Евгений Воробьев - Высота
- Название:Высота
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Воробьев - Высота краткое содержание
Воробьёв Евгений Захарович [р. 29.11(12.12).1910, Рига — 1990)], русский советский писатель, журналист, сценарист. Участник Великой Отечественной войны. Окончил Ленинградский институт журналистики (1934). Работал в газете «Комсомольская правда». Награждён 2 орденами, а также медалями
Основная тема его рассказов, повестей и романов — война, ратный подвиг советских людей. Автор книг: «Однополчане» (1947), «Квадрат карты» (1950), «Нет ничего дороже» (6 изд., 1956), «Товарищи с Западного фронта. Очерки» (1964), «Сколько лет, сколько зим. Повести и рассказы» (1964), «Земля, до востребования» (1969-70) и др. В 1952 опубликована наиболее значительная книга Евгения Воробьева — роман «Высота» — о строительстве завода на Южном Урале, по которому поставлена еще более популярная кинокартина «Высота» (1957).
Высота - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
С тех пор Медовца можно было увидеть на строительной площадке — он называл ее «майданчиком» — на рассвете, в полдень и глубокой ночью.
Во всех концах необъятного строительства маячила его высоченная фигура, всюду раздавался его громоподобный голос и смех.
Вскоре он уже все знал, все помнил, все видел, словно с высоты его богатырского роста ему лучше, чем другим, видны были все закоулки стройки, ее самые дальние углы и тупики.
В первое время Медовец и спал на диване в диспетчерской, где не смолкает телефонная перепалка, где на столе непрерывно вспыхивает и гаснет множество зеленых огоньков и три красных: Дымова, Гинзбурга и Тернового. Еще с войны, со времени скоростных строек тех лет, он привык жить на казарменном положении. И потом, даже когда к нему приехала семья, Медовец сутками не уходил с «майданчика» или из диспетчерской. «Сам спать не буду и никому спать не дам, пока не выправим положение», — повторял он.
Изо дня в день, всегда и всюду, неотступно и назойливо преследуют Медовца оголтелые мелочи, крошечные и маленькие дела, — за день их набирается целый ворох, — не говоря уже о делах больших и огромных.
Пожалуй, никто лучше Медовца не ощущает масштаб стройки так весомо и зримо.
Размах работ такой, что каждые сутки нужно, как выражаются строители, освоить без малого миллион рублей.
— Секунда — десятирублевка! — кричит Медовец в микрофон, когда кто-нибудь опаздывает; и он для убедительности щелкает пальцами, как кассир, отсчитывающий червонцы. — Алло! Чуешь, как она хрустит?..
Медовец, где бы он ни находился, — сидит ли в диспетчерской, едет куда-нибудь в своей похожей на игрушечную машине с открытым верхом, заседает, лежит на диване с газетой в руках, смотрит ли кинокартину, — всегда ощущает безостановочное биение пульса стройки.
То он сам вдруг срывается в середине обеда к телефону и начинает названивать куда-то, то его настигает чей-то нетерпеливый или тревожный звонок, и он мчится, вскочив из-за стола, отставив тарелку с дымящимся борщом.
Трудно представить себе Медовца уставшим, опустившим руки, шагающим неторопливой походкой или говорящим вполголоса. Он работает весело, смеется громко и как-то скоропалительно, не успев предварительно улыбнуться…
Едва Медовец закончил крупный разговор с «субчиком», телефон зазвонил снова. Он устало посмотрел на телефон: «Эх, как ты мне надоел!» — нажал кнопку и небрежно сказал: «Медовец слушает». Но тут же встряхнулся, — послышался голос министра:
— Здравствуйте, Медовец.
Министр интересовался ходом монтажа на различных объектах «Уралстроя».
Медовец доложил о выполнении графика на мартенах, на воздуходувке, на коксохиме, где Локтев уже наводил порядок.
— А что сегодня на домне? — спросил министр.
Медовец быстро сверился с графиком и для верности, шепотом, через всю комнату, спросил диспетчера: «Это точно, что вошли в график?..»
В репродукторе послышался короткий смешок.
— Вошли в график, Александр Павлович!
— Я уже слышал, — засмеялся министр. — Разве вы умеете шептать, Медовец?.. Как там «свеча»?
Медовец опять сверился с графиком и доложил гак, как было записано в плане монтажа:
— Сегодня подымаем второй «подсвечник».
— Ну, смотрите, не надорвитесь, Медовец, — сердито сказал министр, и в репродукторе сухо щелкнуло — отбой.
Медовец отшатнулся от микрофона и грозно взглянул на диспетчера:
— Вы там ничего не напутали?
— Не я, — сказал диспетчер и робко добавил: — Это вы, Михаил Кузьмич…
— Чего я? — заорал Медовец. — Без вас знаю, что я Михаил Кузьмич. Толком отвечайте: напутали или не напутали? Алло!
— Изменение плана. Дерябин сам подтвердил. «Свеча» и два «подсвечника» уже там… — Диспетчер выразительно поднял палец.
— Вот влип! — Медовец охватил голову ручищами. — «Свеча» с «подсвечниками»… Что же вы мне про этот гибрид тигра со львом шпаргалку вовремя не подали? Опозорили перед министром! Теперь на всех стройках смеяться будут…
Впервые Медовец оказался неосведомленным! Он был зол и огорчен. А еще называется главным диспетчером! Не знает, бисова душа, что делается на стройке. А еще хвастался: «Знаю стройку вдоль и поперек, знаю, где какая ямка выкопана». Вот и сам попал в яму… Знает он стройку! Як мокре горыть…
Медовец встал, сорвал с вешалки свой объемистый картуз, надел его набекрень и гаркнул, выходя из диспетчерской:
— Закажите кабинет министра. Буду оправдываться с домны…
Его легковушка с открытым верхом стояла у подъезда. Шофер, едва завидев хозяина, включил мотор. Медовец втиснулся на сиденье и бросил шоферу:
— Ось подывымось, що це таке за тигро-лев… Жми! Шофер, который рядом с Медовцом, казалось, сидел на корточках, недоуменно посмотрел на него, пожал плечами, с ходу развернул машину и помчал к городу.
— Ты куда? От жары подшипники расплавились?
— Как куда? В зверинец.
— В какой зверинец? На домну!..
На домне Медовец первым встретил Токмакова, обескуражил его своим безрадостным «э-эх» и в конторке «Стальмонтажа» нашел Дерябина.
— Подвели меня сегодня монтажники, — укорял Дерябина безутешный Медовец. — Прямо под монастырь подвели. Я-то думал — второй «подсвечник» подымаете. Оказывается, вся «свеча» наверху!
— Между нами говоря, график перегнали.
— Вот то-то и оно, что только между вами говоря! А надо мне говорить! Вовремя сообщать!
— Отстаем от графика — ругаете. Нагоняем — опять ругаете, — обиделся Дерябин.
— А вы что же, поздравлений ждете? В график еле-еле влезли, да еще спасибо вам говорить?
— За такой подъем и спасибо не грех сказать, дорогой товарищ Медовец. В учебники попадет этот подъем. Прошу специально доложить об этом Александру Павловичу. Я ведь, собственно говоря, министерский работник. Министерству это не безразлично.
— Доложено уже, — безнадежно махнул рукой Медовец. — Я, кажется, тоже сегодня в учебники попаду!..
9
Этой дымовой трубе еще предстояло подняться во весь рост. А пока она праздно лежала на земле, ее приспособили под конторку. На трубе висела фанерная вывеска: «Стальмонтаж. Контора № 3».
Изнутри исполинская труба походит на туннель. К ее вогнутому железному полу приварены на скорую руку прогоны, а поперек них настланы доски. Скобы, приваренные внутри к стенам трубы (по этим скобам когда-нибудь будут лазать верхолазы-монтажники), соединены узкими досками и служат полками для чертежей. Труба разделена перегородкой, на другом ее конце находится склад инструментов.
На сварном столике обычно стоит пишущая машинка: металлическое эхо усиливает стук машинки до грохота. Но сегодня после работы машинку убрали со стола. В конторке идет заседание комсомольского бюро. Ведет заседание Борис, его недавно избрали секретарем.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: