Арон Эрлих - Молодые люди
- Название:Молодые люди
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1958
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Арон Эрлих - Молодые люди краткое содержание
И, несмотря на это, находятся советские юноши и девушки, облюбовавшие себе насквозь эгоистический, чужеродный, лишь понаслышке усвоенный образ жизни заокеанских молодчиков, любители блатной жизни, охотники укрываться в бездумную, варварски опустошенную жизнь, предпочитающие щеголять грубыми, разнузданными инстинктами!.. Не найти ничего такого, что пришлось бы им по душе. От всего они отворачиваются, все осмеивают… Невозможно не встревожиться за них, за все их будущее… Нужно бороться за них, спасать их, вправлять им мозги, привлекать их к общему делу!
Молодые люди - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Концерт продолжался.
Когда Наташа пробралась в Георгиевский зал со стороны коридора над глубокой и широкой мраморной лестницей, на сцене была знаменитая колоратура. Ее долго не отпускали. Она исполнила на бис «Колокольчики» из «Лакмэ», потом в композиции старинного итальянского музыканта повторяла за флейтой фразу за фразой совершенно как флейта. А зал все требовал новых песен, мерно и настойчиво хлопал всей тысячью ладоней. Напрасно конферансье умоляюще поднимал руку, призывал к спокойствию; ему приходилось уступать, он присоединялся к слушателям и, повернувшись к дверям артистической, тоже принимался хлопать. Снова и снова величественная красавица, слегка приподымая с обоих боков слишком длинное, очень тяжелое, серебристыми искрами вспыхивающее от движений платье, продвигалась на средину сцены, с улыбкой чуть-чуть склоняла голову и, опять прикоснувшись обеими руками к плотной ткани, удалялась прочь — стройная, высокая, сверкая оголенными плечами.
— Антракт! — удалось конферансье выкрикнуть в одну из таких минут.
Наташа находилась позади всех зрителей, где-то в центре обширного зала с его многочисленными люстрами. Она собиралась в перерыве между двумя выступлениями проскочить к тому месту, где сидел Алеша. Но теперь, когда зрители все разом хлынули в проходы, она испугалась, что Алеша потеряется в этакой толпе. Засуетилась, беспокойно порываясь навстречу движущейся неодолимо густой человеческой массе, подымалась на цыпочки, глядя поверх голов, и вскоре снова увидела далеко в глубине Алешу, помахала ему призывно рукой. Ее с удивлением оглядывали, никто не узнавал в ней недавнюю исполнительницу озорного вальса.
Ах, как медленно, как несносно медленно движется толпа в тесном проходе!
«Алеша! Скорее! Скорее!» — молча, красноречивыми жестами торопила она.
2. Сибирь, Сибирь, родная сторона!
Летнее солнце клонилось все ниже над городом, и зыбкая лента Москвы-реки под высоким холмом Кремля блестела все ярче, вспыхивала все острее.
Наташа и Алеша вдоволь насмотрелись всех достопримечательностей вокруг и уселись отдыхать в тени Успенского собора. Перед ними вдали раскинулась панорама Замоскворечья. Глухо доносился духовой оркестр из глубин дворца, там танцевали. В одном месте из раскрытого настежь окна прорывался многоголосый гул — это в буфете толпились перед продавщицами в белейших прозодеждах жаждущие прохладительных соков, мороженого в вафельных стаканчиках, апельсинов.
— Помнишь, мы вот так же с тобой в пионерском лагере сидели? — сказала девушка. — Когда это было? Пять… нет, уже шесть лет назад! — она в испуге даже приложила ладони к щекам. — Ой, как время бежит! А помнишь, я уводила тебя куда-нибудь в тень, просила читать вслух какую-нибудь книжку. И, бывало, сяду вот так, охвачу колени руками и слушаю, слушаю… Ну, а как же твои? — спросила она, резко повернувшись к нему лицом. — Что они? Ничего? Отпускают?
Он ответил не сразу.
У Наташи в руке была роза, ради которой он выстоял длинную очередь у цветочного киоска. Играя этим пышно распустившимся цветком, она то и дело склонялась над его лепестками, вдыхала их запах. Один из лепестков отпал, свалился ей в подол. Алеша подобрал его. Нежнейший, лакированный на ощупь, он был пронизан еще более глубокой тайной прелестью оттого, что Наташа только что прикасалась к нему ртом. Теперь он зажал этот лепесток в губах.
— Как тебе сказать, — ответил он. — Наверное, как у всех, так и у меня. Отец ничего, одобряет, а мама… мама по-разному: то она гордится мною, то оплакивает, то бегает к соседям похвастать, какой я у нее хороший, то со слезами упрекает, что я не такой, как другие… Другие, мол, из школы в университет подались, дальше учатся, твои же, говорит, дружки, и Коля Харламов, и Толя Скворцов, в МГУ на биологическом, а ты — сразу на завод. Другие, говорит, дома остаются, в тебе сам черт поселился и крутит тебя, наизнанку выворачивает, гонит ни с того ни с сего на край света, куда раньше только каторжников по суду упекали… Ну, мама, одним словом!
Наташа слегка покосилась на него: юношески стройная шея с нежными очертаниями в то же время и сильная, мускулистая, заметно расширяется книзу, там, где она сливается с раздавшимися плечами, с широкой грудью. А руки, издавна привычные к физическому труду, темны, и, должно быть, это машинное масло въелось в кожу несмываемым следом.
— Все-таки, Алеша… никак не пойму. Помнишь, ты с детства про автомобильный завод мечтал, ни с чем другом думать не хотел. Добился своего, работаешь на знаменитом заводе — и вдруг бросаешь. И ничуть не жалко?
— Вовсе не вдруг!
— Конечно, вдруг. Правда же! Кликнули, ты и загорелся, вспыхнул.
— Долго рассказывать. Но только совсем, совсем не так, как ты думаешь.
В этот самый миг на реке показались три узенькие и длинные лодочки с гребцами в синих и красных майках. Ряды весел взмахивали стройно и сильно. Цветные майки мчались стремительно, соперничая друг с другом. Вряд ли прошло больше трех минут, а спортсмены уже скрылись за далеким мостом.
— Жалко мне Александру Семеновну, — провожая взглядом последнюю лодочку, сказала Наташа. — Может, пройдет много-много лет, пока она снова увидит тебя.
— Очень просто Да что сделаешь! Это уже вечная такая трагедия у матерей со взрослыми детьми.
— Да… Но удивительно получилось сегодня! — с видимой непоследовательностью воскликнула она. — Как будто нарочно судьба свела: танцую и вдруг вижу со сцены — ты! И где? В Кремле, в Георгиевском зале! А как Толя? Что Коля? Расскажи мне о них… Ну, они в университете! А какие они?.. Как-то так все получается, — вдруг стала она оправдываться с виноватой улыбкой, — некогда, некогда, и сколько уже времени не виделась со всеми вами… И вдруг, смотрю, — ты!.. — Она охватила руками приподнятые колени, прижалась к ним подбородком. — Подумать только — ты бы уехал, а я понятия не имела бы!
Он смотрел с улыбкой на ее затылок, где подстриженные волосы, золотясь, складывались в аккуратнейший валик: друг, милый друг эта Наташа, хоть они и видятся в последнее время так редко. Но вместе с ласковой улыбкой была во взгляде его и грусть, — не потому, что он уезжает далеко и вряд ли когда-нибудь снова встретит ее, а потому, что вспомнилось прошлое… Милое прошлое! Четырнадцатилетним подростком он испытал удивительное и тайное чувство к девочке, с которой встретился однажды летом в пионерском лагере. Дружба — считал он тогда. Но после, повзрослев, отлично понял, что чувствам этим, давно отгоревшим, но незабываемым, есть на человеческом языке другое название. Они были сладостны и горьки. Они породили тогда неутихающую боль в сердце, — но боль эта была особенная, блаженная. Каждый раз, укладываясь спать, он непременно думал о девочке, о встречах и разговорах с нею. Но Наташа ничего не знала, ни о чем не догадывалась.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: