Владимир Дягилев - Вечное дерево

Степан Степанович минуту помедлил, кашлянул и, все еще не решаясь произнести ответ, протянул руку Галке и Сене Огаркову.

- Наряд тебе, дорогой, вне очереди за ошибки!- воскликнул мастер и хлопнул укрощенного бригадира по плечу.

* * *

Весь этот день Степан Степанович не отходил от станка. Лишь к концу работы не выдержал и, найдя предлог, прошел мимо Сени Огаркова, косясь на железную коробку у его ног. В коробке лежали готовые детали-тусклые пластинки с тремя разнокалиберными отверстиями. Даже не считая, заметно было: Сеня выработал больше его.

Степан Степанович возвратился к станку, опять взялся за дело, стараясь догнать молодого товарища. Он чувствовал, что рубашка прилипла к спине, и видел, как от сверла шел легкий дымок, как будто и оно вместе с ним вспотело от напряжения.

Он снова поглядел на Сеню. У того ловко все получалось, споро, красиво. Пластинки нанизывались на сверло одна за другой, и получался "шашлычок". Новая порция. Новый "шашлычок".-

Степан Степанович попробовал также нанизывать пластинки на сверло. Не вышло.

Металл не поддавался. Сверло входило в него, как в мокрую глину.

Степан Степанович посильнее' нажал на рычаг. Послышался резкий треск. Он оглянулся. Клепко не смотрел. А вот Сеня заметил. Остановил станок.

- Вы почаще маслом смазывайте,-сказал он участливо, приближаясь к Степану Степановичу почти вплотную. - Сверло горит. Сталь вязкая. У вас кисточки-то есть?

- Да, есть,-сказал Степан Степанович, не глядя на Сеню.

- А сверлишко я подброшу. У меня в запасе имеется.

Поблагодарив Сеню за сверло, Степан Степанович пошел покурить, успокоиться. В проходе между цехами, под плывущим над головой мостовым краном, его встретил Куницын.

- Здравия желаю, товарищ полковник! .Как служба?

- Плохо,-ответил Степан Степанович откровенно, потому что ему все равно было, что подумает о нем в данном случае Куницын.

Куницын захохотал, будто чему-то обрадовался. Усы задрожали. Степан Степанович заметил, что они вновь лихо закручены и торчат острыми концами вперед.

- Хохочешь, а что ты хочешь? - спросил он резко.

Куницын вытянул руки по швам, поклонился насмешливо, бочком.

- Парламентер. Имею особое поручение.

- Слушаю.

- Приехали товарищи из радиокомитета.

- Какое отношение ты имеешь к раднокомитету?

- Я-то никакого. Они тебя спрашивают.

- При чем тут ты?

Куницын взъерошил усы, помедлил.

- Песляк узнал, что имею честь .с тобой... - он снова перешел на насмешливый тон:-Вы, говорит, знаете лично Степана Степановича Стрелкова...

- Мне не до шуток,-оборвал его Степан Степанович.

- Они ж специально приехали.

- Ненужная рекламка. Я уже говорил Песляку. Слава, да еще такая, незаслуженная, мне не нужна.

- Но против заслуженной ты не возражаешь? - оживился Куницын.

- Никакой не надо.

- Тогда какой же смысл?

- Смысл? Работать. Видеть дело своих рук.

- Но труд и слава... Разве одно исключает другое?

Мостовой кран возвращался в цех, шипение нарастало. Где-то пронзительно запело сверло. Степан Степанавич повысил голос до крика:

- Не за славой сюда пришел, понятно?.. И привет товарищам из радиокомитета.-Он повернулся и хотел уйти.

Куницын придержал его за локоть.

- Скользишь на одно крыло.

Степан Степанович одернул промасленную гимнастерку с поблекшими пуговицами, заговорил сам, не дожидаясь вопросов:

- Ты на фронт зачем шел?

Куницын не ответил. Вопрос был неожиданным. Степан Степанович поспешил объяснить:

- А некоторые за орденами, за славой шли...

Степан Степанович заметил, что Куницын как-то сник, не перебивает его и в глаза не смотрит.

- Конечно, пока что туго, - признался Степан Степанович. - Все не могу войти в норму, в человеческую имею в виду... Касательно отношений с людьми. Вот хотел отдельный наряд взять по справедливости, чтоб общий заработок не снижать... А они... молодежь... - он не закончил мысли. - А я отстал. Вот ты знаешь, что такое слесарь современного аппаратного производства? ..

То-то... А туда же: "Скользишь на одно крыло..." Думаешь, как раньше-молотком да зубилом!.. Теперь слесарь сверлит, зенькует, нарезает резьбы, штампует на прессе н даже шлифует. Теперь все заготовки поступают из штамповочного и механического цехов... Вот сейчас мне нужно пластинку в трех местах просверлить. Если одолею-вот мне и радость. Я ее-эту радость-в ру-.

ках подержу. А слава что? Ее за хвост не ухватишь...

Он подождал, не скажет ли чего Куницын, потом пожал ему руку и торопливо направился в свой цех, к своему станку. У самого цеха Степан Степанович обернулся.

Куницын все еще стоял под проплывающим над ним краном и о чем-то серьезно думал.

* * *

Куницын тяжело переживал конфликт с Песляком. Он хорошо понимал: нельзя служить под началом человека, с чьим мнением не соглашаешься. Тем более что и служить он не собирался, чувствуя себя гостем на заводе. Все искал повод уйти. Но уйти надо было тихо, спокойно, незаметно, а тут эта стычка с Песляком. Куницын не знал, как быть. И вдруг подвернулся Стрелков.

О его персоне произошел случайный разговор с Песляком, и это сыграло положительную роль.

- Вы знаете Стрелкова? Тогда зайдите.

Песляк долго выспрашивал Куницына о Стрелкове, интересовался подробностями и мелочами вроде: курит ли? пьет ли? играет ли в карты? По тону разговора Куницын понял: Песляк недоволен Степаном Степановичем.

- Зря он это. Не в наши годы к станку вставать, - заметил Куницын.

- Тут не то, - возразил Песляк. - Конечно, я не призываю полковников в отставке к станку. Но если человек сам захотел - криминала нет. Напротив, в этом я лично вижу хорошее. Человек пронес любовь к рабочей профессии через всю жизнь. Вот это пример для молодежи. Его разумно использовать надо. А он? - Песляк вдруг покраснел, вспомнив об ошибке газеты, о протесте Стрелкова, об угрозе его пойти в райком. -Были и у нас накладки. Ну так... это поправить можно. А он категорически возражает. И вникнуть не желает. И слушать не хочет... Вы бы поговорили с ним по-товарищески.

Это было нетрудно, и Куницын согласился. В парткоме появились товарищи из радиокомитета, и Куницын воспользовался этой возможностью, вызвался сходить за старым товарищем. Он почти был уверен в успехе своего похода.

Отказ Стрелкова ошеломил Куницына. Не неудача переговоров больше всего поразила его, и даже не новый возможный неприятный разговор с Песляком, а тот поворот, то неожиданное открытие, которое сделал он в Стрелкове.

Оказывается, тот не желает славы, а просто стремится поработать в свое удовольствие, для души.

"А я вот не могу так. И дело мое-то, чем я сейчас занимаюсь, - не по мне".

Желание Стрелкова было естественным и здоровым.

Стрелков не хотел стариться, хотел жить. "Не старость старит, а безделье". Куницын где-то читал, что нарушение "динамического стереотипа", то есть привычного ритма жизни, распорядка дня, возможности трудиться, это нарушение, особенно в пожилом возрасте, вызывает тяжелые психические последствия. Он сам испытал это на себе. Что уж говорить, от скуки не помолодеешь...