Иван Уксусов - Голодная степь

— Пригласим инженера Дженбека Нурзалиева, начальника СМУ. Завод строит он, ему и сдавать, — последовал ответ.

— Принять здание мы имеем право только от одного из членов заводоуправления, — возразил Горбушин.

— Почему?! — сразу пошел в наступление Ташкулов.

— Потому что договор «Русский дизель» заключил с вашим заводом, а не с узбекским СМУ, вы и обязаны сдать нам готовый для монтажа машинный зал.

— Я не строитель, я главный механик!

— Мы охотно примем станцию от главного механика, — улыбнулся Горбушин.

— Одну минуту, дорогие… Минуту! Вы правы! Наш завод имеет обязательство перед вашим заводом, а государственный подрядчик, СМУ, имеет обязательство перед нашим заводом. Как быть?

Шакир увидел, что способность к возражению у бригадира иссякает.

— Вопрос очень серьезный, — поддержал он Горбушина, — в каком помещении, хорошо или плохо сделанном, будут работать машины. И другое учтите: типовые технические условия, которыми мы руководствуемся, утверждены Техническим комитетом при Совете Министров СССР.

У Ташкулова вырвалось:

— Хорошо в Ленинграде! Хорошо в Москве! Нанимай кого хочешь, сколько хочешь… В Голодной степи вечный голод на людей… За каждым способным работать бегут два нанимателя… Я сам бегаю, я, Ташкулов!..

Рудена спросила, почему дизеля и генераторы не стоят у ворот ДЭС, где им положено стоять по техническим условиям. И услышала: по указанию начальника СМУ, инженера Дженбека Нурзалиева, машины сгружены в ста метрах от ДЭС.

— Интересный ваш товарищ Нурзалиев! — весело заключила она. — А мы что же, на себе их сюда принесем? В каждом дизеле двадцать тонн, в генераторе — десять.

— Дорогие товарищи… Вес ваших машин меня не касается. Меня интересует, чтобы вы остались довольными ДЭС. Машины тяжелые, этого достаточно. Помещение должно быть надежным. Я правильно говорю?

Занятые разговором, они все же заметили, как к ним с изящной легкостью подошла девушка. Она была до того глазаста, что создавалось впечатление, будто глаза жили отдельной, независимой от лица жизнью и даже несколько его подавляли.

Она проговорила почти без акцента:

— Здравствуйте, товарищи!

Ташкулов представил пришедшую:

— Наша сотрудница Рипсиме Гулян… — Он задумался, приложив два пальца ко лбу, затем обрадованно воскликнул: — Джуда якши!.. Она вам сдаст станцию! В чем дело? Представительница заводоуправления…

Сколько можно возражать? Шеф-монтеры волновались. Особенно неприятно было Горбушину, но отказаться от строгой требовательности в этих переговорах он не имел права.

Рипсиме Гулян почтительно заметила Ташкулову:

— Гулам Абдурахманович, удобно ли сдавать одной мне? Может быть, вместе с Нурзалиевым?

— Его нет на заводе. Уехал проверять строительство дороги. Вы видали базар в Самарканде, ленинградцы? Нет, не видели? Советую посмотреть. Это всем базарам базар. Так я вам должен сказать, что у меня такой же развал в корпусах. Базар в Самарканде! Всюду валяются детали хлопкоочистительных устройств, пухоотделительных устройств, камнеуловительных устройств… Сам я не имею возможности сдать вам станцию!

Рудена, заинтересовавшись сообщением о строящейся дороге, улыбнулась:

— Что вы строите дорогу, это хорошо, но почему двор заливает грязища?

Ташкулов нацелился на нее правым глазом:

— Двор подождет… Надо скорее подводить хорошую дорогу к заводу. Конечно, мы извиняемся, пострадала ваша замечательная обувь!

Рудена покраснела.

— При чем тут мои туфли, странно вы рассуждаете… Культура производства должна быть или нет? — с трудом сказала она.

Ташкулов учтиво наклонил голову:

— Я так вас и понял…

Старый человек смутил не только ее. Быстро, осуждающе взглянула на него Рипсиме Гулян, откровенно выразив сочувствие Рудене. Ташкулов, впрочем, не придал этому значения. Сочтя вопрос о сдаче ДЭС решенным, он повернулся и пошел к главному корпусу, откуда только что стали раздаваться визг электропилы и гулкие удары деревянного молотка по жести.

Гулян стояла полуотвернувшись, застыв в неловком ожидании. Горбушин подошел к ней:

— Извините, пожалуйста, можно узнать, какую должность вы занимаете на заводе?

— Это не имеет значения, поскольку моя маленькая обязанность заключается в том, чтобы показать вам станцию. Вы старший?

— Бригадир… Горбушин. Значение имеет не ваша маленькая обязанность, но ваша должность, поскольку акт о сдаче, очевидно, предложат подписать вам, а нам не безразлично, какое должностное лицо это сделает.

— Я ничего подписывать не стану!

— Тем лучше… Если вы только покажете машинный зал, документ о сдаче подпишет либо директор, либо главный механик. Мы можем приступить к осмотру?

— Пожалуйста!

Она достала из карманчика большой, рыжий от ржавчины ключ, замок на воротах стала открывать с такой хозяйской уверенностью, что Горбушин невольно спросил себя: не было ли ей заранее приказано сдать шеф-монтерам станцию?

В нем росла тревога. На ДЭС не все благополучно, сейчас он убедится в этом. Но действительность серьезно превзошла его тревожные ожидания. Лишь половинки ворот поползли в стороны, Шакир ошеломленно пробормотал:

— Тысяча и одна ночь…

Потерянно сказала и Рудена:

— Надо же… Тут и конь еще не валялся, а нас вызвали за тридевять земель монтировать машины!

Горбушин удрученно молчал. Вот так они все трое растерялись, еще не переступив порога. И было отчего. Пол в машинном здании, длинном, широком, был пока еще только черный, то есть железобетонный, а должен быть уложен серой метлахской плиткой в косую ленточку. Шесть окон от пола до потолка с левой стороны, шесть точно таких же с правой и вся громадная крыша застеклены не были. Мягкий ветерок, что колыхал маки на дувале Джабарова, здесь, на сквозняке, тонко посвистывал. Отсутствовал мостовой подъемный кран, без которого шеф-монтерам и крышек с машин не поднять, а их на трех дизелях восемнадцать штук, и каждая весом до трехсот килограммов. Отсутствовали подкрановые пути на стенах, не видно было заготовок к ним, рельсов и коротко нарезанных шпал.

Вот когда Горбушин до конца понял, почему ни директор, ни главный механик сами не захотели сдавать станцию. И сдавать-то нечего. Голые стены. ЧП… Он не имел права начать монтаж в таких условиях, да и не смог бы, если бы даже захотел. Он должен был немедленно вернуться с бригадой в Ленинград. Инструкция шеф-монтерам пищи для кривотолков решительно не оставляла.

Но, вспомнив об инструкции, Горбушин почувствовал досаду. Узбекистан — братская республика. Как уехать отсюда, ничего не сделав на объекте? Тяжелое чувство через минуту усилилось: Шакир обнаружил новый недостаток, совершенно уже исключающий возможность работать. Из трех железобетонных фундаментов, возвышавшихся посреди здания, на которые следовало установить дизеля, один, средний, был запорот: отверстия для анкерных болтов, которыми машина прикрепляется к фундаменту, были сделаны не в шахматном порядке, как это требовалось по чертежу, а в линию, что начисто губило всю проделанную строителями работу. Для начала следовало отбойными молотками взломать фундамент, очистить яму от бетона и заново по металлическому каркасу залить ее бетоном.