Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

— Один?

— Да, пока один.

Луговой хотел было сказать, что вместе с ним приехал из Оренбургского училища еще и старшина Воробьев, но начальник штаба опередил его:

— Летчики получили отпуск, разъехались по домам, а этот от своего отпуска отказался. Хочет скорее летать.

Командир в упор посмотрел на молодого летчика, критически оценивая его невысокий рост.

— Какой у вас налет?

— Двести часов, — с гордостью ответил Луговой.

— Понятно. — Командир полка забарабанил пальцами по крышке стола. — Знаете, на чем будете летать?

— В училище говорили, на новых машинах.

— Не обманули. Скоро их получаем. Придется переучиваться. Пойдете в третью эскадрилью к капитану Богомолову. Предупреждаю — комэск у вас строгий, но летать научит.

— А я разве не умею? — обиделся летчик.

— Чуть-чуть, а надо по-настоящему. — В темных глазах подполковника вспыхнули озорные искорки.

— Разрешите идти?

— Да, да, вы свободны.

— Товарищ сержант, посыльный проводит вас в третью эскадрилью, — сказал начальник штаба и несколько раз похлопал платком по голове, как будто промокал исписанную чернилами страничку.

Луговой с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, и поскорее вышел из кабинета. Он радовался, что посыльный по дороге в эскадрилью не торопился и у него была возможность рассмотреть военный городок. Ему нравились высокие дома с красными черепичными крышами. Но напрасно он смотрел по сторонам, надеясь увидеть новые истребители.

— На каких самолетах у вас летают? — спросил он у провожатого.

— На «Чайках». Говорят, скоро должны получить «миги». А когда пришлют, неизвестно.

Николай Луговой отметил про себя, что старшина Воробьев знал куда больше. С тем интересно было бы поговорить поподробней.

— Товарищ сержант, пришли, — сказал посыльный. — Третья эскадрилья на втором этаже.

Поднявшись на лестничную площадку, Луговой остановился в нерешительности — перед ним были две двери. Немного подумал и направился в правую.

— Николай, Колька, черт паршивый! — размахивая руками, навстречу бросился высокий летчик. — Колька!

— Виктор! — Николай радостно обнял старшего сержанта Родина.

С ним он учился в ростовском аэроклубе.

— Тебя в какую эскадрилью сосватали?

— В третью.

— А я, брат, во второй, — с гордостью сказал Виктор. — Комэск у нас Мурашкин. Ты бы к нам просился.

— Откуда я знал, что ты здесь?

Товарищи уселись на чемодане прямо на лестнице и делились новостями, перебивая друг друга, часто без причины принимались смеяться, вспоминали разные веселые случаи.

— Командира полка видел? — спросил Виктор.

— Да. Он заходил к начальнику штаба, когда я там был. Поинтересовался моим налетом.

— Сидоренко в Испании воевал добровольцем. Один раз сбили, горел. Храбрый очень. Дерется как бог, — захлебываясь от восторга, говорил Родин. — Подожди, потащит тебя в зону. Заставит принять бой. А с твоим комэском недавно смехота получилась! — Виктор громко засмеялся. — Ты только послушай! Киношники затеяли снимать воздушное сражение над Львовом. Командир полка должен был биться с Мурашкиным. А Богомолов взлетел с киношником. Во время боя кинооператор как-то отстегнулся. Еще чуть-чуть — и он бы вылетел, но Богомолов вовремя оглянулся и воткнул его обратно в кабину…

Николай Луговой слушал и внимательно смотрел на друга. Прошло два года, как они последний раз виделись в Ростове. За это время Виктор заметно повзрослел, раздался в плечах — словом, возмужал. Глаза смотрели упрямо и дерзко.

— Можно поздравить — ты уже старший сержант?

— В полку присвоили. А обещали выпустить лейтенантами, — как-то обиженно протянул Родин.

— Будешь еще лейтенантом, не волнуйся, — успокоил его Луговой. — Надо послужить… Командир мне понравился. С таким интересно полетать.

— В кавалерии сержант помкомвзвода. Понял, кто ты? Я старший сержант — командир взвода. Мы с тобой почти кавалеристы. Да только сивки-бурки у нас другие!

— Понятно! — Николай никогда не задумывался над своим званием. Выпустили из училища сержантом, — значит, большего не заслужил. Присвоят звание старшего сержанта — хорошо, примет как должное. А Виктор другой…

— Я пошел, — сказал Луговой. — Мне надо комэску представиться. Ты где живешь? На квартире?

— Ты что, с луны свалился? Разве вам в училище ничего не сообщили? Летчики, не имеющие командирского звания, находятся на казарменном положении. Станем командирами, разрешат жить на частных квартирах. Ты, случайно, не женился?

— Нет еще.

— Молодец. Даже к женам отпускают по увольнительным. В воскресенье в город сходим. Я тебе покажу Львов.

— А я не знал, что ввели такие строгости, — вздохнул Луговой.

— Не вздыхай. Надо ждать, когда кубари подбросят. Станем командирами — заживем. В ресторан «Жорж» закатимся. А Богомолова не ищи. В третьей эскадрилье сегодня по распорядку парковый день. Все на аэродроме. Самолеты готовят к полетам. Успеешь еще — представишься.

Луговой в коридоре увидел старшину эскадрильи. Тот старательно наводил бархоткой лоск на хромовые сапоги.

— Товарищ старшина, направлен к вам, в третью эскадрилью, — четко доложил Луговой.

— Бачу очами. Разве так подходят? Ваньки-встаньки. — Старшина хлопнул бархоткой по руке и, аккуратно свернув ее, положил в задний карман галифе. — Подивись, як треба докладывать. Ты дивись, сержант. В Славуте мне сам маршал Тимошенко благодарность объявил. — Старшина лихо оттопал, вскинул руку к пилотке: — Товарищ старшина, прибыл для прохождения службы сержант… Як тебя по фамилии?

— Луговой.

— Бачил, як надо подходить с докладом?

Луговой сразу отметил, что строевая подготовка у старшины безукоризненная.

— Ну, Луговой, выбирай любую койку, — милостиво разрешил старшина Задуйветер.

— Я около окна. Койку рядом оставьте для товарища — он скоро придет.

Старшина Задуйветер достал из глубокого кармана галифе блокнот. Наклонился над тумбочкой.

— Сержант Луговой, — он строго посмотрел на летчика, — звать тебя как?

— Николай Дмитриевич.

— А дружка как фамилия?

— Старшина Сергей Воробьев.

— Значит, Горобцом его кличут? — Старшина, довольный своей шуткой, весело хихикнул. — Выходит, у нас зоопарк. Лейтенант Козлов, сержант Лебедев, старшина Горобец.

Задуйветер вышел. Николай облегченно вздохнул. Теперь можно и отдохнуть. Он разделся и лег на койку. Только сейчас он почувствовал, что устал. Еще бы: через весь город тащил тяжелый чемодан. Вел себя как мальчишка. Уже засыпая, вспомнил старшину и подивился его фамилии. «Бывают же такие», — сонно пробормотал он…

Проснулся Луговой словно от толчка. Кругом было тихо. За окнами темнота. Он посмотрел на соседнюю койку. Сергея Воробьева не было. «Где же он может быть?» — встревожился Николай. Быстро оделся и пошел искать земляка…