизонту на желто-голубой. На нем вырисовывается крошечная мельница-ветряк.

И куда ни погляди, все красиво, совсем не такое, каким было утром или в полдень.

Наконец Кривохиж спохватился, глянул на Катю. Накло­нился и поцеловал ее.

- Будет сын... Сын! - сказал он.

Они шли по опушке леса. Смотрели на цветущие луга, на поля за ними. Катя была задумчивая. Он был возбужден, тешился своим счастьем, как мальчонка.

"Молодчина, Катя! - шептал беззвучно. - У меня будет сын!"

Не слыхал гула машины, что показалась вдали, и только, когда Катя взяла его за локоть, увидел над рожью пыль.

На дороге остановился открытый "козлик". С переднего сиденья встал полковник. Александр? Он! Братья обнялись.

- Хорошо, Иван, что вышел навстречу...

Кривохиж-младший представил Катю:

- Знакомься, моя жена.

Полковник глянул на Катю, радостно развел руками:

- Будем знакомы, - поцеловал ее по-родственному. - Будем свояками, как говорится! - посмотрел на брата, на Катю. - Так как же это? Ничего не сказал, когда был у меня, и вдруг... Не оправдывайся. Это мы отметили бы! В танко­вых войсках всегда порядок!

- Да мы собирались написать,..

- Долго собирались. Где Константин Александрович?

- В Кулики поехал. Это три километра отсюда.

- Три километра, - полковник задумался.- Успею... Это же такое дело...

Только теперь Кривохиж увидел за рулем адъютанта:

- Привет Сильвестрову!

- Добрый день! - ответил старшина. Они пошли по лугу вдоль дороги. Кривохиж-младший сказал, что Катя землячка, из Замошья. Полковник радостно улыбнулся.

- Помнишь, Иван, ходили на праздник в Замошье и трясли сад Понтуса...

- Маленький был, но помню! Нас тогда много было!

- Своевольничали на всю околицу.

Говорили по-домашнему, не спеша, вспоминали всякие смешные истории. Катя скоро освоилась с полковником, рас­сказала, кем служит и что делает в полку.

- Советую демобилизоваться и ехать к моей Ларисе. Она на заводе начальником отдела кадров. Квартира боль­шая. Это не дело - жене летчика таскать пушки. Не выдам военной тайны, если скажу, что скоро начнется наступление. Тут такое будет... Нам с Иваном, как говорится, сам бог ве­лел... Мы кадровые офицеры... Мне - на земле, ему - в воздухе, - полковник помолчал. - А вам надо про потомка подумать. Думали?

Кривохиж-младший хотел похвалиться своей радостью, но Катя дернула его за руку, и он притих.

- Хорошо, Александр. Если понадобится угол, будем иметь в виду, - сказал он.

- Считай, что договорились. Адрес у вас есть. А теперь надо все-таки...

Полковник приостановился, показал на полоску леса за полями.

- В тот лес передислоцируется моя бригада. Как нач­нется наступление, в прорыв буду входить по эту сторону шоссе. И пойдем на Борисов, а дальше видно будет...

- Я Щука! Я Щука! Слышу вас хорошо! - кричал в "козлике" Сильвестров, склонившись над радиоприемни­ком. - Сейчас позову.

- И тут нашли! Кто там?

- Первый, товарищ полковник.

Присев по правую руку от адъютанта, полковник надел наушники.

- Я Щука! Прием! - Некоторое время слушал, потом сказал: - Товарищ первый, точно выдержу график. Так, так... Во сколько? - Глянул на часы. - Еду. Буду.

Положил микрофон и наушники в ящик. Слез с машины. Глянул на Ивана, на Катю.

- Зовут? - догадался Иван.

Полковник развел руками.

- Срочно вызывает командир корпуса. Вот мы и пого­ворили...

- Заскочим в Кулики, - сказал Иван.

Полковник опять посмотрел на часы.

- В другое время. В моем распоряжении только трид­цать две минуты, а еще ехать да ехать. Передавай привет Константину Александровичу, Степанову... Словом, всем друзьям.

Обнял Катю, поцеловал ее. Повернулся к Ивану, сказал, чтобы берег ее и, похлопав брата по плечу, направился к машине.

- Бывайте! - Поднял руку, помахал и поехал.