Александр Золототрубов - След торпеды

— «Барс», я — «Стрела». На заставе замечен нарушитель. Будьте внимательны. Ведите наблюдение за морем…

Марков ответил, что все понял, и подозвал к себе штурмана. Руднев улыбнулся краешками губ. Марков недоуменно спросил:

— Что?

— А вы разве не догадались, товарищ командир? Это же нарушитель с подводной лодки. Она, видно, хотела взять его к себе на борт, а мы пересекли ей курс. Теперь она, голубушка, мечется в «коридоре». Надо атаковать ее.

«Он прав! — смекнул Марков. — Стыдно будет, если я упущу ее!»

Лодка неожиданно увеличила ход. Капитан 3-го ранга понял: если он сейчас, сию же минуту не атакует лодку в «коридоре», где ей уже не развернуться, чтобы изменить курс, она уйдет в нейтральные воды. Он уже хотел было отдать команду на поворот, как новая мысль испугала его: «Если «Алмаз» наскочит на подводные камни?»

Сильный ветер сносил корабль вправо, к острову. Марков подскочил к рубке штурмана:

— Где-то в этом месте каменистая гряда?

— Гряда правее. Нам можно взять чуть левее, ближе к скале, и идти по прямой. Я эти места знаю, товарищ командир. Мы тут практику проходили. Курс сто пятнадцать…

«Ты, Руднев, хоть и знаешь, а отвечать за корабль мне», — пронеслось в голове Маркова. Он подержал в руках карту, потом бросил ее на столик и, подойдя к вахтенному радиометристу, посмотрел на экран кругового обзора. На нем — светлая точка. Марков догадался — это сторожевой корабль «Беркут», условно называемый при радиопереговорах «Ястребом». Марков, взглянув на рулевого, приказал:

— Курс сто пятнадцать! Полный ход…

«Алмаз» рванулся вперед. И вот уже прошел над лодкой. «Пора!» — решил Марков.

— Атака подводной лодки!..

Глубинные бомбы разорвались неподалеку от лодки. Грохот эхом отозвался над кораблем, и снова наступила какая-то зловещая тишина. Марков слышал даже, как за бортом бились волны. Но это продолжалось несколько секунд, потому что акустик доложил, что лодка повернула вправо и идет на корабль. «Контакт ухудшается! Эхо слабое. Цель набирает глубину!»

— Не уйдешь, голубушка, я все равно заставлю тебя всплыть! — сквозь зубы процедил Марков.

На этот раз бомбы разорвались так близко, что в каютах задрожали плафоны. На поверхности воды показалась глушеная рыба.

— Эхо сильное! — доложил акустик. — Шумы забивают наушники…

— Цель рядом! Она всплывает с правого борта!.. — У Маркова даже захватило дыхание, когда из воды показалась серая рубка подводной лодки.

…Корабль ошвартовался у пирса. Марков стоял на мостике. Замполит Румянцев подошел к нему, тронул за плечо:

— Ну, помнишь, что я говорил о матросе Егорове?

— Ладно, Виктор… — махнул рукой командир и велел боцману вызвать к нему акустика.

Матрос быстро поднялся на мостик.

— Товарищ командир… — начал было докладывать матрос, но капитан 3-го ранга прервал его.

— Молодец, Юрий! — громко сказал он, обнял его и при всех расцеловал. — Спасибо за службу! Теперь верю, что и ты, Егоров-младший, носишь в себе каплю океана…

Катер ткнулся носом в песок и застыл на месте. Люди высадились на остров. Стояла натужная тишина. Ветер утих, перестал дождь, густая, зыбкая темнота окутала все вокруг. Капитан 2-го ранга Ермаков посмотрел в сторону спящей бухты. На рейде не было ни одного судна, те, что стояли после выгрузки улова, снялись с якорей и ушли в открытое море. «И пограничных кораблей что-то не видно, — подумал Ермаков. — Хотя почему они должны быть у острова Баклан? Они несут дозор неподалеку от нейтральных вод».

Ермаков, как старший оперативной группы, все учитывал. Не случайно капитан 1-го ранга Егоров предупреждал его, чтобы был осмотрительным. «Коршун должен помочь вам в задержании агентов, но может и схитрить. Ему терять нечего, у него на свете нет никого, и он готов на любую авантюру».

Боцман вел себя смирно, при задержании не оказал сопротивления, хотя и был вооружен. Даже не обиделся, что ему связали руки. Вот только когда прыгал из катера и упал, то выругался:

— Вот дьявол, сколько раз тут бывал, и хоть бы что, а тут шлепнулся. — Он поглядел в лицо Ермакову и сипло добавил: — А жить я, гражданин начальник, не хочу. Ради чего жить, когда у меня никого нет?..

— Не хорони себя заживо, — оборвал его Ермаков и тут же спросил, по той ли тропе они идут.

— Одна тут тропа, — отозвался боцман. — Пройдем еще метров пятьсот, а там и пещера…

Ермаков торопился. В пещере находился Степан Капица. Хорошо, что об этом не знает его отец, Петр Кузьмич. Ермаков то и дело вглядывался в темноту, как будто ожидал, что вот-вот кто-то появится. Ему не приходилось бывать на острове, но от комбрига Громова он слышал, что в годы войны тут наши десантники вели ожесточенный бой с гитлеровцами. Горстка советских военных моряков стояла насмерть… Боцман тоже был на этом острове, но остался живой.

«Продал свою душу фашистам! — Ермаков шагал быстро, за спиной шел боцман, следом за ним шагал Тарасов. — Сергей — молодец. На «Ките» сумел обжиться и выследить Колосова. Надо будет это отметить в рапорте на имя Егорова. Парень заслужил…»

У березы, что росла неподалеку от пещеры, они остановились. Ермаков велел солдату-радисту связаться с берегом, и когда в наушниках раздались звуки, он взял микрофон.

— «Тополь», я — «Чайка». Нахожусь у цели. Прошу блокировать остров с моря. Как поняли? Прием.

— «Чайка», я — «Тополь». Вас понял. Людей посылаю. Сам нахожусь на берегу. Жду ваших указаний…

«Добро, значит, дело за гостями боцмана», — отметил про себя Ермаков и, глядя на Колосова, спросил:

— Почему таился до сих пор?

— Я давно собирался прийти к вам с повинной и все рассказать, но вы опередили меня…

«Врешь, что собирался явиться, — мысленно возразил боцману Тарасов. — Ты мечтал уехать на Запад…»

Ермаков подумал: «Сейчас час ночи. Если Коршун сказал правду, то в три утра будут гости на Баклане. В резерве — два часа. Надо еще добраться до пещеры».

Он задержал боцмана и спросил:

— Когда выходил на связь с Ястребом?

— Вчера, гражданин начальник, — ответил боцман. — Я передал, как было условлено, что объект, то есть Степан Капица, в квадрате семь — пятнадцать, то есть на острове Баклан, и что его надо немедленно взять. Мне ответили, ждите Дельфина.

— Дельфин — это субмарина?

— Да, подводная лодка.

— А рыболовецкое судно почему маячит у острова?

Боцман сказал, что про «рыбаков» ему ничего не известно.

«Пожалуй, не врет, — подумал Ермаков. — О том, что «рыбаки» контачат с подводной лодкой, ему не скажут».

— Почему вы не искали Серого у Ольги Пашковой, его жены? — вдруг спросил Ермаков.

Колосов не ожидал такого вопроса, замешкался. Но так продолжалось недолго.