Михаил Коршунов - Автограф

Было у Пушкина кольцо от Анны Керн: «…вот вам кольцо моей матери, носите его на память обо мне». Отдано кольцо, принадлежащее матери, значит, оно отдано самому дорогому человеку. На рисунке сороковых годов Керн с гладкой прической, разделенной пробором посредине, — дальше писала Ксения. У нее спокойные глаза и все лицо. Серьги круглые, гладкие. Темное и тоже гладкое, без всяких отделок, платье. На шее тонкая цепочка. Надя Рушева нарисовала Керн — голова повернута влево и слегка опущена. Взгляд сосредоточен и грустен. Волосы заколоты широким пучком. На шее бархотка с камеей. Бархотка и глаза одинаково затемнены, поэтому бархотка подчеркивает сосредоточенность и грусть в глазах. На рисунке Пушкина — Керн в профиль, прическа высокая, пышная, серьга висит длинным листиком. Такой Анна была в 1829 году. Судьба кольца неизвестна. Ксения пыталась отыскать его следы. Пушкин тоже привез и подарил Анне кольцо. С тремя бриллиантами. Судьба его тоже неизвестна. В глубину веков погружаются маленькие тайны. Ушли от современников, от последующих поколений, уходят от нас.

Было у Пушкина кольцо члена литературного кружка «Зеленая лампа». Ему нравилось его рассматривать: на кольце был изображен египетский светильник, похожий на птицу с длинным клювом. Пушкина волновало все таинственное. Он считал, что многое в короткий миг может поменяться местами. Однажды Пушкин запечатал письмо птицей с длинным клювом. Письмо принесло удачу. С тех пор возле птицы положил палочку сургуча и пачку любимой (он любил голубую) бумаги. Пушкину нравилось запечатывать письма: процесс растопления сургучной палочки, когда горячий сургуч падал на конверт, он, прежде чем погрузить в него печатку, распрямлял обратной стороной гусиного пера. Перо обгорело. В конце концов Пушкин писал письма короткими, сгоревшими перьями — оглодками, как вспоминает Пущин, которые едва можно было удерживать в пальцах.

Перстень Пушкина с изумрудом квадратной формы (на портрете, работы Тропинина, этот золотой перстень надет у поэта на большом пальце) находится сейчас в Ленинграде. Наталья Николаевна Пушкина подарила его врачу и другу Пушкина Владимиру Далю, который, как известно, постоянно был в комнате умирающего поэта, не отходил от него. Даль напишет потом автору некролога о Пушкине князю Владимиру Федоровичу Одоевскому о «зеленом перстне» — как гляну на него, так пробежит по мне искорка с ног до головы. После смерти Даля «зеленый перстень» хранила дочь Владимира Даля О. В. Демидова. От нее перстень перешел в Императорскую Академию наук.

Кольцо с сердоликом. На сердолике вырезаны ладья и амуры в ней. Пушкин был в гостях в семье генерала Раевского, в Крыму, в Гурзуфе (Юрзуфе). Он «проиграл» это кольцо дочери Раевского Марии в лотерею. Мария, счастливая, надела кольцо с сердоликом и амурами. Один из амуров играет на флейте. Он будет играть для вас, Мария, — сказал Пушкин. Это я так думаю, что он сказал, писала Ксения. Мария надела кольцо и не снимала его уже больше никогда. Носила его и в Сибири, в ссылке, будучи княгиней Волконской. Она шла среди необозримых снегов и морозов, застывали на ледяном ветру слезы, а маленький амур играл ей солнечную мелодию на маленькой солнечной флейте… И так до конца жизни Волконскую сопровождала эта солнечная сердоликовая песня. Завещала она колечко своему сыну. Затем оно перешло к внуку княгини, может быть, и песня перешла, а теперь оно перешло к нам, и мы все будем сохранять его, как сохраняем память об исключительной русской женщине Марии Николаевне Волконской, жене декабриста и дочери героя войны 1812 года генерала Николая Николаевича Раевского.

Кольцо с бирюзой после смерти поэта носил Данзас, но потерял. Случилось это в Петербурге зимой. Данзас снял перчатку, чтобы расплатиться с извозчиком, и уронил кольцо в сугроб.

Данзас был в отчаянии. На его глазах, сраженный пулей, упал в снег друг; теперь упало в снег, исчезло кольцо друга.

Данзас искал кольцо долго, ему помогал извозчик, но безуспешно. Извозчик уехал, а Данзас остался: не было сил покинуть это место. Уйти — значило уйти от кольца навсегда. Но пришлось уйти. Что делать.

Тот, кто потом вдруг поднял из сугроба совсем неприметное с бирюзой кольцо, никогда не будет знать, какой оно судьбы. И может быть, оно сейчас у кого-нибудь живет, но судьба его никогда не быть опознанным. Оно — великий немой.

А Константин Карлович Данзас до последних дней своей жизни будет помнить об этой утрате. «Данзас был единственным свидетелем преддуэльных часов Пушкина и единственным (со стороны поэта) свидетелем самой дуэли». Он единственный видел, как наводили на Пушкина пистолет, и он единственный, из друзей Александра Сергеевича, видел и слышал смертельный выстрел в Пушкина. И в колечке с бирюзой для Константина Карловича было все это и еще слова умирающего Пушкина: «Возьми и носи это кольцо…»

Было приведено любопытное сообщение из города Пушкина, из местной газеты «Вперед», журналиста С. Краюхина — в музее-Лицее можно увидеть два кольца, принадлежавшие И. Пущину.

Считалось, что оба они выкованы из железных кандалов декабриста. Научный сотрудник музея Алевтина Ивановна Мудренко обратила внимание на то, что цвет колец явно не одинаков — одно темнее другого, — и предположила, что более темное кольцо сделано из чугуна. Не значит ли это, что кольцо привезено Пущиным из Петербурга. Всего чугунных колец было двадцать девять — по числу выпускников Лицея. До нас ни одна из этих реликвий не дошла. Возможно, кольцо Пущина и есть то самое лицейское, по подобию которого Н. Бестужев выковывал декабристам другие из их кандалов.

Догадку позволит прояснить физико-химический анализ.

Рассказывала Ксения и о сердоликовом перстне-талисмане, подарке графини Воронцовой. Перстень пропал. Ксения приводила выписку из газеты «Русское слово» от 23 марта 1917 года о случившемся: «Сегодня в здании Александровского лицея обнаружена кража ценных вещей, сохранявшихся со времени Пушкина. Среди похищенных вещей находится золотой перстень, на камне которого была сокращенная надпись на древнееврейском языке». Приводила Ксения из печати и описание перстня. Каким же он все-таки был, пушкинский талисман? «Этот перстень — крупное золотое кольцо витой формы с большим камнем красноватого цвета и вырезанной на нем восточной надписью. Такие камни со стихом корана или мусульманской молитвой и теперь часто встречаются на Востоке». Пушкин пользовался перстнем как печаткой, и талисманом запечатаны многие письма Александра Сергеевича. Связано и стихотворение «Талисман». Встречается его оттиск на полях рукописей. Умирая, Пушкин завещал перстень Жуковскому. От Жуковского он перешел к его сыну. Сын Жуковского подарил Ивану Сергеевичу Тургеневу. Сохранился текст беседы журналиста В. Б. Пассека с Тургеневым: «Во время бытности моей в Париже в 1876 году я почти каждый день имел счастье видеться с Иваном Сергеевичем Тургеневым, — пишет Пассек, — и однажды, совершенно случайно, разговор между нами перешел на тему о реликвиях, вещественных воспоминаниях, свято сохраняемых в национальных музеях на память о лучших представителях народной славы и народного гения. Вот по этому поводу подлинные слова И. С. Тургенева: «У меня тоже есть подобная драгоценность — это перстень Пушкина, подаренный ему кн. Воронцовой и вызвавший с его стороны ответ в виде великолепных строф известного всем «Талисмана». Я очень горжусь обладанием пушкинского перстня и придаю ему, так же, как и Пушкин, большое значение. После моей смерти я бы желал, чтобы этот перстень был передан графу Льву Николаевичу Толстому как высшему представителю русской современной литературы, с тем, чтобы, когда настанет и «его час», гр. Толстой передал бы мой перстень, по своему выбору, достойнейшему последователю пушкинских традиций между новейшими писателями». Но перстень-талисман пропал. Его похитили. Двойник-перстень был у графини Воронцовой, сообщала Ксения. Где же он? Тоже пропал? Найдется ли хоть один из них? Или и эти тайны погрузятся в глубь веков? Сделаются окончательными, вечными?