Сулейман Рагимов - Сачлы

Она перебила его:

— Я это делала не для славы, Хосров. Вы это, конечно, понимаете. Признаюсь вам, я сама сейчас безмерно счастлива оттого, что мне удалось помочь Азизе! Именно удалось… Ведь все могло обернуться трагедией… Кто знает, возможно, опоздай мы всего на полчаса — и я уже не смогла бы ничего поделать…

— Что бы там ни было, Рухсара, вы победили! — воскликнул ликующе Хосров, обернулся к своему коню: — Ну, Сакил, крикнем троекратное «ура» в честь нашей победительницы! — И сам же прокричал восторженно: — Ура-а-а!.. Ура-а-а!.. Ура-а-а!

Рухсара смеялась:

— Ура — нам всем троим!..

Словом, настроение у молодых людей было отменное.

Лес как бы раздвинулся. Тропа вывела их на большую поляну, которая впереди заканчивалась пригорком, поросшим негустыми кустами орешника.

Вдруг Хосров схватил девушку за руку и шепнул:

— Стойте, Рухсара!.. Смотрите!..

Они остановились.

Молодой человек молча показал глазами в сторону пригорка. Девушка посмотрела туда и увидела: метрах в двухстах возле кустов боком к ним стоит небольшое серенькое животное, похожее на домашнюю козу, только без рожек на голове, и, задрав вверх мордочку, объедает листву лещины.

— Кто это? — шепотом спросила Рухсара.

— Лесная косуля — элик.

— А почему она не убегает от нас?

— Увлеклась. Ветерок дует в нашу сторону: не чует.

Хосров осторожно снял со спины карабин. Тихо загнал патрон в патронник. Начал поднимать винтовку.

Косуля продолжала как ни в чем не бывало свой обед.

Рухсара, быстро протянув руку, опустила вниз ствол карабина.

— Нет, Хосров, прошу вас, не надо!..

В этот момент косуля глянула в их сторону. И в следующую секунду ее уже не было под кустами.

— Ух, как скакнула!.. Словно ветром сдуло! — зачарованно протянула девушка. Перевела взгляд на Хосрова. — Неужели вы хотели убить ее, Хосров?

— Хотел, — сознался он.

— Но эту косулю, Хосров, нельзя было убивать. Слишком она была беззащитна…

Он примирительно сказал:

— Ну, пусть живет! — Предложил: — Давайте передохнем, Рухсара. Поляна уж очень красивая! Они сели на траву.

Хосров положил рядом с собой карабин. Девушка попросила:

— Разрешите, Хосров, посмотреть вашу винтовку.

Он разрядил карабин, протянул его девушке. Спросил:

— Стреляли когда-нибудь?

— В тире — да.

— Ну и как? Попадали?

— Иногда попадала.

— А из боевого оружия стреляли?

— Не приходилось.

— Хотите попробовать? — предложил Хосров. Соблазн был велик.

Она сказала:

— Сначала расскажите мне, Хосров, об устройстве карабина. Как вы заряжаете его?

Он начал объяснять. Затем, достав из кармана гимнастерки сложенный вчетверо чистый лист бумаги, развернул его, подошел к ближайшему дереву. С помощью булавки, которая тоже оказалась у него в кармане, приколол лист к стволу, затем отсчитал от дерева двадцать пять шагов. Рухсара подошла к нему, под его руководством заложила в магазин патроны, отвела затвор, зарядила карабин, начала целиться.

Хосров давал советы:

— Крепко прижимайте приклад к плечу — чтобы меньше была отдача. За мушкой следите — чтобы не прыгала! Плавно нажимайте на спусковой крючок, только не дергайте! Долго не цельтесь — глаз устанет. Поймали мишень — плавно нажмите на спусковой крючок!

Руки Рухсары устали раньше, чем она успела вывести мушку в прорезь прицела и взять «под яблочко». Она опустила карабин. Передохнула.

Хосров предложил:

— Хотите — положите ствол на мое плечо, а я опущусь на колено! Тогда у вас ствол не будет шататься. Она отказалась:

— Так не интересно, Хосров. Я хочу сама…

Она снова прицелилась. Грохнул выстрел. Спросила:

— Ну как?

Он вгляделся:

— Высоко взяли, Рухсара. В ствол дерева попали, но лист бумаги не поразили. Вершина мушки должна находиться точно на уровне плечиков прорези прицела.

Рухсара улыбнулась:

— Вы, Хосров, совсем как инструктор по стрельбе…

Он не без гордости сказал:

— Я — перворазрядник! У нас на погранзаставе почти все ребята были ворошиловскими стрелками — ниже второго разряда никто не имел.

Она опять вскинула винтовку. Выстрелила.

Хосров прокомментировал:

— А теперь занизили и чуть завалили ствол влево. Пуля вошла в дерево под левым углом листа. Однако вы молодец, Рухсара!

Перезарядив, она выстрелила в третий раз.

— Браво! — воскликнул Хосров. — Попали! В магазине еще два патрона — они ваши, Рухсара. Только спокойнее! Главное- плавный спуск. И не заваливайте ствол!..

С короткими интервалами грохнули два выстрела.

— Ура-а-а!.. — закричал Хосров. — Еще два попадания!..

Они побежали к дереву осмотреть «мишень». Действительно, лист бумаги оказался пробитым в трех местах.

Молодые люди без всяких приключений добрались после полудня до Умудлу. Здесь Рухсару ждала пароконная рессорная бричка, принадлежащая земотделу, высланная навстречу им из города благодаря стараниям Гиясэддинова, с которым Хосров переговорил этим утром по телефону.

Перекусив в Умудлу в гостеприимном доме председателя сельсовета, они продолжили путь. Рухсара ехала в удобной быстроходной бричке, Хосров — на своем Сакиле.

Разговаривать, как прежде, они уже не могли.

Рухсаре сделалось грустно, и она вдруг поймала себя на мысли о том, что ей не хочется расставаться со своим спутником.

Она часто оборачивалась к скакавшему рядом с бричкой Хосрову, улыбалась дружески и немного растерянно, кивала ему головой, что-то говорила. Грохот мчащейся повозки, конский топот заглушали ее слова. Хосров в ответ тоже кивал ей, тоже улыбался, как и она, грустновато, растерянно, тоже говорил ей что-то — неслышное и непонятное.

И вот наконец вдали на горе показались крыши городских домов…

Завершилось путешествие Рухсары и Хосрова, настал конец их пути.

Но кто теперь скажет твердо и определенно, что их путь — это только дорога до Чанахчи и обратно. Может, он гораздо больше и длиннее?.. Да, кто теперь поручится, что это не так?

У ворот больницы встретились Ханум Баладжаева и Гюлейша Гюльмалиева. Как обычно, разговорились.

— Ай, гыз, ай, сестрица Ханум! — таинственно и возбужденно зашептала Гюлейша. — По городу ходят удивительные слухи!..

— Удивительные слухи?! Что за слухи?! — оживилась Баладжаева. — Расскажи, миленькая, пожалуйста!

— Потрясающие вещи говорят!

— Да что, что говорят?.. Выкладывай поскорей, ради аллаха! — взмолилась Баладжаева. — Нехорошо, милая Гюлейша!.. Нехорошо!.. Стрелу пустила, а лук прячешь за спиной!.. Ну, говори же!..

В глазах Гюлейши появились лукавые искорки. Она подмигнула приятельнице:

— Ходит слух, будто Демиров вскоре сыграет себе свадьбу!.. Женится!.. Ты представляешь?!