Евгений Воеводин - Понедельник — пятница

Ребята уже толпились у входа в лагерь, висели на заборе, и когда автобус подошел, все смешалось. Храмцов помог Гале выйти из автобуса, и сразу же к ней метнулось немыслимо рыжее, визжащее существо, подпрыгнуло и оказалось у Гали на руках. А Храмцов искал глазами Аленку, скользил по десяткам бантов, вихров, косичек — Аленки не было видно.

Так же быстро толпа отхлынула от автобуса, и рядом с Храмцовым оказалась одна Галя с девочкой на руках.

— Где же ваша?

— Не знаю.

Он сделал несколько шагов, все оглядываясь, еще не веря, что Аленка могла не встречать автобус. Вдруг он сообразил, что она и не должна встречать автобус, потому что знает — они приедут на машине, — и гоняет где-нибудь в волейбол. Храмцов обернулся и кивнул Гале:

— Я сейчас найду ее и вернусь.

Он прошел на территорию лагеря; вокруг него носились ребята — Аленки не было. Вдруг кто-то тронул его сзади за рукав; Храмцов быстро обернулся. Какая-то незнакомая девочка смотрела на него строго и даже, пожалуй, чуть торжественно.

— Вы Леночкин папа?

— Да.

— За Леночкой приехала мама, и они уехали.

— Спасибо, — пробормотал Храмцов.

И здесь Люба перебежала ему дорогу! Ведь она знала, что я поеду с утра. Опередила, увезла, и теперь неизвестно, когда вернется. Мне назло? Может быть, к обеду вернется, а может, они пообедают где-нибудь в ресторане, и тогда Аленка появится здесь лишь к вечеру…

Он вернулся к автобусу. Галя была там.

— Нашли?

— Нет. Она уехала.

— Как это уехала? — не поняла Галя.

Пришлось объяснить. Он говорил и смотрел в сторону, чтобы не встретиться с Галей глазами.

— Я, пойду, — сказал Храмцов. — Посижу там, на озере.

— Подождите, — остановила его Галя. — Если вы не против… Не надо оставаться одному.

Вот чудачка! Ему как раз и хотелось побыть одному; опять навалилась прежняя тяжесть, и он просто не мог ни разговаривать, ни думать о чем-то другом, кроме истории с Любой.

— Спасибо, — сказал Храмцов. — Но лучше я пойду один… Мы еще увидимся — вы ведь будете здесь до вечера?

— Да.

«Наверно, обиделась», — мельком подумал Храмцов. Он шел по узенькой тропинке, протоптанной сотнями ребячьих ног. К тропинке подступал лес, уже наполненный зноем; в неподвижном воздухе остро пахло хвоей, смолой — было душно. Храмцов снял тужурку. Хорошо бы выкупаться. Он выкупается и ляжет в тенек — может быть, удастся поспать хоть немного. Голова опять была тяжелой, и в висках гулко стучала кровь.

Да, другого выхода нет, подумал он. Завтра с утра он пойдет с Любой к капитану Безбородко. Пусть лучше тот скажет ей всю правду о будущем — может быть, она ему поверит, и тогда…

Он думал о Любе с жестокостью. Тогда она пойдет работать. Куда угодно, но только работать. Она будет вынуждена работать, потому что я переведусь в Мурманск или на Дальний Восток, пусть она поймет, на чем держалась семья, и тогда, быть может, поуменьшится блажь. Хлеб, заработанный своим трудом, сладок, вот пусть и поймет сладость своего хлеба.

На берегу озера было прохладней. Храмцов лег в тени.

Он все-таки задремал и проснулся от удушья. Сердце то замирало, то вдруг начинало колотиться в ребра. Это испугало его. Видимо, начинает сдавать мотор. Храмцов сел, и сразу стало легче. Он подождал, пока сердце успокоится и начнет биться нормально. Надо идти. Может быть, Люба уже привезла девочку…

…Он ходил по лагерю, расспрашивал вожатых, ребят — нет, Аленка как уехала, так и не возвращалась. Горн позвал ребят на обед, потом у них будет тихий час. Храмцов подумал: пойду в соседнее село, там, наверно, есть какая-нибудь чайная. Сейчас со своей рыжей Иркой появится Галя, и он предложит ей пойти вместе. Она права: незачем быть одному.

Галя шла по аллее, издали улыбаясь Храмцову, и перестала улыбаться, заметив, что он хмур.

— Не приехали ваши?

— Нет. Просто ума не приложу…

— Вы, наверно, проголодались?

— Только что думал пригласить вас в сельский ресторан.

— Идемте, — согласилась Галя. — А вы не волнуйтесь. Женщины умеют быть более жестокими, чем вы, мужчины… Если только я правильно догадалась о том, что у вас происходит.

Он не ответил.

Галя свернула на узенькую тропинку. Она знает — здесь короче, чем по дороге. Они вошли в лес, и опять Храмцов вздрогнул, потому что Галино плечо коснулось его плеча, как там, утром, в автобусе. Очевидно, это случайное прикосновение смутило и ее: Галя пошла впереди. Теперь Храмцов видел ее длинные, перехваченные на затылке волосы, яркие, схожие цветом с корой сосен, и неожиданно легкую фигуру, немного угловатую, как у подростка, и босые ноги, поцарапанные, надо полагать, сегодня, когда она гуляла по лесу со своей соседкой Иркой. И вся она — с этими ногами в царапинах, длинными волосами, не очень складной фигурой — показалась Храмцову давно знакомой, будто и она, и этот лес уже были однажды в его жизни. Чувство нежности к идущей впереди женщине оказалось таким неожиданным, что Храмцов невольно замедлил шаг — так ему захотелось протянуть руку и дотронуться до ее плеча и ее волос. Галя обернулась.

— Отстаете, Владимир Николаевич.

Тогда он остановился. Уже не просто нежность — он испытывал восторг перед тем, как она обернулась, как сказала, как улыбнулась и протянула руку, словно желая помочь ему идти быстрей. Ему почудилось странное родство между ней и тем, что было вокруг — душным летним лесом, с запахами смолы, птичьими голосами, — будто она только что появилась из чащи и опять растворится в ней. Пришлось пошутить, чтобы хоть так умерить неожиданное волнение.

— Вы похожи на лесную женщину.

— Спасибо, — сказала Галя. — Почти снежный человек?

— Нет. Просто вам, как говорится, лес к лицу. — Он поравнялся с Галей, дальше они снова пошли рядом. — Вы не обидитесь, если я задам один вопрос?

— Постараюсь не обидеться.

— Почему вы не замужем?

— Привередлива, должно быть.

— Но были?

— Нет. — Она покосилась на Храмцова и фыркнула. — Вопросы все? Тогда я, наверно, имею право спросить у вас: зачем вы хотите это знать?

Он растерялся: Галя говорила насмешливо и глядела тоже насмешливо.

— Простое любопытство, — сказал Храмцов.

— Ну, что ж, — все с той же насмешкой сказала она, — давайте уж до конца. Год рождения — тридцать пятый, беспартийная, образование среднее, за границей не была, ученых степеней нет, под судом и следствием не состояла… Что с вами?

Он опять почувствовал, как неровно, щелчками, бьется сердце. Пришлось остановиться. «Под судом и следствием не состояла…» Конечно, это она не со зла. Случайное совпадение. Она ничего не может знать.

— Ничего, ничего, — сказал он. — Сейчас пройдет. Сердчишко раскачалось. Вот и все, идемте. — Он взял Галю под руку. — К сожалению, в анкетах нет такой графы: характер.