Карпов Васильевич - Маршальский жезл

В армии понятие «приглашают» своеобразное: если замполит батальона майор Брянцев сказал «приглашаю», для капитана Узлова это слово значит «роте надо быть», для взводного - «быть обязательно», а для старшины Мая: «Выходи строиться! Шагом марш!»

Но это не все: кроме собраний всевозможные маленькие и большие сборы, инструктажи, показные занятия. Кого только не собирают: комсоргов, физоргов, агитаторов, редакторов стенгазет, сержантов, старшин, каптенармусов, санинструкторов, участников художественной самодеятельности, спортсменов, шоферов, поваров!

Телефон не умолкает. Посыльные бегают с книгой приказаний.

– Распишитесь: к пятнадцати ноль-ноль должны быть…

– У нас в это время обед…

– Ничего не знаю, распишитесь!

В таком круговороте как-то умудряются еще сочинять бесконечные отчеты о выполнении учебной программы в целом и по предметам. Я об этом знаю потому, что сам писал эти таблицы и сводки. Нас, несколько солдат с хорошим почерком, дали в помощь замотавшимся писарям.

И вот когда все окончательно запарились, готовы свалиться с ног, вдруг из штаба прилетела оглушительная новость:

– Комиссия приехала!

Ее все ждали. Был определен день и час. Но все равно известие о приезде комиссии падает как снег на голову. Все сокрушаются: «Эх, еще бы денек! Одного дня не хватает!»

Этого дня недостает всегда. Потом будет не хватать одного часа и даже минуты. Затем пойдет нехватка процентов для получения хорошей или удовлетворительной оценки. Даже не процентов, а десятых долей процента.

На эту тему создан свой фольклор. Как и всякий фольклор, солдатский тоже имеет определенную давность. Возможно, он возник еще до войны, живет годы, десятилетия, передается из уст в уста, от одного солдатского поколения к другому. Будут, наверное, и после нас жить эти рассказы. Вот один из них.

Вышел полк на инспекторскую проверку. Начались боевые стрельбы. И вдруг выясняется: для получения удовлетворительной оценки не хватает нескольких процентов. Собирают поваров, писарей, шоферов легковых автомобилей. Бах! Трах! Отстрелялись собранные. Но опять недостает нескольких десятых процента.

Обыскали весь полк. Перелистали все списки - нестрелявших больше не оказалось. Неуд навис над полком неотвратимо. И вдруг - о радость! - обнаружили одного солдатика. Его как раз выписали из госпиталя, и он прибыл в подразделение - поправился.

Ведут солдата быстренько к генералу, командиру дивизии, который сидит за столом со старшим проверяющим.

«Позвольте стрелять, еще один солдат отыскался».

Генерал очень добро посмотрел на солдата, спросил:

«Как дела, солдат?»

«Хорошо, товарищ генерал».

«Письма из дому получаешь?»

«Так точно».

«Обедал сегодня?»

«Так точно».

«Садись, еще раз покушай, от тебя, брат, зависит оценка всей части!»

Покормили солдата и повели к командиру полка.

Полковник добро посмотрел на солдата и спросил:

«Как дела?»

«Хорошо, товарищ полковник».

«Письма из дому получаешь?»

«Так точно».

«Обедал сегодня?»

«Так точно».

«Садись, еще покушай, от тебя зависит оценка всего полка!»

Поел солдат. Повели его к командиру батальона.

«Как дела? Письма получаешь? Обедал?»

Поел солдат. Повели к командиру роты.

«Дела? Письма? Садись, ешь».

Вышел солдат на огневой рубеж, дал три очереди из автомата и все пули «за молоком» послал. Не вытянул полк на удовлетворительную оценку.

Посмотрел генерал на солдата и строго сказал:

«Разгильдяй!»

И полковник, и комбат, и ротный повторили:

«Разгильдяй, полк завалил!»

Только замполит вдруг вспомнил и ахнул:

«Так он же ни на одном собрании не был! - И спросил солдата: - Чего же ты?»

«Да я стрелять не умею. Сразу после призыва сломал ногу, в госпитале до вчерашнего дня лежал».

В дни подготовки к инспекторской проверке самым деятельным в роте человеком оказался старшина Май. Он и в будни - опора внутреннего порядка, а тут его способности организатора развернулись во всю ширь.

Я постоянно присматриваюсь к этому необыкновенному человеку. В свободное время вечерами он рассказывал нам о своей жизни, каким лихим комсомольцем был, как шофером стал, с геологами ездил, как назначили его директором Дома культуры и какие концерты во время весенней распутицы устраивал в деревнях. Все в рассказах Мая звучало шутливо, весело, а я уверен: в действительности это выглядело далеко не смешно. Но он умел проносить через жизнь оптимизм, уверенность в успехе. Это талант. Причем талант своеобразный. Старшина до того мне нравился, что я написал о нем очерк. Вспомнил все, что видел и передумал сам, и вот что получилось. Очерк я так и назвал: «Талант».

«Бывают талантливые художники, артисты, писатели, конструкторы. Можно конкретизировать, например: талантливые писатели - поэты, драматурги, прозаики; артисты - драматические, оперные, цирковые.

У нас в полку служит талантливый человек - старшина Май Петр Николаевич. Однако ни к какой из перечисленных категорий он не подходит.

Талант, как известно, проявляется в делах. Познакомимся с делами старшины Мая.

Петр Николаевич жил до армии в Оренбургской области. Отец его - колхозный бригадир, мать - повар.

Когда Петр закончил десятилетку, встал вопрос, как строить жизнь дальше.

– Все в ученые норовят, скоро некому будет работать, - сказал отец. - Вот у нас в семье Михаил и Анна пединститут закончили. Кто же материальные блага будет создавать - я да маманя? Правильно пишут в газетах - не дело это. Давай-ка, Петр, иди в трактористы.

Поступил младший Май на курсы. Окончил. Ушел учиться на шофера. Молодой - на простор потянуло. Против воли отца уехал с геологами. Но потом вернулся. Стал работать шофером в редакции районной газеты. Может быть, возил бы редактора долго, но однажды пришло решение - переместить районный центр в другой город. Май из родного села уезжать не захотел, с работы уволился. Его вызвали в райком комсомола. Здесь все упаковывали, укладывали, готовили к перевозке.

Секретарь сказал Маю:

– Раз остаешься, назначаем тебя руководителем художественной самодеятельности. Дом культуры в твоем распоряжении. Время сейчас горячее - посевная. Пока мы переездом заняты, организуй агитбригаду и дуй по району: в колхозы, села, на поля. Поднимай народ на своевременный сев.

– Не справлюсь я, опыта нет, в Доме культуры хозяйство большое.

– А тебе в Доме делать нечего - прибей на двери две доски крест-накрест, напиши, как в гражданскую войну комсомольцы писали: «Все ушли на фронт», и баста! Твое дело - в бригадах, на полевых станах.

– Из кого же создавать самодеятельность? Все уезжают!

– Сейчас подберем тебе актив. Пиши. Аня и Лида из библиотеки, все читатели на посевной, и они пусть едут. Вера Крутик с инкубатора, Валя Воробьева из редакции, парикмахер Степан - тоже, считай, мобилизованы. Да, чуть не забыл: Валерий Кафанов и Владимир Субботин в Оренбурге на экзаменах в институте провалились, целый год будут готовиться, их тоже бери к себе.