Леонид Почивалов - Сезон тропических дождей

Антонов подумал о тех парнях, которые по заданию диспетчера на веслах добирались до «Ангарска». Лихо им пришлось. И решил, что завтра непременно зайдет к диспетчеру, чтобы поблагодарить.

Катер крепко швыряло на волне, и Антонов вскоре почувствовал, как отяжелела голова, временами казалось, что желудок подступает к самому горлу.

На рейде, дожидаясь причала, стояло пять судов, примерно одного размера — среднячки. Утром, когда Антонов смотрел на них из окна портовой диспетчерской, отыскивая в этой компании «Ангарск», суда располагались бортом к берегу, четко впечатывая свои силуэты в солнечную гладь океана. Сейчас все до одного стояли носом в океан, к ветру и трудно было понять, который из них «Ангарск».

— Шторм будет! — сказал матрос.

Ковылять по волнам пришлось почти час — «Ангарск» стоял на рейде дальше других. Этот час дорого обошелся Антонову. В душе он проклинал себя за то, что надумал отправиться на судно — пускай бы капитан сам приехал на берег! Все равно формальности придется делать в порту. Судорожно цепляясь за борт вихляющегося на волне катера, Антонов каждую секунду ждал, что его стошнит. А Ольга сидела у другого борта как ни в чем не бывало, прищурившись под порывами лобового ветра, глядела вперед, и только временами краем белого шелкового платка, которым повязала голову, обтирала лицо — с гребней волн ветер срывал тяжелые, как дробь, брызги и бросал в катер. Ольга даже улыбалась временами в ответ на шутки рулевого, который вовсю старался отвлечь гостью, чтоб не боялась…

— …«Поедем, красотка, кататься! Давно я тебя поджидал…» — хрипло выжимал из себя рулевой.

Ольга смеялась:

— Ничего себе катание! Как по ухабам!

Несмотря на болтанку, на лице Ольги нет и признака недавнего испуга. Должно быть, забыла про уколотую ногу. На «Ангарск» ей попасть, наверное, хотелось — нарядилась в свою любимую длинную ситцевую юбку с пестрым африканским рисунком.

Издали, особенно с кормы, «Ангарск» казался маленьким, но когда катер подошел к нему вплотную, черный борт судна навис над ним грозным утесом трехэтажной высоты.

При таком волнении спустить с борта парадный трап невозможно, а по веревочному забраться непросто, тем более женщине. Капитан, увидев в катере нежданную гостью, дал команду спустить с борта трапецию с двумя крюками, чтобы поднять пассажиров вместе с катером. Катер взлетал на гребень волны, проваливался в глубокие ямы, тяжелые стальные крюки трапеции со свистом, как снаряды, проносились над головами пассажиров, моторист нервничал, кричал: «Берегись!» Вместе с рулевым он долгое время безуспешно пытался поймать крюки, чтобы продеть их в проушины на носу и корме, но это не удавалось. Суденышко то относило от «Ангарска» в сторону, то стремительно бросало к борту, и, чтобы его не разбило в щепы о стальную обшивку теплохода, матросам приходилось хватать багры, напрягая все силы, отталкиваться от этой опасной близости. Наверху у борта «Ангарска» собралось много людей, они что-то кричали, махали руками, капитан в мегафон давал команды экипажу катера: «Ближе, ближе! Осторожнее! Назад! Назад! Багры уберите! Еще разок подайте!»

Антонов чувствовал, что он из последних сил противостоит неотступной тошноте, — губы высохли, потрескались, он не мог понять, то ли на них кровь, то ли морская соль. А Ольга сохраняла полную невозмутимость. Длинная юбка насквозь промокла, прилипла к бедрам, ветер сорвал с головы платок, и пряди мокрых волос падали ей на лицо. А ведь прежде чем поехать в порт, она целых полчаса подкрашивала глаза и укладывала волосы. Вот и пойми женщину! От укола колючки чуть ли не в обмороке была, а сейчас, когда в любой момент они могут пойти на дно, даже улыбнулась и приветливо махнула рукой кому-то из тех, кто орал сверху.

Наконец неизменно ускользающие крюки были пойманы, вдеты в проушины, и в то же мгновение стрела, натянув трос, вырвала катер из пасти очередной волны, быстро потащила вверх, к уровню нижней палубы. Здесь, у борта, их ждало перепуганное начальство «Ангарска» — капитан, его помощники, даже врач в белом халате был наготове.

Теперь оставалось только перешагнуть полуметровый проем между бортом висящего на тросе катера и бортом судна. Первой предстояло это сделать Ольге. «Давай!» — крикнули ей, и Ольга смело шагнула вперед. Но как раз в этот момент «Ангарск» под напором большой волны вдруг стал медленно ложиться в глубокий крен, висящий на тросе катер отвело от борта судна, проем под ногами Ольги стремительно расширился, и в какой-то миг Ольга оказалась над пропастью почти без опоры. Протянутые с судна руки успели подхватить ее, но произошло непредвиденное — пола длинной юбки зацепилась за уключину, и Ольгу вместе с катером рвануло обратно. Внизу зияла пропасть, на дне которой шипел океан.

Уже потом перепуганные, взбудораженные моряки никак не могли вспомнить, кто же первым успел ухватить Ольгу за ее отчаянно выброшенные вперед руки и рвануть на себя в раскрытую дверцу в фальшборте.

На палубе ее сразу же окружили, она была бледна, но в ответ на хор возбужденных голосов отвечала нервным смехом, рассматривая порванную полу юбки, сетовала:

— Надо же, какая дура! Какая растяпа! Порвала!

Антонов, которому удалось довольно просто перешагнуть на борт «Ангарска» вслед за Ольгой, долго не мог прийти в себя от испуга за жену, чувствовал, как у него ослабли колени — захотелось присесть.

Среди встречавших был высокий худой человек с маленькой седеющей, стриженной под бобрик головой и спокойными начальственными глазами, упрятанными в густую сеть морщинок на темной загорелой коже. Было ясно, что это и есть капитан Гарин.

Капитан, по-старомодному согнув локоть, галантно предложил Ольге руку и медленно повел по палубе.

— В океане на грузовых пароходах длинные платья нынче не в моде, мадам, — сказал ей с кроткой улыбкой.

Ольга о чем-то пошепталась с капитаном, тот подозвал одного из матросов:

— Проводи гостью в наш бытовой отсек! — повернулся к Антонову. — Как требует порядок, сначала я покажу вам судно, потом поговорим о деле, а уж затем — все такое прочее…

«Все такое прочее», разумеется, капитанский ужин. И можно было заранее предполагать, обильный.

Сколько раз Антонова водили по судам! И все равно интересно. «Ангарск» судно современное, польской постройки, специально сконструированное для работы в тропиках. Кондиционная установка работала превосходно — по коридорам гуляли северные ветры, и Антонов в своей мокрой рубашке поеживался от холода.

Осмотрели ходовую рубку, кают-компанию, каюты для рядового состава, камбуз, где в клубах пара колдовал над кастрюлями худющий молодой кок в белом колпаке, спустились в просторное машинное отделение, которое напоминало цех большого завода.