Ярослав Галан - Об этом нельзя забывать:Рассказы, очерки, памфлеты, пьесы

— Изобретение, Герцель?— всплеснула руками.

— Изобретение, Фрима!..

В эту ночь Герцель не сидел больше над бумагами, а утром у него был продолжительный разговор с директором «Химпрома».

— Это идея!— бормотал себе под нос директор Рабей.— До сих пор от этой работы люди кашляли, понимаешь ты, сохли, и черт знает что творилось в их легких. А теперь, понимаешь ты, сделаем один бункер по проекту Шехтера, а затем второй, пятый, шестой, седьмой, и воздух, понимаешь ты, будет у нас чистый, как в лесу, и один человек за смену вместо тысячи пятисот паке­тов краски будет упаковывать их тысяч десять, а то и двадцать. Вот молодец Шехтер, понимаешь ты!..

Через несколько дней первый бункер был готов. Пришла комиссия, и началось испытание. С каждым разом все быстрей и быстрей аппарат выбрасывал упакованную краску. Чтоб она не прилипала к стенкам бункера, Герцель придумал железные когти. Одно движение работницы, и когти снимают остатки крас­ки. Надивиться не могли инженеры на ловкость Шехтера и, зайдя после испытания в кабинет директора, постановили напи­сать о Шехтере в правительство.

— Правильно!— подтвердил горячо директор.— Изобрете­ние имеет всесоюзное значение. Ай да молодец Шехтер, пони­маешь ты!..

Как ни медленно ползут по почте письма, но сообщение не сегодня-завтра дойдет до Москвы и Киева, а там также умные люди скажут:

— Ай да молодец Шехтер!

Но у Герцеля теперь нет времени об этом думать. Поужинав, он достает из-за шкафа рулон, развертывает его и весь углубля­ется в свои творческие мысли, которые в скором времени родят новое изобретение. Какое — об этом не знает даже Фрима. Она, чтоб не мешать мужу, притворяется, что спит, а Иероним стоит перед пюпитром и разучивает гаммы Шрадика.

— Сыграй еще раз гамму ре-минор! — просит Герцель, ко­торый не меньше сына любит музыку.— Эта гамма очень ме­лодична, и мне, слушая ее, так легко работать...

1940

Висла для поляков то же самое, что для украинцев Днепр, что для русских Волга. Владеть Вислой — значит, владеть Польшей; потерять ее — значит, потерять Польшу.

Польская танковая часть имени «Героев Вестерплятте» бьется сейчас на берегу Вислы. Перед ней отборные немецкие части и, между прочим, танковая дивизия «Герман Геринг».

Солдаты Геринга знают, что такое Вестерплятте. В сентябре 1939 года они восемь дней штурмовали этот кусочек Гданьского (Данцигского) порта, и только адский огонь орудий линкора «Шлезвиг-Гольштейн» отдал в руки Гитлера этот небольшой кусок польской территории.

Теперь польские солдаты возвратились на Вислу. Они плечом к плечу с Красной Армией бьются за ключ к ней и ко всей Поль­ше — за Варшаву.

Отсюда они пойдут дальше, на северо-запад, туда, где не­мецкая рука еще несколько столетий тому назад повесила тя­желый замок на устье польской Вислы. Туда, где вечным сном покоятся герои Вестерплятте, на Гданьск, это старое польское окно в мир морей и океанов.

Против наших танков гитлеровцы подтянули свои «фердинанды». Бои не затихают ни днем, ни ночью. Эскадрильи не­мецких бомбардировщиков (откуда только они не стянули их!) беспрерывно налетают на передний край; черные столбы земли и дыма взлетают вверх, напоминая своим видом привислянские тополя.

Польские солдаты стреляют спокойно и радуются, как дети, когда от их снарядов и пуль вспыхивают «фердинанды» и от­правляются на тот свет фашисты.

Первая рота уничтожила три немецких танка и два «фердинанда», захватила два знамени, убила несколько десятков немцев. Немцы пытались вывести один из поврежденных танков. Под прикрытием огня советской пехоты польские танкисты подошли к танку и огнем из пушки уничтожили несколько де­сятков гитлеровцев.

Хорошо воюют танкисты. Танк хорунжего Вайзенберга под бил две самоходные пушки. Но вот в танк попал немецкий снаряд. Машина вспыхнула. Вайзенберг, хотя сам был ранен, выносит на руках полубесчувственных товарищей. Кровь заливает ему глаза. Последним усилием он спасает сержанта.

Командир советской гвардейской части, которая поддержива­ла действия польских частей, сказал:

— Я восхищен борьбой польских танкистов.

Днем и ночью стонет земля от бомб. Из ночной тьмы вы­нырнул «виллис». На нем раненый офицер. Его везет в госпиталь адъютант командира части имени «Героев Вестерплятте». Адъ­ютант рассказывает о последних боях.

— Генерал сказал нам: «Мы не можем отдать и не отдадим ни одной пяди этой земли. Клянусь честью офицера». И эту клятву мы выполним на деле...

Это не первый боевой подвиг части. В июле она форсировала Буг. И в первом освобожденном польском селе население вручило генералу, кроме цветов и хлеба-соли, знамя. Бело-красное шел­ковое знамя с орлом, тайком вышитое польскими женщинами в хате, где за стеной жил начальник гестапо.

Захваченные поляками в плен гитлеровцы глубоко разочаро­ваны. Им обещали, что, когда они разобьют советско-польские войска на берегу Вислы, закончится война и все они вернутся домой. Правда, надо быть дураком, чтобы этому поверить, однако гитлеровцы верили и... лезли. С выкриками «хох», «форвертс» и «хайль Гитлер» пошли они, пьяные, под советские и польские пули и падали, чтобы больше не подняться.

Генерал шутит:

— Целую неделю лежит такой эсэсовский труп, и ничего — не гниет, только спиртным воняет...

Вот что говорит о работе польских танкистов офицер Шугаев:

— В тесном взаимодействии с советскими подразделениями пехоты танкисты Н-ской танковой части войска Польского отбили свыше десяти контратак немцев, нанося им большие потери в людях и технике. В этих боях окрепла боевая дружба солдат и офицеров Красной Армии с офицерами и солдатами войска Польского. В нашем общем деле — разгроме гитлеровских ок­купантов — танкисты войска Польского проявили умение и стойкость в выполнении боевых заданий...

Несколько цифр.

На протяжении нескольких дней польские танкисты уничто­жили семь «тигров», одну «пантеру», четырнадцать «фердинандов», семнадцать танков «Т-4», один танк «Т-3», девять броне­транспортеров, две самоходные пушки типа «юнгштурм», сем­надцать пушек, девять минометов, сорок четыре пулемета, шест­надцать противотанковых винтовок, пятнадцать огнеметов, семь автомашин. Кроме того, полки уничтожили свыше тысячи восьмисот гитлеровских солдат и офицеров.

Уже много дней продолжаются жестокие бои. Подпоручик Владислав Светана ждет со своим танком в засаде.

— Огонь!— командует подпоручик.

Снаряд попадает в бронь «пантеры», не причинив ей особого вреда.

— Бронебойным!— приказывает Светана.

Выстрел — и из живота распоротой «пантеры» выпрыгивают немцы. Польский танк шлет им вслед пулеметные очереди. Немцы падают.