Георгий Шошмин - Возвращение в жизнь

Откровение буржуазного врача служит лучшим доказательством, что алкоголизм — пережиток капитализма. Это подтверждается и более близкими нам примерами. Ведь в «пьяном», как его справедливо называли, бюджете царской России одну треть составляли доходы от продажи водки. А пьянство в дни церковных праздников, которое еще и сейчас можно наблюдать во многих колхозах? Проклятый след старого...

Указывая на необходимость бороться с этим ужасным пережитком капитализма, Алексей Тихонович исходил из мысли Ленина, высказанной им в беседе с Кларой Цеткин, что пролетариат не нуждается в опьянении, которое оглушало бы его или возбуждало. Ему нужны ясность, ясность и еще раз ясность...

Вступительная часть служила обоснованием всей работы. Мещеряков тщательно систематизировал накопленный за несколько лет богатый практический опыт. Он давал не только сравнительную оценку существующих методов лечения алкоголизма, хотя его работа и называлась именно так. Практической деятельностью и своими исследованиями он искал наиболее массовый и эффективный метод лечения. Опыт нескольких лет позволял ему сделать уверенный вывод об эффективности лечения апоморфином и гипнозом — методами, которые свободно можно применять в амбулаторных условиях.

Говоря о необходимости государственного решения вопроса борьбы с алкоголизмом, он выдвинул мысль, что амбулаторное лечение алкоголиков можно и необходимо организовать повсеместно. Во всех районных больницах или поликлиниках, в том числе и в сельских местностях, где нет врачей-психиатров, — лечение апоморфином могут проводить и другие врачи, например терапевты. Надо только обязать их заниматься этим делом и провести с ними небольшую подготовку. Это сравнительно просто, потому что каждый врач знаком с основными элементами рациональной психотерапии.

В заключительной части, как и советовала ему Марина Ивановна, когда они беседовали вскоре после ее возвращения из Москвы, Мещеряков не только сообщал о результатах практической лечебной работы, но и изложил волновавшие его мысли о комплексном решении вопроса борьбы с алкоголизмом, коснувшись здесь и пропаганды, и организации больниц-колоний, и новых лечебных средств, и надобности ускорить открытие в Ленинграде наркоприемника, по поводу которого они с Мариной Ивановной писали еще несколько писем, и необходимости установления более жестких законов в отношении пьяниц.

Предлагая изменить законы, Алексей Тихонович обстоятельно разбирал причины неудач подобных попыток, сделанных за границей и в старой России. Показывая несостоятельность этих попыток, проведенных на неправильной основе, он подкреплял свои доводы примерами. Вряд ли могло принести существенную пользу то, что в Англии существовал когда-то обычай продевать голову и руки пьяниц в ярмо и затем водить этих людей по улицам. В Ливерпуле безуспешно пробовали публиковать в газетах имена и адреса лиц, осужденных за пьянство. В Голландии прибегали даже прямо к издевательской мере — пьяницу-женщину крепко привязывали ремнями к сидению, укрепленному на блоке, и под хохот собравшейся толпы трижды погружали в воду.

Наше законодательство должно повысить ответственность алкоголиков — и моральную и материальную — за совершенные ими безобразные поступки. И в то же время это наказание должно являться серьезной и гуманной воспитательной мерой...

Заключительный обзор Мещеряков завершал конкретными, практическими предложениями.

Дописав работу, Алексей Тихонович принялся помогать Марине Ивановне хлопотать об открытии наркоприемника. Ему поручили составить проект еще одного письма, в котором он должен был подробно изложить все свои соображения.

Он составил большой проект, доказывая, что наркоприемник — реальная мера не только для разгрузки всех психиатрических больниц города, но и, прежде всего, для стационарного лечения алкоголиков, которые действительно нуждаются в больничной койке.

По мысли Мещерякова, всех попавших в наркоприемник надо было выписывать только лишь под семейную или общественную опеку. После выписки каждый случай пребывания в наркоприемнике должен непременно разбираться партийной, комсомольской или профсоюзной организацией по месту работы лечившегося. Выписку бездомных обязательно контактировать с милицией и комиссией по трудоустройству. Все это должно повысить у алкоголиков чувство ответственности перед обществом, перед семьей.

«Если не провести всех этих мероприятий, — заканчивал Алексей Тихонович проект письма, — наркоприемник превратится в обычный милицейский вытрезвитель с удлиненным сроком пребывания в нем и стандартными десятью сеансами апоморфина, может стать для паразитировавшихся алкоголиков санаторным местом отдыха от очередного пьянства».

Сдав научную работу и проект по наркоприемнику, Мещеряков снова вернулся к разработке своей идеи о больнице-колонии. В организации больницы-колонии он видел практические поиски одной из форм активной борьбы с алкоголизмом. В эту больницу можно будет направлять не только из диспансеров, но и из милиции, и по специальному решению судебных органов, как на принудительное лечение, в зависимости от того, что представляет собою личность спившегося человека.

Изучив все материалы, представленные Мещеряковым, Марина Ивановна начала хлопотать о реорганизации десятого отделения при приемном покое в специализированное отделение для лечения алкоголиков. Не теряя времени, она занялась подысканием помещения, где бы можно было устроить небольшое общежитие для выписавшихся и оставленных на работе в больнице.

Не менее, чем организация больницы-колонии, Алексея Тихоновича волновал вопрос опеки над алкоголиками.

Общественная опека над Гуйдой дала положительные результаты. Мещеряков продолжал наблюдать за токарем и знал, что Гуйда крепко держится и хорошо работает.

Но общественная опека — это не юридическая опека, она не закрепляет прав опекуна на имущество. И даже такой вид опеки дал хорошие результаты. А если сочетать общественную опеку с юридической? Результат должен быть еще выше. Алкоголики больше почувствуют свою ответственность. Они поймут, что если украсть вещь, даже из своего дома, — именно не взять, а украсть, — их будут судить. Наложением общественной опеки может заниматься профсоюзная организация совместно с лечебным учреждением. Юридическая же опека устанавливается обычным порядком.

Мещеряков поделился своими мыслями со Славинским. Они договорились провести еще несколько серьезных и трудных опытов по установлению общественной опеки, чтобы потом обратиться с практическим материалом в правительство.