Василий Ажаев - Далеко от Москвы

— Тише! Тише, маменька родная! — кричал Либерман.

Батманов наблюдал за ним, одобрительно поджав губы: и этот «трудный дядя» был теперь более или менее надежным его помощником. За все время поездки по трассе начальник не упускал Либермана из поля зрения. Либерман заметно переменился. Он был деятелен, ловок и хитер по-прежнему, но теперь ему ближе были интересы стройки, и главное — он, пожалуй, научился понимать, что первейший смысл его работы — это забота о людях.

— Либерман! — вдруг окликнул Батманов. Снабженец обернулся и приподнял большое ухо мохнатой шапки. — Назначаю тебя арбитром по соревнованию между бригадами Карпова и Умары. Учти: Карпов вначале был в невыгодных условиях. Когда вернусь, мы посоветуемся, чем отметить победителей.

— Понято!— донеслось снизу.

Автомашины подкатывали одна за другой и становились в ряд. Рокот ставших на место машин смешивался с ревом и рыком тех, что подъезжали и разворачивались на площадке. Филимонов тут же проверял их и делал записи в книжечке.

— Что-то записывает. Молчаливый, как камень. Ни слова не скажет, — переговаривались шоферы.

К назначенному времени не вернулись две автомашины — видимо, застряли где-нибудь в тайге. Филимонов надеялся, что, может быть, они еще подойдут до появления Батманова.

Но начальник строительства уже пришел — точно в срок. Он не надеялся увидеть столько машин — и был приятно удивлен. От шеренги рокочущих автомобилей словно повеяло на Батманова теплом. Он прошелся по фронту колонны, Филимонов на ходу докладывал. Они дошли до машины Сморчкова — шофер, стоявший у радиатора, смотрел на Батманова посветлевшими глазами.

— Прошу отметить исключительную работу товарища Сморчкова, — сказал Филимонов. — Он один привел четыре автомашины. Его собственная, несмотря на пробег из Новинска, в образцовом порядке.

Батманов крепко пожал руку Сморчкову. «Ему и Силину надо посвятить отдельный приказ. Пусть все узнают, какие это парни!» — размышлял он про себя.

Филимонов жестом подозвал шоферов, и они тесно окружили Батманова.

— Принимаю вас всех опять на работу, товарищи, и зачисляю на довольствие, — не то шутя, не то серьезно начал начальник строительства.

Рев моторов не дал ему договорить: подъехали две автомашины; каждая из них тащила на буксире еще по автомобилю. Батманов вопросительно посмотрел на Филимонова, тот пожал плечами:

— Это не наши.

Из кабин вышли трое, среди них девушка. В кузове одной из машин поднялись пятеро.

— Ну, как не наши. Именно наши! — узнал приехавших Батманов. — Это же с пятого участка, комсомольцы Махов, Солнцев и Муся Кучина. И братья Пестовы, плотники... И лесорубы Шубин и Фантов. И повар Ногтев. Великолепно! — Он живо пошел им навстречу, по очереди жал каждому руку. — Поздравляю с прибытием! Быстро добрались, не ожидал!

— Не пешком ведь, — сказал Солнцев, погладив рукой радиатор. — Парочку бесхозных машин прихватили из тайги. На трассе нам сказали, что вы их собираете.

— Что ты озираешься, Махов? — спросил Батманов.

— Вот он, край света! — воскликнул Махов. — Здорово! Никогда еще так далеко не ездил!.. Хотелось бы знать, остались ли здесь какие-нибудь следы пребывания адмирала Невельского?

— Куда хватил! — удивился Солнцев. — Ты не об истории, а о сегодняшнем дне лучше беспокоился бы!

— Как дела, хозяйка? — широко улыбнулся Батманов Мусе.

У нее был утомленный и несколько расстроенный вид.

— Не жалеешь, что заехала за тридевять земель?

— Не жалею, — встряхнулась девушка. — Просто задумалась...

— Товарищ Батманов, мы уже можем приступать к работе, — сказал Махов.

— Ну да, нужны вы мне такие замученные! —отозвался Батманов, с любовью глядя на комсомольца. — Ознакомьтесь со своими товарищами и идите отдыхать. Филимонов, позаботьтесь, чтобы все им было выдано, как полагается. — Он повернулся к выжидательно молчавшей толпе шоферов. — Друзья мои, представляю вам шоферов-стахановцев Махова и Солнцева, диспетчера Кучину и остальных товарищей. Они прибыли к вам на подмогу. Прошу принять их в свою семью.

Крепкая, пропахшая бензином и овчинами полушубков толпа шагнула к приехавшим, и они растворились в ней.

Многое еще хотелось сделать строителям в этот день, но он был по-зимнему короток. Уже посерели краски неба, предвещая скорую и темную ночь. Побранив на ходу Филимонова, что тот не торопится дать побольше света на площадку, Батманов пошел к инженерам. «И то слишком уж удачно все сегодня складывается, только и успеваю объявлять благодарности!» — раздумывал он.

За ним шагали Сморчков и Силин. Шофера он позвал с собой, тракторист увязался по пути. Силин рассказывал Сморчкову, что думает приспособить для укатки дороги малые цистерны из-под горючего. Они полые, гораздо легче обычных литых катков и вполне заменят их. Только лошади их не потянут, надо буксировать автомашиной.

— У тебя готова хоть одна такая штука? — заинтересовался Сморчков.

— Одна готова. Я ее легко приспособил. В днищах цистерны, как ты знаешь, есть отверстия для впуска и слива горючего. Через них я пропускаю толстый трос, он служит в качестве оси. Но что толку? На лед их все равно не вытащишь.

— Начальник, кажись, хочет меня на лед пустить для пробы, — доверительно шепнул Сморчков. — Вот я твою цистерну и подцеплю. Беги, готовься потихоньку!..

Инженеры, как и сказал Рогов, сидели и чертили. У них было тепло, тихо. Батманов с удовольствием разделся, предложил раздеться и Сморчкову. Некоторое время Батманов отдыхал. Он подшучивал над Тополевым и Алексеем, удивляясь их производительности: старый и молодой инженеры успели сообща испещрить линиями чертежей несколько листов ватмана. Рассматривая схемы работ на льду, Батманов почесывал в затылке: каждый шаг строителей должен быть штурмом. Алексей закончил переписывать набело приказ о связистах. Батманов тонким, четким почерком заменил в тексте три пышных эпитета более скромными, и Алексей опять занялся перепиской приказа — ровными печатными буквами на хорошей бумаге.

— Хочу сегодня же пустить машины на лед, — вдруг сказал Батманов без всякого вступления. — Сначала проедусь со Сморчковым порожняком, потом попробуем с нагрузкой. Рогов готовит лес для диспетчерских, хорошо бы сразу растащить бревна и доски по льду. Ваше мнение, товарищи инженеры?

Алексей был против этого.

— Котляревский через каждый час делает промеры. Толщина льда постепенно увеличивается, но надо подождать, слишком велик риск.

— Сколько ждать? День? Два?

— Очевидно, больше. Скажем — неделю.

— Ого! Может быть, две недели? Месяц? Вы так богаты временем?.. А что скажет главный инженер? Неужели и он столь же консервативен?