Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

— А ты сам как думаешь?

— Нет, ты скажи без уверток.

— Оба мы с тобой постарели. Посмотри на дочку. Разве это не календарь?

— Ты права, как всегда. А знаешь, Нинок, я понял, почему сегодня мазал. «Лежье» стало плохо бить, нет кучности. Соберусь еще раз на охоту, возьму «тулку». Почему я забыл о ней? Ружье хорошее, а сколько лет лежит без дела.

— Тебе виднее, ты у меня охотник заправский и рыболов неплохой. — Жена любовно и внимательно посмотрела на мужа. — Идем смотреть хоккей. Сегодня играют твои любимые «Спартак» и ЦСКА.

Неожиданно зазвонил телефон. Луговой кинул взгляд на два телефонных аппарата, стараясь понять, какой из них подал голос. Снял белую трубку.

— Докладывает оперативный дежурный по штабу майор Евстигнеев. В двух хозяйствах ночные полеты… Работают по плану… Пару «птичек» подняли по тревоге. Появилась «сова». Вылетел старший лейтенант Долгов с лейтенантом Задирака.

— Докладывайте мне об обстановке. Предупредите соседей, — приказал Луговой.

В столовой он сел рядом с женой, но без особого внимания смотрел на светящийся экран телевизора. Больше думал о старшем лейтенанте Долгове, чем о хоккейном сражении. Как поведет себя лейтенант, если самолет-разведчик пересечет нейтральные воды и углубится на нашу территорию? Сколько ни старался, он не мог вспомнить летчика в лицо. Много людей в его подчинении: авиационные части, батальоны, радиолокаторщики и связисты. Куда проще было, когда командовал одной эскадрильей. Он сам водил своих летчиков в бой, учил драться и сбивать фашистов. И всех знал.

Луговой вернулся в кабинет, достал карту района, расстелил ее на столе, вычертил по линейке маршрут полета. Вот здесь примерно вдоль нейтральных вод должен лететь сейчас старший лейтенант Долгов со своим ведомым.

Луговой внимательно всматривался в карту, словно старался запомнить характерные ориентиры. Присел к столу и набрал номер оперативного дежурного по штабу:

— Долгов докладывал?

— Так точно. Цель обнаружил. «Сова» летит вдоль границы, не подворачивает.

— Какое решение принято?

— Объявлена тревога.

— Сообщите, когда вылетят… Передайте фамилии летчиков.

Луговой снова сел к телевизору, но тут же снова зазвонил телефон.

— Товарищ командующий, поднята пара. В воздухе капитан Кузьмин и лейтенант Замошкин.

— Хорошо. Докладывайте и дальше.

Луговой вернулся в кабинет. Принялся снова внимательно рассматривать карту. «Сова» продолжала полет к дальнему острову. Ему легко было представить курс полета взлетавших по тревоге летчиков. Первая пара не выпустит нарушителя, будет сопровождать его все время. Как бы он хотел быть в воздухе. Но сейчас другое время, другие самолеты, другие скорости. Не сравнишь с полетами во время войны. Но от мастерства летчика по-прежнему зависит многое. Штурман наведения на КП не всегда может все предусмотреть. Летчик обязан сам уметь находить противника и быстро принимать нужное решение, — значит, самое главное быть смелым и решительным.

Новый звонок.

— Объявлена готовность второй эскадрилье, — сказал в трубке встревоженный голос.

— Понял.

Луговой снова посмотрел на карту, которую знал до мельчайших подробностей — помнил расположения всех аэродромов, пунктов наведения и радиослужб. Беспокойство не покидало. Теперь до отбоя тревоги не заснуть. А завтра рабочий день, бесконечные звонки, поездка на аэродром, полеты…

Снял трубку, не дожидаясь очередного звонка:

— Доложите обстановку.

— Поднята пара майора Федорова.

— Какого майора Федорова?

— Замполита вернувшейся с учений эскадрильи.

— А! Понятно. — Луговой улыбнулся. Тут же принял решение незамедлительно слетать на аэродром и познакомиться с летчиками прибывшей эскадрильи, посмотреть, как они устроились. Не мог отказать себе и в желании посидеть в кабине всепогодного истребителя. Достал из внутреннего кармана маленький блокнот и стал внимательно вчитываться в фамилии новых летчиков. Он старался представить себе офицеров всей эскадрильи. Конечно, у каждого из них свой характер, разная классность и мастерство.

«Комэск — Караганов Николай Иванович. Заместитель по политической части — майор Федоров Анатолий Иванович». Он заложил страничку пальцем и задумался. Что-то напомнила ему эта фамилия. Ах, да: в полку Покрышкина был летчик Федоров. На вислинском плацдарме пришлось драться против двадцати Ме-109. В том бою Федоров надежно прикрывал его. В один день они тогда получали награды в Кремле. Он получил вторую Звезду Героя Советского Союза, а Федорову было присвоено звание Героя Советского Союза. Может быть, это младший брат Федорова? Скорее всего, просто однофамилец.

На этот раз телефонный звонок показался особенно резким.

— Майор Федоров цель обнаружил, — доложил оперативный дежурный.

Генерал-лейтенант Луговой знал, что по сигналу тревога в кабинах истребителей заняли места летчики на многих аэродромах. Ждали только команду на вылет. Майор Федоров не упустит «сову», будет сопровождать ее до конца. Недаром истребителей называют стражами неба. Беспокойная у них служба!

Сейчас, сидя у телефона, Луговой отчетливо вспомнил первые дни войны. Перед истребителями стояли те же задачи: не пропускать врага на нашу территорию. Никогда не забыть ему свой первый вылет, растерянность, когда в воздухе, а не на картине, он увидел фашистский самолет с синеватым от подтекшего бензина брюхом. Хорошо, что попался необстрелянный юнец, опытный ас срубил бы его первой же очередью. Сколько непростительных ошибок он тогда наделал! Его спасло, что он не стал вертеть карусель, а полез на высоту. Свалился через крыло, потеряв скорость. Во время пикирования сумел разогнать «Чайку» и смело бросился на фашистского летчика. Одна из его атак оказалась удачной. У «мессершмитта» выбило масло из радиатора, но черная струя залепила стекло «Чайки». Луговой оказался ослепленным. Он знал, что где-то наверху второй фашистский истребитель, каждую минуту может его атаковать и сбить. Но летчик на Ме-109 пропустил момент атаки.

Сержант не видел, где упал сбитый им самолет. На аэродроме, с трудом просматривая землю, он умело посадил свою «Чайку».

«Сержант Луговой, будешь летать», — сказал командир полка — высокий, широкоплечий подполковник Сидоренко.

«Я дрался, — сказал он робко. — Кажется, сбил!»

«Сбил? — недоверчиво спросил командир. — Оружейник, проверьте пулеметы!»

«Ленты все расстреляны, — доложил запыхавшийся оружейник, сбегав к самолету. — Луговой привез три пробоины в фюзеляже. Стекло залито маслом. Надо отмывать!»

«А может, в самом деле сбил «худого»? — улыбаясь сказал Сидоренко и крепко пожал руку молодому летчику, — За одного битого двух небитых дают».