Валентин Овечкин - Том 2

— Ее, пожалуй, назначат директором Надеждинской МТС.

— Ну-у?.. Вот не ожидал от своей бывшей супруги таких талантов! А справится?

— Ей за это время там было у кого поучиться работать. Ты не знаешь его, Долгушина. Без тебя уже прислали его к нам директором МТС.

— А его что же — переводят куда?

— Да так, в общем, кое-что намечается, — неопределенно ответил Мартынов.

— Слушай, Петр Илларионыч, дело прошлое, — сказал Борзов, — я тебе должен по-честному признаться: плохое думал про тебя и про Марью Сергеевну. Собственно, насчет того, что она к тебе неравнодушна, я не ошибался. Но я думал, что и ты имеешь на нее виды… Теперь я вижу, что зря тебя подозревал. Рассказывали мне троицкие товарищи, с которыми приходилось встречаться, что ничего такого между вами нет… Я тебя прошу: скажи ей, пожалуйста, что я приеду к ней на той неделе. Возьму отпуск дня на два. Если не захочет, чтоб у нее жил, я в Надеждинке где-нибудь на квартире перебуду, у меня там есть знакомые. Очень соскучился по ребятам, хочется их повидать!.. Если б ты уговорил ее, чтоб она отдала мне Мишутку!

— Передам ей все, что ты мне рассказал, Виктор Семенович, но не ручаюсь, что уговорю ее. Дело такое, сам понимаешь, тут не предложишь и не обяжешь.

— Хотя бы мне договориться с нею так, чтоб какое-то время ребята у нее жили, а потом я бы забирал их к себе пожить… Тоже не выход из положения. Два дома будет у них. Да и некому у меня за ними присматривать. Я же сейчас один как перст. Нина с прошлого года в институте в Ленинграде… К пятидесяти годам дело подошло, а жизнь расклеилась. По-дурацки как-то вышло. Страшно подумать, что же будет, когда вырастут дети? Неужели станем чужими друг другу?.. А эта Тамара, борисовская моя, большой дрянью оказалась. Вдруг завелись в доме такие разговоры, каких от Маши я никогда не слыхал: «Ты же председатель райисполкома! Какой же ты хозяин района, если не можешь жену за счет собеса на курорт послать?» Или: «Бывшему председателю Рындину всегда под Первое мая и под Октябрьскую годовщину по две корзины продуктов приносили из «Гастронома» на дом, и бесплатно. А ты за все деньги платишь!» — «Нет, говорю, голубушка! Борзов во многом, может, виноват перед партией, но в одном не виноват: никогда не залезал в государственный карман!» Прогнал я ее.

…В одиннадцатом часу вечера Крылов позвонил Мартынову в гостиницу и позвал его в обком.

— Вот ты, товарищ Мартынов, кажется, невысокого мнения об умственных способностях Масленикова, а он сегодня неплохую штуку придумал, — начал Крылов. — Когда я ему рассказал о твоей уверенности, что если поставить на выборах секретаря две кандидатуры, то коммунисты изберут Долгушина, он предложил так и сделать. «Что ж, говорит, можно в порядке пробы порекомендовать пленуму райкома две кандидатуры. Пусть сами выбирают — кто им больше нравится». Как? По-моему, умен. — Крылов бросил на Мартынова быстрый испытующий взгляд. — Это — чтобы ты уехал из района с аттестацией забаллотированного секретаря.

Мартынов хотел что-то сказать, но поперхнулся, закашлялся и, чтобы скрыть смущение, низко нагнулся над столом. Крылов расхохотался.

— Это он тебе в отместку за сегодняшний разговор! Видимо, все же тебя он не любит еще больше, чем Долгушина. Ладно, не волнуйся, мы, конечно, на это дело не пойдем. Но видишь, как оно получается, дорогой Петр Илларионыч! — с ехидцей в голосе сказал Крылов. — Значит, обком должен все-таки руководить выборами секретаря райкома? Не пускать их на самотек? Должен как-то направить выборы, чтобы не получилось такого нежелательного ни для тебя, ни для нас казуса? А? А то ведь кто поймет впоследствии твои честнейшие побуждения? Всю эту романтику в учетную карточку не занесешь, там будет лишь два слова: «Не избран», и все!

Дальше разговор продолжался на ходу. Крылову надоело за целый день сидеть, он, отодвинув кресло, вышел из-за стола. Встал и Мартынов.

— Хорошо. Предположим, Долгушин действительно обладает всеми качествами для того, чтобы его избрать секретарем райкома в Троицке…

— Вы, Алексей Петрович, познакомьтесь с ним лично. Не верьте рассказам Масленикова. Поговорите сами с ним. Вначале он вам, возможно, не понравится. Он резок, не старается угодить начальству, может отпустить вам даже какую-то колкость, но вы не поддавайтесь первому впечатлению, переступите через это неприятное и доберитесь до его человеческой сути.

— Да этому я уже научился в разговорах с тобою… Так вот, если Долгушин — секретарь райкома, то как другие кадры расставим? Продумал?.. Ты куда?

— Продумал. Могу пойти директором МТС, на его место. Хозяйственная работа мне знакома, я же был и председателем колхоза. Да и работая в райкоме, от хозяйства не отрывался.

— А если не тебя директором? Тогда кого?

— Тогда есть там хорошая коммунистка, Борзова Марья Сергеевна. Работает сейчас в Надеждинской МТС секретарем парторганизации.

— Слышал о ней.

— Справится, Алексей Петрович! Не знаю только, как у нее с дипломом. Она закончила вечернюю среднюю школу и больше не училась, технического образования не имеет. Но у нее большая практика. Она из трактористок. И Долгушин останется ведь в районе, он будет ей помогать. Справится — это я даже не то слово сказал. Я предлагаю ее кандидатуру не потому, что больше некого. Уверен, что из Борзовой выйдет хороший директор.

— Так… Ну, а тебя куда? Ты вообще сам-то как — считаешь себя «специалистом» по партийной работе?

— Нет. В анкетах пишу: «Журналист…» Но партийную работу я полюбил.

— Ты не шутил насчет Грязновки? У нас ведь там с секретарем худо.

— Не шутил.

— Район запущенный, но, должен тебе сказать, очень перспективный.

Мартынов вспомнил, как Борзов принимал в колхозе от самого председателя «одни перспективы», и улыбнулся.

— Чего смеешься? Район этот может стать самым богатым в области! Нигде ведь нет столько земли, как в грязновских колхозах. Ни деревца, правда, ни кустика, голая степь, но зато — какие посевные площади! Тебе же не пейзажи нужны, а хлеб! Сейчас там эти излишки земли даже угнетают колхозы, нет сил у них хорошо обрабатывать поля. Но если по-настоящему механизировать полеводство! Подкинем техники, да разумно ее использовать — этот район станет житницей нашей области! А сколько там можно выкармливать свиней, какие условия для молочного животноводства!..

— Если я попаду в Грязновку, — сказал Мартынов, — знаете, Алексей Петрович, с чего я там начну?

— С чего?

— Пошлю в Верховный Совет ходатайство о переименовании районного центра и района. Невозможно работать хорошо, когда у района такое название. Грязновка, Шелапутино, Облупихино — в таких селах одно название уже принижает как-то людей!