Иосиф Келлер - Суровые дни

— А ну, ребятки, потеснитесь!

Ася с трудом стала между ними. Затвор чьей-то винтовки больно вдавился ей в ногу. От офицера и солдат пахло водкой. Офицер напомнил Асе, что познакомился с ней зимой на благотворительном вечере.

— В общественном собрании. Потом встречались в театре. Поручик Ландышев!

Как ни старалась Ася, но не могла отодвинуться от офицера, нарочно еще больше к ней прижимавшегося.

Офицер поинтересовался, почему в праздничный день она одна, без мужа.

— Он не боится, что вас кто-нибудь похитит?..

Пьяная болтовня назойливого поручика Ландышева раздражала Асю. Скорей бы приехать!

— Ездила проведать больного после операции. А потом, — Ася показала шляпную коробку, — заглянула в мастерскую.

— Ох, эти модницы!

— Но вы, поручик, насколько я понимаю, тоже не празднуете пасху?

Ландышев скорчил гримасу:

— Угадали! Черт дернул капитана Плешивцева именно меня назначить сегодня в срочную операцию!

Знакомая фамилия начальника контрразведки заставила насторожиться. Срочная операция, в воскресенье?

— Но встреча с вами меня вознаградила!

Ася кокетливо улыбнулась.

— Я военный человек и суеверен. Ваша улыбка в первый день пасхи счастливое предзнаменование. Дичь, на которую я охочусь, не уйдет! Я их, голубчиков, сцапаю сразу всех до одного! — Ландышев рассмеялся. — Адресок известен…

Сразу всех до одного? Значит, прыщавый хвастун собирается арестовать не одного, а нескольких! И они, не подозревая опасности, собрались вместе… Вместе? И словно резануло: у Сергея собрание! Она невольно вздрогнула.

— Что с вами? — заботливо встревожился офицер.

— Нога затекла.

— Жаль, я лишен возможности опуститься на колено и помассировать… вашу ножку…

Ася не обращала внимания, как, дыша водочным перегаром, Ландышев шептал ей, что завтра будет ждать возле почты в шесть.

— Придете, чаровница?

Ася машинально сказала:

— Да.

Сейчас она думала об одном: как предупредить товарищей? Что сделать, чтобы успеть раньше офицера дойти до пылаевского дома? Только бы успеть!..

Ася выросла в рабочем поселке, она знала каждую улицу, каждый переулочек! Это пригодилось. Едва поезд остановился, Ася спрыгнула на деревянную платформу и, пока поручик выстраивал отряд, побежала к поселку.

По окончании торжественной службы в соборе разговлялись у генерала Пепеляева. Вадим познакомился с Кити Сабуровой, племянницей генеральши. Высокая и худая, она, когда смеялась, обнажала крупные (как подумал Вадим: лошадиные) зубы… Кити не понравилась Вадиму. Но он настойчиво за ней ухаживал.

Ночевал Вадим у матери и теперь возвращался домой. С похмелья болела голова, и было отвратительное настроение. Еще недавно Вадиму казалось, что он родился под счастливой звездой. Умница-жена, служебная карьера, могущественные покровители. И вдруг все полетело в тартарары! Рассыпалось, как карточный домик. Аси нет. На службе неприятности. Америка улыбнулась… На фронте дела ухудшились…

Кажется, мать права. Осталось влюбить в себя эту коломенскую версту, благо у нее много денег.

Невеселые мысли прервал возглас:

— Эй, господин хороший! Христос воскресе!

Кричала пьяненькая бабенка, подплясывая и размахивая руками.

— Воистину! — ответил Вадим и неожиданно увидел впереди знакомую женскую фигуру.

Он не мог ошибиться! Ася! Ася!! Сразу исчезли все обиды, захотелось быть с ней, слышать ее голос, видеть ее лицо, как будто и не очень красивое, но такое привлекательное и незабываемое!

Но куда Ася так торопится? Она бежит, не обращая внимания на то, что толкает прохожих. Боясь потерять ее из виду, Вадим убыстрил шаги. Вдали показался пылаевский дом. Ася пошла еще быстрее.

Неужели она идет к Варваре? Зачем? Этот дом на подозрении. За ним организована слежка… Какое легкомыслие! Необходимо ее остановить! Вадим побежал и схватил Асю за руку. Она испуганно обернулась.

— Ты? Пусти! — Ася дернула руку, но Вадим держал ее крепко.

— Я тебя туда не пущу!

Ася рванулась, пытаясь освободить руку. Вадим сжал ее еще крепче. Во время борьбы картонная шляпная коробка упала на землю. Крышка открылась, из коробки выпала соломенная шляпка, за ней посыпались листовки.

— Алексеич! — крикнула Ася Ляхину, внимательно наблюдавшему всю эту сцену. — Скорей! Солдаты!!

Вадим выпустил Асину руку. Ляхин, отшвырнув доску, побежал предупредить товарищей. Ася стала торопливо собирать рассыпавшиеся листовки.

— Ну, что стоишь смотришь? — зло сказала Ася. — Помоги!

Вадим машинально, не понимая, зачем, собственно, он это делает, нагнулся, собирая листовки.

— Не могу поверить! Ты разносишь это… Ты?

Ася резко выпрямилась, с ненавистью посмотрела на Вадима.

— Да. Я храню большевистские листовки. Донеси!

Вадим вздрогнул, как от удара, но ничего не сказал. Едва они успели спрятать в коробку последнюю листовку и, положив сверху шляпку, закрыть крышку, — на улице показались солдаты. Они спешили… Впереди, рядом с офицером, запыхавшись, семенил Пятишин.

— Тута, ваше благородие! — угодливо прохрипел он, трусливо оглянувшись и проверив, не заметил ли кто из заводских, как он привел отряд к дому Пылаевых. Убедившись, что, кроме инженера Соловова и его жены, никого нет, успокоился и спросил офицера, можно ли ему уйти.

— Без меня управитесь…

Поручик Ландышев кивнул головой, и Пятишин с неожиданной резвостью побежал обратно.

Офицер приказал солдатам арестовать всех находящихся в доме и произвести самый тщательный обыск.

— Не только в доме, но и в сараях, погребах! Всюду!

Ася понимала: надо уходить. И чем скорей, тем лучше. Но имела ли она право это сделать, когда неизвестна судьба товарищей? Успел Ляхин их предупредить или нет?

— Вторичная встреча с вашей очаровательной супругой! Уверен, вы не ревнивец! — Ландышев фамильярно обнял Вадима. — А судя по этому, — поручик похлопал по шляпной коробке, которую Вадим держал, прижимая к груди, — покорный слуга!

Вадим посмотрел на Асю. Она улыбалась. Быстро же она научилась такому притворству, такому хладнокровию, выдержке! О! Нетрудно догадаться, кто ее учит притворству.

— Вы угадали! Мой муж — идеал всех мужей! — весело сказала Ася. — Разве не правда, Вадик?

Вадик! Он не ослышался? Еще ни разу она не называла его ласкательным именем. Всегда только Вадим… Вадим… И вдруг — Вадик.

— Да. Любая просьба жены для меня закон, — медленно ответил Вадим и не узнал собственного голоса. Это говорил чужой человек и где-то далеко, далеко.

Распахнулась калитка. Первым на улицу вышел усатый унтер-офицер, потом Варвара, а уж за ней солдаты. Ландышев изменился в лице:

— Ременчук! Где остальные?!

— Ваше благородие! — откозыряв, рявкнул Ременчук. — Кроме бабы, никого не обнаружили.