Анатолий Злобин - Дом среди сосен

Машина быстро шла по пустынной дороге. Когда подъехали к Пахре, совсем рассвело. Спящий Кравчук вдруг громко сказал:

— Налево!

Никита вздрогнул от неожиданности и свернул с шоссе. Самосвал тяжело пополз по снежной дороге. Проехали лес, небольшой пустырь, мост через реку и снова углубились в лес. По обе стороны дороги среди густых елей стояли красивые дома с закрытыми ставнями. У одного из домов они остановились. Кравчук засунул два пальца в рот и лихо, по-разбойничьи, засвистел. Клок пушистой ваты слетел с ели и беззвучно упал на радиатор. Над деревом взлетела и закричала ворона. Залаяла собака. Из дома быстро вышел рослый старик в тулупе с большой деревянной лопатой в руках. Старик скинул тулуп на снег и оказался высоким мужчиной в красной нейлоновой куртке. Он схватил лопату и принялся быстро разгребать снег у изгороди, чтобы раскрыть ворота. Кравчук сходил в дом, вынес оттуда лопату поменьше и тоже начал бросать снег от изгороди. Большая серая собака бегала за домом, лаяла на машину.

Никита посидел немного, потом спрыгнул на снег и, косясь на собаку, пошел в дом за лопатой. На крыльце он отряхнул сапоги и прошел на широкую, обтянутую инеем террасу. В дальнем углу стояли две бочки из-под бензина. Он посмотрел вокруг, надеясь увидеть лопату, и направился к ближней двери.

— Нравится детский сад? — услышал он за спиной. В дверях террасы стоял Кравчук и настороженно улыбался.

Никита похвалил добротные постройки, но удивился: зачем в два этажа, ребятишкам неудобно будет. Кравчук тоненько захохотал.

— Ох, Кольцов. Поступай ко мне на стройку. Такой парень зря пропадает у Мурашева. А я тебя десятником поставлю. Квартиру дадим.

— А не мал он? На сколько ребят рассчитан? — допытывался Никита.

— Тридцать, Кольцов, тридцать деток, — смешки так и сыпались из толстых губ Кравчука. — Пять комнат на тридцать деток. А наверху обслуживающий персонал. У нас он не один, такой детский сад. Еще в Апрелевке есть, не бывал там? Побываем. Все подмосковные рощи изучим с тобой. — Кравчук обернулся. — Пошли. Борис уже кончает. Я тебя с ним буквально познакомлю. Он тоже автомобилист заядлый, научит тебя всяким штучкам...

Самосвал подъехал к террасе. То, что Никита посчитал мукой, оказалось мешками с цементом. На них были навалены разноцветные плоские плитки, а не кирпич, как думал Никита.

Бумажные мешки с цементом были тяжелые и скользкие. Никита переваливал их через борт на плечи Кравчука и Бориса, а те складывали их на террасе. Один раз Кравчук юркнул в дом, и Никита увидел на мгновение большую голую комнату, посреди которой стояла большая глянцевая ванна, наполненная паркетными плитками.

«С запасом строят. Мастера!» — восхищенно подумал Никита, поднимая тугой мешок.

Через два часа самосвал Никиты подъезжал к Москве. У заставы стояли стадом автобусы, прямо посреди поля поднималась станция метро. Кравчук попросил остановить машину и растолкал Бориса, который посапывал на Никитином плече.

— Поедешь дальше сам, — сказал Кравчук. — Когда тебя ждать?

— Задержусь, — ответил Борис — Сегодня в Доме кино итальянцев крутят. Пока, Никита. Как-нибудь совершим любительский автокросс. До скорого...

Они высадили Бориса и поехали дальше. У поворота на стройку Кравчук дернул Никиту за рукав.

— Второй барак за углом, — показал он перчаткой. — Там столовая. Заправься перед новым рейсом, а я пока по своим делам... Может, у тебя денег нет, тогда я... — Кравчук выхватил из кармана пятирублевую бумажку и протянул ее Никите...

В столовой Никита увидел Михаила Бурового и подсел к нему. Буровой судорожно глотал котлеты и непонятно улыбался.

— Хана, Никита, — проговорил он с глупой улыбкой. — Сегодня идем расписываться с Машей. Приходи к семи. Будешь свидетелем.

— Хорошее дело задумал, — неторопливо проговорил Никита, — Поздравляю, желаю жить долго и совместно. А прийти не смогу. Не сердись. У меня еще два рейса загородных, с Кравчуком.

— Ну чего ты с ним связался? Темный человек. Плюнь ты на него.

— Да ты скажи толком, — взволновался Никита. — Меня сам Мурашев вызывал...

— Значит, не придешь. Жалко. Я тебя еще вчера хотел просить, да замотался с этой волокитой. Первый раз женюсь, понимаешь? Но уж на свадьбу приходи обязательно. В субботу. Не забудь. — Обжигаясь горячим стаканом, Буровой допил чай и поднялся. Никита схватил его за рукав.

— Подожди. Ты не темни. Скажи толком.

— Спешу, Никита, извини. О чем разговор? Наше дело солдатское: тебе велят, и ты едешь.

Когда после обеда Никита подъехал к экскаватору, Кравчука там не было. Никита увидел около башенного крана группу людей и повернул туда.

— Ребята, Кравчука не видели? — спросил он, останавливая машину.

Двое рабочих повернули головы и не спеша подошли к самосвалу. Пожилой рабочий с худым щербатым лицом подошел первым и поставил сапог на подножку.

— Смотри, Петро, — сказал он своему товарищу. — Этот приятель тоже Кравчука ищет.

— А Кравчук от них прячется, — подхватил Петро. — Бедняга Кравчук, никак его не отыщут хорошие люди.

— А плохих он сам находит, — сказал щербатый, доставая папиросы. — Закури, служивый, все равно нехорошо.

Никита начал терять терпение, слушая этот малопонятный разговор. Он отклонил протянутую руку.

— Спасибо, ребята. Мне с вами прохлаждаться некогда, — сказал Никита мирно, не желая ссориться. — Не знаете, так и скажите.

— Ишь, какой горячий! — вскричал щербатый и спрятал папиросы. — Ладно, езжай к тем машинам.

— Там тебя Кравчук дожидается, — подтвердил маленький, которого звали Петро.

Никита развернулся к машинам, около которых копошились люди. Подъехав ближе, он увидел, что это женщины с лопатами в руках грузят в самосвалы щепу.

— Бабоньки, Кравчука не видели? — крикнул Никита.

— Сами ищем, — ответила высокая женщина, распрямляясь и ставя лопату к ногам. — Мы бы ему показали.

Женщины бросили работу и принялись громко ругать Кравчука. Никита включил скорость и с ревом покатил в сторону от кричащих женщин. И вдруг он увидел Кравчука. Спрятавшись за углом сарая, тот делал знаки рукой. Посмеиваясь, Никита повернул к нему. Они снова начали колесить по стройке и наконец остановились у красной кирпичной стены. Кравчук привел бригаду грузчиков, и они загромыхали сизыми листами железа, кидая их в кузов. Никита узнал среди грузчиков щербатого рабочего и Петро.

Щербатый подошел к Кравчуку.

— Григорий Львович, когда наряд закроете? Вчера вам грузили. И позавчера. Все впустую.

— Я впустую не работаю! — сердито выкрикнул Кравчук. — Я скажу прорабу — он подпишет наряд.

— Прораб говорит, это не его работа, — возразил щербатый. — Вы хоть для детского сада возите, хоть для своей бабушки, нам все равно. Только работу закрыть надо.