Даниил Хармс - Избранное

………………

Со временем я узнал, что "Золотые сердца" получили неодина ковое образование. Вернее, Шарик получил среднее образование, а

Синдерюшкин и Миша не получили никакого. У Шарика есть даже свои ученые труды. И поэтому он несколько свысока относится к осталь ным "Золотым сердцам".

Меня очень интересовало, какие это у Шарика ученые труды. Но это так и осталось неизвестным. Марина говорит, что он родился с пером в руках, но больше никаких подробностей об его ученой дея тельности не сообщает. Я стал допытываться и, наконец, узнал,

что он больше по сапожной части. Но имеет ли это отношение к ученой деятельности, мне узнать не удалось.

………………

Однажды я узнал, что у "Золотых сердец" была вечеринка. Они сложились и купили маринованного угря. А Миша даже принес баноч ку с водкой. Вообще, Миша — любитель выпить.

………………

У Шарика сапоги сделаны из пробочки.

………………

Как-то вечером Марина сказала мне, что Синдерюшкмн обругал ме ня хулиганом за то, что я наступил ему на ногу. Я тоже обозлился и просил Марину передать Синдерюшкину, чтобы он не болтался под ногами.

— 130

П О С Т Р О Е Н И Е

1. Подготовка.

2. Появление.

3. 1 событие.

4. Разработка.

5. Низменное место.

6. Возвышенное место.

7. Связь с первым событием.

8. 2 событие.

9. Разработка.

10. Подготовка к 3 событию.

11. 3 событие.

12. Концовка.

____________________________________________________

Написать таких 6 вещей.

ПРОИШЕСТВИЕ НА УЛИЦЕ*

Однажды один человек соскочил с трамвая, да так неудачно, что попал под автомобиль. Движение уличное остановилось, и милиционер принялся выяснять, как произошло несчастье. Шофер долго что-то объяснял, показывая пальцем на колеса автомобиля. Милиционер ощупал эти колеса и записал в свою книжечку название улицы.

Вокруг собралась довольно многочисленная толпа.

Какой-то человек с тусклыми глазами все время сваливался с тумбы. Какая-то дама все оглядывалась на другую даму, а та, в свою очередь, все оглядывалась на первую даму. Потом толпа разо шлась, и уличное движение вновь восстановилось.

Гражданин с тусклыми глазами еще долго сваливался с тумбы,

но, наконец, и он, отчаявшись, видно, утвердиться на тумбе, лег просто на тротуар. В это время какой-то человек, несший стул, со всего размаху угодил под трамвай. Опять пришел милиционер, опять собралась толпа, и остановилось уличное движение. И гражданин с тусклыми глазами опять начал сваливаться с тумбы. Ну а потом все стало хорошо, и даже Иван Семенович Карпов завернул в столовую.

ИЗ ЦИКЛА ЗАПИСЕЙ "Я родился …"

Я родился в камыше. Как мышь. Моя мать меня родила и положила в воду. И я поплыл. Какая-то рыба, с четырьмя усами на носу, кру жилась около меня. Я заплакал. И рыба заплакала. Вдруг мы увиде ли, что плывет по воде каша. Мы съели эту кашу и начали смеять ся. Нам было очень весело. Мы поплыли по течению и встретили ра ка. Это был древний великий рак; он держал в своих клешнях то пор. За раком плыла голая лягушка. "Почему ты всегда голая,

спросил ее рак, — как тебе не стыдно?" "Здесь ничего нет стыдно го, — ответила лягушка, — Зачем нам стыдиться своего хорошего те ла, данного нам природой, когда мы не стыдимся своих мерзких по ступков, созданных нами самими?" "Ты говоришь правильно, — ска зал рак, — И я не знаю, как тебе на это ответить. Я предлагаю спросить об этом у человека, потому что человек умнее нас. Мы же — умные только в баснях, которые пишет про нас человек, так что и тут выходит, что опять-таки умен Человек, а не мы." Но тут рак увидел меня и спросил: "Надо ли стесняться своего голого тела?

Ты — человек, и ответь нам." "Я — человек, и отвечу вам: не надо стесняться своего голого тела."

1937 год.

ИНКУБАТОРНЫЙ ПЕРИОД

В инкубаторе я просидел четыре месяца. Помню только, что ин кубатор был стеклянный, прозрачный и с градусником. Я сидел вну три инкубатора на вате. Больше я ничего не помню.

Через четыре месяца меня вынули из инкубатора. Это сделали как раз 1-го января 1906 года. Таким образом, я как бы родился в третий раз. Днем моего рождения стали считать именно 1 января.

1935 год.

— 132

* * *

Когда я вижу человека, мне хочется ударить его по морде. Так приятно бить по морде человека!

Я сижу у себя в комнате и ничего не делаю.

Вот кто-то пришел ко мне в гости, он стучится в мою дверь.

Я говорю: "Войдите!" Он входит и говорит: "Здравствуйте! Как хорошо, что я застал вас дома!" А я его стук по морде, а потом еще сапогом в промежность. Мой гость падает навзничь от страшной боли. А я ему каблуком по глазам! Дескать, нечего шляться, когда не звали!

А то еще так. Я предлагаю гостю выпить чашку чая. Гость сог лашается, садится к столу, пьет чай и что-то рассказывает. Я де лаю вид, что слушаю его с большим интересом, киваю головой,

ахаю, делаю удивленные глаза и смеюсь. Гость, польщенный моим вниманием, расходится все больше и больше.

Я спокойно наливаю полную чашку кипятка и плещу кипятком гос тю в морду. Гость вскакивает и хватается за лицо. А я ему гово рю: "Больше нет в душе моей добродетели. Убирайтесь вон!" И я выталкиваю гостя.

1939 год.

* * *

Я не стал затыкать ушей. Все заткнули, а я один не заткнул, и потому я один все слышал. Я так же не закрывал тряпкой глаз, как это сделали все, и потому я все видел. Да, я один все видел и слышал. Но, к сожалению, я ничего не понял, значит, какая цена тому, что я один все видел и слышал. Я даже не мог запомнить то го, что я видел и слышал. Какие-то отрывочные воспоминания, за корючки и бессмысленные звонки. Вот прибежал трамвайный кондук тор, за ним пожилая дама с лопатой в зубах. Кто-то сказал: "… вероятно, из-под кресла…." Голая еврейская девушка раздвигала ножки и выливала на свои половые органы из чашки молоко. Молоко стекает в глубокую столовую тарелку. Из тарелки молоко сливают обратно в чашку и предлагают мне выпить. Я пью; от молока пахнет сыром… Голая еврейская девушка сидит передо мной с раздвину тыми ногами, ее половые органы выпачканы в молоке. Она наклоня ется вперед и смотрит на свои половые органы. Из ее половых ор ганов начинает течь прозрачная и тягучая жидкость…. Я прохожу через большой и довольно темный двор. На дворе лежат сложенные высокими кучами дрова. Из-за дров выглядывает чье-то лицо. Я знаю: это Лимонин следит за мной. Он смотрит: не пройду ли я к его жене. Я поворачиваю направо и прохожу через парадную на ули цу. Из ворот выглядывает радостное лицо Лимонина… Вот жена Ли монина предлагает мне водку. Я выпиваю четыре рюмки, закусываю сардинами и начинаю думать о голой еврейской девушке. Жена Лимо нина кладет мне на колени свою голову. Я выпиваю еще одну рюмку и закуриваю трубку. "Ты сегодня такой грустный," — говорит мне жена Лимонина. Я говорю ей какую-то глупость и ухожу к еврейской девушке.