Владимир Мирнев - На маленькой планете

— Без меня?

— Почему опаздываешь? — спрашивает его Скорсоков.

Дадуля сердится, недовольно глядит на всех и проходит, прихрамывая на левую ногу.

— Ты ближе всех живешь, а всегда последний, — ворчит Скорсоков.

— Я ждал машину, — отвечает Дадуля, хмурясь и торопливо снимая пиджак.

— Садитесь, играйте! — обращается ко всем шахматистам Скорсоков.

Дадуля усаживается. У него молодой партнер, парень лет двадцати.

Скорсоков некоторое время вертится около Дадули, о котором говорят как о сильном шахматисте, и уходит.

Дадуля хмуро сдвигает свои лохматистые брови и некоторое время выжидательно глядит в глаза молодому сопернику. Солнце глядит вместе с Дадулей, и кажется, что они сговорились… Парень моргает от солнца и от пристального взгляда Дадули и хочет сделать ход. Дадуля кряхтит и молча закуривает.

— Скоко ж тебе лет? — спрашивает он наконец парня и вытирает свой низкий лоб.

— К игре не имеет значения, — отвечает парень холодно.

— Сосунок, — сердится Дадуля. — У меня интерес есть, а ты глупость мне… Ты что же, школу недавно закончил, так я понимаю?

— Хоть бы и так, а что? Я чемпионом был.

— О-го-го, — мотает головой Дадуля, тушит папиросу, хитро улыбается, затем засучивает рукава свитера, обнажая прочную вязь из жил и мышц. — Ты был чемпионом в школе, а я, брат, чемпионом в районе. Работаешь извилинами? Сейчас я, правда, не занимаюсь так много шахматами, но имею сильное понятие об игре.

— Я слыхал, — скрещивает на груди руки парень. Парень силится понять, к чему клонит разговор Дадуля, краснеет и глубоко вздыхает.

Он устал от напряжения, ему хочется играть и молчать.

— В твои годы, черт те взял, я знаешь, как работал? — продолжает Дадуля.

— Нет, — отвечает парень.

— То-то и оно, что понятия не имеешь, — нравоучительно говорит Дадуля. — Я круглый день работал, а вечером играл али всю ночь. А сейчас, видишь, время пустое дали для игры. У меня, брат, шестеро детей. Один, как ты, учится в Москве в учреждении, в институте. А трое и мать болеют.

Он задумывается и рассеянно делает первый ход. Парень некоторое время смотрит на Дадулю, моргает и тоже делает ход.

— Будет у тебя с мое годов-то, — продолжает Дадуля, — поймешь все. У жены жар, сорок почти градусов, а ребята повалом лежат. Бедные детки…

Дадуля вытирает глаза платком, отворачивается. Парень быстро-быстро моргает и явно сконфужен. Он глядит на Дадулю, в его голове рождается тяжелая картина болезни всей семьи Дадули, оставленной без присмотра. Еще некоторое время он раздумывает, затем говорит:

— Давайте быстрее сыграем и уйдете, а? А то действительно неприятно ведь.

Дадуля закуривает, думает и отрицательно качает головой.

— Нет, нет, — говорит он. — Нельзя.

— Как нельзя? — удивляется парень.

— Кто ж на ответственных соревнованиях играет быстрее, нельзя.

— Но, но… вы сами говорили, что такое положение, а тут нельзя.

Дадуля молчит и делает второй ход — слоном.

— Сорок градусов, подумать только, — произносит с отчаянием он. — Если бы она одна болела, ладно, а то детки. Понимаешь, тебя как звать?

— Миша.

— Вот, Миша, младшему — четыре годика. Ох-хо-хо, расколется моя головушка. Кто выдумал соревнования?

— Что же делать? — спрашивает рассеянно парень.

— Ты у меня гукаешь, — говорит Дадуля, — а я у тебя хочу спросить: что делать? Я, конечно, могу предложить ничью, потому как со мной ничья — это подарок.

— Точно, — соглашается радостно парень, хотя ему явно не хотелось сыграть все три положенные партии вничью. — Давайте, так и быть, такое положение, но что поделаешь.

Дадуля выжидательно молчит, трет лоб и глаза платком, делает еще один ход — конем.

— Нельзя, — продыхает он.

— Как, ничью? — восклицает парень. — Сами предложили, и нельзя?

— Нет, — отрезал Дадуля.

Парень лихорадочно глядит на Дадулю, у него постепенно суживаются глаза, и он с зарождающимся презрением делает ход. Они молча делают еще по ходу, и парень забирает пешку.

— Ты вот негодуешь, — задумчиво начинает Дадуля.

Парень с огорчением глядит на него. Около них останавливается Скорсоков, качает головой и уходит.

— Чего сердиться? — продолжает Дадуля. — Сердиться всяк умеет. Так, что ли, говорю?

Парень молчит и что-то соображает.

— Сорок градусов, а сорок один — это уже без сознания человек, — продолжает Дадуля. — Зачем я начал играть?

— Я вам ничью предложил, — быстро говорит парень и снова забирает пешку.

— Что же делать? — с отчаянием спрашивает Дадуля. — Если, допустим, я приду домой к больной жене и больным деткам… не знаю, живы ли они еще. — Он трет глаза.

— Чего вам надо? — выдавливает из себя парень. — Что вы говорите?

— Они, они… может быть, уже, — шепчет Дадуля. — А если я скажу, что не выиграл ни одной партии, то жена умрет сразу — это точно.

— Ну? — спрашивает измочаленный вконец парень, расстегивает ворот рубашки и глубоко дышит. — У вас болеют жена, дети, и вы пришли?

— Умирают, — бормочет Дадуля.

— Берите три выигрыша, — встает парень. — Берите, но только идите немедленно.

— Нельзя, — говорит Дадуля и делает ход ладьей.

— Как нельзя? — удивляется парень и растерянно садится.

— Нечестно, — тихо произносит Дадуля.

— Зараза, — шепчет парень.

— Одна ничья и два выигрыша, — добавляет Дадуля, а парень мотает головой, икает, соглашаясь на все.

— Только немедленно идите, поняли?

Подходит Скорсоков, и Дадуля сообщает, что счет два с половиной на половину в его пользу. Скорсоков немного удивлен, глядит на растерянного парня и записывает счет.

Дадуля уходит, а парень сидит, словно проглотил бревно, молчит, на его глаза медленно навертываются слезы. Он первый раз так крупно проиграл, но ему жаль умирающих, и он поступить иначе не мог.

Дадуля тем временем идет по коридору и счастливо улыбается. Скорсоков догоняет его.

— Захар Евдокимович, завтра игра и послезавтра, — говорит ласково Скорсоков. — Как вы быстро обыграли?

— А чего, — отвечает Дадуля, — это мы зараз. У нас понятие с этого такое: играть так играть. Мы что, мы такие. На вид вроде неказистые, а так мы шустрые.

— Это так, это видно, — улыбается Скорсоков, раскрывает перед Дадулей дверь и на прощание крепко жмет руку. — Жена как ваша?

— Слава богу, жива-здорова, — улыбаясь, говорит Дадуля и идет по аллее, весело глядя вокруг себя.

По дороге домой он заходит в магазин, берет бутылку водки, а дома сидит и весело рассказывает жене, готовящей ужин, как он обыграл парня. Жене кажется, что ее муж умный, сильный, и она тоже очень довольна и хохочет вместе с ним.

На другой день Дадуля опять опоздал к началу игры. Уже прогромыхал звонок.

Скорсоков произнес очередную речь с большим охватом международного положения, а Дадули не было. Но когда сели играть, он появился.